Сталин летом сорок первого

Шахмагонов Николай

Прозвучали дежурные слова о потере бдительности, а затем последовали наказания, причём в отношении ряда лиц была лишь рекомендация соответствующим штабам и командованиям наложить взыскания.

Но самое удивительное, что на устранение недостатков давалось время до 1 июля 1941 года, а доклад о принятых мерах нарком и начальник Генерального штаба и вовсе потребовали сделать им к 5 июля 1941 года. А наказания от наркома? Одному генералу выговор, другому и вовсе замечание, а третьему и было дано поручение обратить внимание на свои недостатки!

На том и окончилось дело с пролётом германского транспортника.

Пройдут годы, и во времена предательского правления Горбачёва за пролёт германского легкомоторного самолёта, совершившего посадку на Красной площади, в сердце советской столицы, полетят с высоких должностей многие военачальники, начиная с министра обороны Маршала

Советского Союза Соколова. Разве не удивительно то, что Горбачёв, который спал и видел, как бы продать Советский Союз своим западным друзьям-хозяевам хоть оптом, хоть в розницу, так уж рассердился по поводу демарша западных друзей. Сразу пошли разговоры, а не им ли всё и организовано, ради того, чтобы вычистить из Советской армии подлинных патриотов, которые могли помешать сдаче страны?

Ведь создалось особенное, далеко не предвоенное – имеется в виду 1941 год – положение в армии. Если перед началом Великой Отечественной войны, как показали события, немало выявилось предателей, виновных в катастрофе лета сорок первого года, то к восьмидесятым годам до высоких званий выросли те, кто начинали войну лейтенантами, капитанами, майорами, кто был воспитан уже при советской власти, советской школой и всем советским укладом жизни. Все они, за редким, очень редким, даже можно сказать единичным исключением, были действительно беспредельно преданы Советской Родине и не помышляли ни о каких заговорах и не рассуждали за рюмкой, что им «при немцах было бы не хуже», как рассуждали между собой генералы Мерецков и Павлов, по признанию на следствии самого Павлова.

Горбачёву весьма сложно было найти опору в армии, а потому волевых, честных и принципиальных военачальников приходилось удалять с их высоких должностей, расчищая путь к тому, чего не смог добиться пахан европейской банды бесноватый фюрер. Во второй половине восьмидесятых немало поистине беспредельно преданных крупных военачальников при странных обстоятельствах ушли из жизни. Ну конечно же либеральная общественность никогда не осуждала подобные странные удаления с постов или и вовсе из жизни.

В мае же сорок первого года Сталиным был санкционирован приказ не разгромный, не обезглавливавший командование силами ПВО, а заставляющий это командование собраться и подготовиться к будущим суровым испытаниям. Сталин старался добиться того, чтобы, даже оступившиеся, даже водившие весьма тесные отношения с теми, кто готовил заговор по сдаче Советского Союза Гитлеру и реставрации капитализма под своей властью – они наивно мечтали, что немцы им дадут это, – могли реабилитировать себя честным служением Отечеству.

Если завтра война…

Сталин конечно же не поверил ни одному слову Гитлера из письма от 15 мая 1941 года.

Оно, напротив, убедило в том, что война не за горами. Причём Гитлер сам обозначил примерные сроки. Пора было сказать о том откровенно военачальникам, руководителям крупных оборонных учреждений, да и государственным деятелям напомнить о том не мешало.

24 мая 1941 года Сталин собрал в своём кабинете расширенное заседание Политбюро ЦК ВКП(б). На нём присутствовали его заместитель и глава международного ведомства Молотов, нарком обороны Тимошенко, начальник Генерального штаба Жуков, которому Сталин поручил сделать подробное сообщение о состоянии Вооружённых сил и о проблемах подготовки к отражению вражеского нападения. Были приглашены заместитель начальника Генерального штаба – начальник Оперативного управления Ватутин, начальник Главного управления ВВС Красной армии Жигарев, командующие пяти западных приграничных округов – командующий Западным Особым военным округом генерал армии Павлов, командующий Киевским Особым военным округом генерал-полковник Кирпонос, командующий Прибалтийским Особым военным округом генерал-полковник Кузнецов, командующий Одесским военным округом генерал-полковник Черевиченко, командующий Ленинградским военным округом генерал-лейтенант Попов, а также члены военных советов и командующие ВВС приграничных округов. Приглашены были и руководители наркоматов авиационной, химической промышленности, боеприпасов, электропромышленности, транспорта и других оборонных ведомств.

Открыв заседание Политбюро, Сталин сразу заговорил о самых насущных проблемах:

– Обстановка обостряется с каждым днём, и очень похоже, что мы можем подвергнуться внезапному нападению со стороны фашистской Германии. В это, конечно, трудно поверить, так как Германия ни в экономическом, ни в военном отношении сегодня к войне с Советским Союзом не готова. Однако от таких авантюристов, как гитлеровская клика, всего можно ожидать, тем более нам известно,

что нападение фашистской Германии на Советский Союз готовится при прямой поддержке монополистов США и Англии. Англо-американская агентура делает в Германии всё, чтобы как можно скорее бросить Германию на Советский Союз. Англо-американские империалисты рассматривают фашистскую Германию как ударную силу в борьбе против Советского Союза и демократического движения во всем мире. В этом мы убедились, ещё когда анализировали политику англо-французских правящих кругов, направленную на срыв предложений о разоружении, внесённых советским правительством в Лигу Наций, на отказ прекратить подлую провокационную политику так называемого «невмешательства», возродившую германскую агрессию. Достаточно вспомнить, что накануне заключения нами договора с Германией о ненападении бывший британский премьер Чемберлен, со свойственным правящим кругам Англии лицемерием, делал всё от него зависящее, чтобы подставить нашу страну под удар фашистской Германии. Во время переговоров в Москве между тремя делегациями английской, французской и советской – об организации коллективного отпора агрессии со стороны фашистской Германии выяснилось, что английская и французская делегации умышленно затягивают переговоры и не имеют поручений от своих правительств заключать какие бы то ни было военные соглашения о совместных действиях с Советским Союзом в случае агрессии со стороны Германии. В это же время мы узнали, что английское правительство наряду с переговорами с нами ведёт одновременно тайные переговоры с Гитлером, предлагает немцам за нашей спиной заключить пакт о ненападении и разделить между Германией и Англией территорию Советского Союза и Китая. Суть этой политики понять несложно. Стравить в военном конфликте Германию и Советский Союз, чтобы самим стоять в стороне и, как это свойственно англичанам, загребать жар чужими руками. Они надеются, что после взаимного истребления Германией и Советским Союзом друг друга, сохранив свои вооруженные силы, станут безраздельно и спокойно господствовать в мире. Убьют двух зайцев: ликвидируют Советский Союз и устранят с мировой арены своего конкурента в борьбе за мировое господство в лице фашистской Германии. Заключённый нами в тысяча девятьсот тридцать девятом году договор с Германией сорвал эти коварные замыслы. Англо-американские политиканы, как уже бывало не раз в прошлом, например, с небезызвестным планом Дауэса, пока что явно остались с носом.

Если подвести итог внешнеполитической деятельности с 1931 до начала 1941 года, то главным является то, что, несмотря на все происки англо-американского империализма, удалось избежать вовлечения Советского Союза в войну против фашистской Германии. В противном случае летом тысяча девятьсот тридцать девятого года нам бы пришлось в одиночестве вести войну на два фронта: против фашистской Германии на западе и против открыто напавшей на нас в районе реки Халхин-Гол Японии на востоке. Теперь же советская граница отодвинута далеко на запад, что даёт нам возможность, в случае нападения, развернуть наши вооруженные силы и вести военные действия вдали от жизненно важных центров страны. Разгром же Японии на Халхин-Голе существенно умерил воинственный пыл японских самураев, которые заключили с нами договор о нейтралитете.

Таким образом, заключение договора о ненападении с Германией было правильным политическим шагом с нашей стороны. Он дал необходимую передышку для более лучшей подготовки страны к обороне, позволил расколоть направленный против нас мюнхенский фронт империалистов в лице Германии, Италии, Англии и Франции и стоящих за их спинами США. В результате общего похода империалистических стран против СССР не получилось. Это главный результат.

Сталин дал ясное и понятное разъяснение международной обстановки и сути отношений Советского Союза с Германией, как уже вполне вероятным противником, а также с западными странами, которые удалось перевести из вероятных противников пока в нейтралов с надеждой в дальнейшем превратить в союзников.

Это было необходимо потому, что даже военачальники и государственные деятели высокого ранга не всегда отдавали себе отчёт в том, что происходит в мире и что сделано руководством СССР по предупреждению войны, причём войны на два, а может, и более фронтов. Сталин коснулся истоков будущей неотвратимой германской агрессии, напомнив о репарационном плане Дауэса, ставшем одним из первых шагов Запада в подготовке Германии для нападения на СССР и заключавшегося в восстановлении военно-промышленного потенциала Германии. Закулиса уже тогда планировала использовать Германию в войне против Советского Союза, что при любом исходе обеспечивало проникновение американского капитала в Европу.