Сталин
Шрифт:
И. В. Сталин требовал, чтобы при организации наступления каждый командир имел глубоко продуманный план обмана противника. Методы и приёмы обмана врага не могут быть шаблонными, всякий шаблон будет разгадан. Командиры, — учил Сталин, — должны проявлять изобретательность, всеми силами стремиться скрыть свои средства и участок удара: «Там, где нашими войсками применялась скрытная подготовка и введение противника в заблуждение, всегда был блестящий успех, и наоборот: где врагу удавалось раскрыть наши замыслы, там мы часто несли большие потери и не добивались успеха» (Из опыта боёв
Когда в августе 1944-го последний немецкий солдат был изгнан за пределы СССР, ТАСС передало следующее сообщение: «… В итоге десяти ударов советских войск разбиты и выведены из строя 136 дивизий противника, из них около 70 дивизий окружены и уничтожены. Под ударами Красной Армии окончательно развалился фашистский блок; выведены из строя союзницы Германии — Румыния, Болгария, Финляндия, Венгрия. Вся советская земля очищена от немецко-фашистских захватчиков…».
Впереди было освобождение порабощённых стран Восточной Европы. Впереди был Берлин…
И это стало возможным не только благодаря героизму советских людей, их безграничной преданности коммунистической идее, Советской Родине, их фанатичной (в лучшем смысле этого слова) верности своему любимому вождю, не только профессионализму командного состава Красной Армии и мужеству рядовых бойцов, но и тем колхозницам, которые их кормили, одевали и обували, тем старикам, женщинам и подросткам, которые, работая в три смены, полуголодные, истощённые, на эвакуированных Сталиным на Восток страны предприятиях производили «всё для фронта, всё для победы!». И это «всё» были не только самолёты, танки, артиллерийские орудия и другое вооружение, не только снаряды, но и… сыгравшие в войне значительную роль «декорации» для введения противника в заблуждение: макеты танков, орудий, чучела бойцов (их производили в огромных количествах).
Именно это позволяло нашему командованию осуществлять изощрённую военную хитрость, отвлекая внимание и силы нацистов от действительных районов сосредоточения наших войск, что в значительной степени облегчало подготовку и выполнение войсками фронтов наступательных операций, а в конечном счёте, помогло Сталину утереть нос Гитлеру.
МНОГО ДОРОГ ВЕДУТ НА МОСКВУ
Когда накануне Отечественной войны 1812 года Наполеон на одном приёме спросил у военного атташе России в Париже, какая кратчайшая дорога ведёт на Москву, тот остроумно ответил: «Много дорог ведут в Москву, ваше величество. Карл ХII, к примеру, шёл туда через Полтаву». Хотя намёк был более чем прозрачен, Наполеона это не остановило. А 130 лет спустя — и Гитлера тоже. Что ж, одержимых манией величия и мирового господства История ничему не учит. Фюрер даже знал, как он поступит с Москвой. На сей раз она не гореть будет, как в 1812 году, а вместе с окрестностями «с помощью огромных сооружений будет затоплена водой. Там, где стоит сегодня Москва, — писал он в своей директиве, — должно возникнуть море, которое навсегда скроет от цивилизованного мира столицу русского народа». (Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. В 7 т. — М. 1957. — Т. 1. — С.495)
Стратегической целью Гитлера был захват Москвы. Поэтому битва за Москву была первым крупнейшим сражением второй мировой войны, которое состояло из двух этапов: оборонительного 30.09.1941 — 05.12.1941) и наступательного (07.12.1941 — 08.01.1942).
3
Берлин ликовал: «Верховное командование вермахта сообщает: одержана победа в решающем сражении на Востоке».
Наступили самые грозные и тяжёлые дни войны. 13 октября начались ожесточённые бои под Москвой. По городу ползли слухи, что его готовятся сдать. Уходящие на восток поезда брали штурмом. Перестал работать городской транспорт, не работали магазины, в некоторых оставшихся продукты раздавали бесплатно.
Враг бросил на Москву до 80 отборных дивизий (в том числе 14 танковых и 9 моторизованных).
И 15 октября под грифом «Сов. секретно» особой важности вышло постановление ГКО об эвакуации столицы в Куйбышев.
Документ № 1
Об эвакуации столицы г. Москвы.
«В виду неблагоприятного положения в районе Можайской оборонительной линии Государственный комитет обороны постановил:
1. Поручить т. Молотову заявить иностранным миссиям, чтобы они сегодня же эвакуировались в Куйбышев. (НКПС — т. Каганович обеспечивает своевременную подачу составов для миссий, а НКВД — т. Берия организует их охрану).
2. Сегодня же эвакуировать Президиум Верховного Совета, а также Правительство во главе с заместителем председателя СНК т. Молотовым (т. Сталин эвакуируется завтра или позже, смотря по обстановке).
3. Немедля эвакуироваться органам Наркомата Обороны и Наркомвоенмора в г. Куйбышев, а основной группы Генштаба в Арзамас.
4. В случае появления войск противника у ворот Москвы поручить НКВД — т. Берия и т. Щербакову произвести взрыв предприятий, складов и учреждений, которые нельзя будет эвакуировать, а также всё электрооборудование метро (исключая водопровод и канализацию).
Председатель Государственного Комитета Обороны
И. Сталин
(Известия ЦК КПСС. — 1990. — № 12. — С. 217.)
По свидетельству телохранителя И.В. Сталина А. Рыбина в его книге «Рядом со Сталиным» (М. «Ветеран». 1992. С.25) Сталин заявил 16 октября, что не желает покидать столицу: «Никакой эвакуации. Остаёмся в Москве до победы».
Что же повлияло на решение вождя не покидать столицу?
Из воспоминаний Г.К. Жукова мы знаем, что здесь сыграла определённую роль уверенность военачальника в том, что «Мы отстоим Москву во что бы то ни стало». Но были и другие, куда более существенные факторы. В частности, тот, что накануне, то есть 16-го Сталин побывал на передовой в дивизии А.П. Белобородова, чтобы лично изучить боевой дух солдат, беседовал с ранеными бойцами в селе Ленино — Лупиха, остался доволен их решимостью биться за Москву до конца.
Из дальневосточных разведдонесений Верховный Главнокомандующий знал, что падение Москвы явится сигналом для Японии к вступлению в войну против СССР, а воевать на два фронта для любой страны равносильно самоубийству. В то же время для организации контрнаступления очень важны были свежие силы, которые могли дать Сибирь и Казахстан…
Люди, остававшиеся в те дни в Москве, описывали позже, какой ошеломляюще-благоприятный эффект произвела на москвичей новость, что Сталин решил до победного конца быть с ними. Народ верил: пока Сталин находится в Москве, ничего катастрофического с ней не произойдёт.