Сталкер от бога. Дороже жизни
Шрифт:
– Знаешь, первая ассоциация из болезней – рак. Злокачественная опухоль. И надо эти клетки уничтожить, чтобы спасти всех остальных. СССР так же развалили, ради личной власти и жизни в роскоши. Плевать им было на миллионы жизней, сгинувших и нерожденных. Надо поссорить народы и устроить гражданскую войну? Легко! Уничтожить промышленность и сельское хозяйство, обнулить сбережения, кинув население в нищету и голод – пожалуйста!
– Да, уже такое проходили. Кругом все рушится, а большинство людей сидят, поскуливают и ничего не делают, боятся руки испачкать. Мы не можем их ошибку повторить. Хватит с выродками цацкаться! Так что
В нетронутой чаще сталкеры быстро набрали сухостоя на костер размером чуть меньше пионерского.
– А не слишком рискованно огонь разводить? – задался вопросом Жердев, прикинув, какое пламя здесь скоро будет полыхать.
– В лесу по нынешней ситуации сектантов быть не должно, они теперь наверняка на объектах в усиленных караулах штаны просиживают, а с амулетом нам и монстры не указ. Ох ты ж! Я только сейчас подумал – мы же не знаем, задолго ли до изъятия этот брелок посылал тестовый сигнал сердцу. При хорошем везении у нас могло быть на все про все почти минута, а при плохом раскладе несколько секунд, мог ведь и выйти из строя.
– И как теперь проверим, работает эта штука или нет? Не хочется, чтобы в самый неподходящий момент выяснилось, что от нее пользы ноль.
– По бразильской системе определим, только надо выбрать зверушку попроще, а не секача.
Слишком долго ждать подходящего случая не пришлось. Едва закончили с просушкой, как появилось несколько диких собак, привлеченных потрескиванием костра и запахами. Они носились как угорелые промеж деревьев, но близко подходить боялись.
– Я пошел, будь готов прикрыть, если что, – сказал Меткий и направился к стае.
Все собаки тут же удрали, доказав успешность эксперимента с амулетом. Все, кроме одной, которая судя по всему являлась вожаком. Ее реакция оказалась немного неожиданной – шарахнувшись от сталкера, как от прокаженного, псина сделала крюк и кинулась к капитану, оставшемуся метрах в двадцати позади. Николай при помощи пистолета с глушителем отправил четвероногую жертву генетиков в чистилище и огорченно посмотрел на напарника.
– Вот ведь, и правда придется с тобой под ручку ходить! – посетовал он.
Глава 13
Злоключения в мертвом городе
Через Амур товарищи переправились на фонящей, но крепкой стальной лодке. Высадились у яхт-клуба и от укрытия к укрытию направились в сторону некогда жилых домов. Основанный в тысяча девятьсот тридцать втором году, Комсомольск-на-Амуре до аварии на АЭС называли «город Юности». Времена, когда он дышал позитивной энергетикой молодых, уверенных в счастливом будущем людей, остались в прошлом, и теперь его насквозь пропитали ненависть и боль. Город встречал гостей забором из колючей проволоки, знаками «Стой! Запретная зона» и смрадом разложения, ибо похоронных команд тут не водилось, а местные трупоеды не справлялись с обилием провианта.
С неба сыпалась морось – вроде и не дождь, но все поверхности быстро становились влажными. По ее же вине предметы, удаленные метров на двести, виделись нечетко, как бы в дымке. Все, к чему имел доступ воздух, в котором висела влага, отсыревало, усиливая и без того дискомфортные ощущения. Дыр, подходящих для прохода сквозь проволоку, на южном направлении разные сталкеры проделали предостаточно, а потому щелкать аналогом кусачек из ножен и штык-ножа не пришлось, что к лучшему – уж слишком шумный процесс. Памятуя о своем прошлом визите в Комсомольск, сталкер обходил известные ему опасные места, избрав маршрут «66 квартал – Драматический театр – Технический университет».
Дороги и пешеходные тропинки, закатанные когда-то асфальтом, растрескались и обильно поросли мхом, травой и кустарником. Во дворах и подавно все заполонил настоящий молодой лес, в котором безнадежно тонули первые этажи зданий. Вблизи, через зияющие провалы окон, обрамленные осколками разбитых стекол, глаз различал обшарпанные стены со свисающими клочьями выцветших обоев. Однако иллюзий относительно жизни в этом городе не возникало даже при наблюдении издалека. Здесь правят разрушение и смерть – об этом напоминали фасады многих домов, испещренные сотнями отметин от пуль и осколков. Их дополняли крупные пробоины от снарядов, а местами картина брошенного города, дорисованная войной, становилась совсем черной – там, где остался только бетон, обглоданный огнем пожаров.
Меткий и Жердев, по очереди прикрывая друг друга, без проблем пересекли улицу Дзержинского и, миновав девятиэтажку, прозванную «Китайская стена», так же быстро прошмыгнули через Интернациональный проспект. Подошвы их ботинок то и дело наступали на гильзы, регулярно попадались детали амуниции и фрагменты человеческих останков.
Потемневшие фигурки сказочных персонажей, на которые товарищи наткнулись в густом подлеске на территории детского садика, теперь казались идолами какого-то мрачного культа. Николай повел затекшей от напряжения шеей – то в соседнем дворе, то через пару домов периодически слышались чьи-то подвывания, а иногда рык, не позволявшие расслабиться ни на секунду. Кварталом севернее ударила очередь из автомата, а через минуту, где-то у реки, ему дробно ответил пулемет. Внезапно, в считаных метрах от сталкеров на втором этаже ближайшей брежневки, раздалось утробное урчание, заставившее людей вскинуть стволы и взять на мушку окна. Их сердца бешено колотились в ожидании, но мутант так и не показался. Судя по стихающему скрежету когтей, скребущих по остаткам линолеума на полу, он удалился на другую сторону здания.
Идеально гладкое путешествие по городу-призраку наподобие комнаты страха, где пугают, но не трогают, напрягало сталкеров не меньше, чем если бы они уже израсходовали с десяток магазинов. Нельзя пройти Комсомольск, не заплатив ему кровавую дань. Вопрос только в том, как скоро вас втянут в игру, где ставки – жизни участников. Непрестанно озираясь, товарищи миновали аллею Труда, на которой все еще стоял выцветший стенд с призывом «ПУСТЬ АТОМ БУДЕТ РАБОТНИКОМ, А НЕ СОЛДАТОМ», и вышли к проспекту Первостроителей.
Жердев замер абсолютно синхронно шедшему впереди Меткому, когда тот поднял согнутую в локте руку со сжатым кулаком. Всеми причастными к армейской разведке этот знак трактуется одинаково и не требует пояснений: «Замри!» Через секунду сталкер опустил руку открытой ладонь вниз – «пригнись». Что узрел ведущий в проеме между кустами, росшими на их пути, было непонятно, но в такие моменты вопросы и не задают. Чуть позже, когда пара плавно сместилась влево, где густота ветвей создавала эффект занавески (ты из-за нее видишь, а тебя нет), Николай опять же по сигналу, подполз к сталкеру и наконец разглядел в утренней дымке причину их вынужденной остановки.