Сталкер: Погоня за счастьем
Шрифт:
– Берегись зданий, салага. Они их любят.
Любят, именно так. Вот только - кого ж мы ждем? В темноте провала за правым плечом Красного, треснуло. Зашелестело, захрустело, и, как-то совершенно мерзко, чавкнуло. Как будто там, в темноте, сжимая и сокращая выпуклые кольца мускулов, покрытых сверху дряблым слоем жира, сюда двигалась нехреновых размеров гусеница.
Твою за ногу... почти угадал.
У Белых вроде как вот такое же все тело. Как желе,
Ее большие больные глаза с чернющими зрачками уставились прямо в мои. Нарост набух, расходясь мясистыми лепестками и... Свист вернулся. Ударил так, что меня бросило на колени, чуть не приложив головой о до конца не развалившуюся стопку того же самого клятого красного кирпича. Да лучше бы приложило.
Красный, довольно заквохтав, поелозил длинным желтым ногтем мизинца в ухе, и сплюнул. В меня. Или на меня? Какая разница, в сущности. Так, обидно. Мало того, что сожрут, так еще и плече висит липкий комок харкотины этого вот создания.
Да, жаль жителей бывшего великого города. Очень. Но если бы мне развязать руки и дать ПК с полной коробкой... пожалел бы их потом. Может, что хорошее сказал бы на прощание.
В проломе, куда меня затащили, виднелся кусок Зоны. Неровная полоска мохнатого холма. Торчащие сухие бустыли борщевика с чудом сохранившимися мясистыми листьями. Перекрученная черная ольха, обвешенная клоками материи защитного цвета. Дурак, стоило завести бинокль и хотя бы изредка оглядывать окрестности. Красный и его свистящая подружка не прятались. А очень даже помечали собственную территорию.
Ворона, запрыгнув внутрь, каркнула. Испуганно. Задрав вверх голову.
С начатого строителями перекрытия второго этажа, подняв пыль, вниз ухнула небольшая бетономешалка. И приземлилась точно на женщино-гусеницу. Прямо на кусок, где нормальное тело переходило в подрагивающую кишку.
Хрустнуло и чавкнуло. Ее сломало, бросило вперед. Ребра пробили сухую кожу, вышли наружу, торча желтоватыми ветками, по которым сразу побежала темная жидкость. Из нароста, разорвав его, вылетел сизо-красный сокращающийся ком.
Красный успел дернуться в сторону. Но недалеко.
С перекрытия сухо и незнакомо, почти захлебываясь, затрещало. Мутанта прошило кучно, разворотив ему всю правую сторону и голову. Глаз, стремящийся к носу, сделал это. Правда, мгновение спустя они оба отлетели в сторону, ссеченные попаданием.
А вот ворона, черная жирная дрянь, улетела.
– Ты это, - бродяга, назвавшийся Шмайсером, улыбнулся, поправив свой странный агрегат на груди, - в следующий раз уж думай головой, братишка.
– Спасибо еще раз.
– Сочтемся, чего там. Я тебе. Ты мне. Это Зона, здесь надо дружить. Хотя бы изредка.
Он сказал правильные слова. И практически не взял с меня ничего. За исключением всех найденных цацек. Целых трех "блинчиков". А передо мной встал непростой выбор.
Плюнуть и признаться, что надо жить обычной жизнью.
Или плюнуть, и понять - где заработать на нормальную экипировку.
Выбрал первое. Хотя и хватило этого решения всего на пару дней.
Глава вторая: старый-добрый бар
Шаг за шагом. Шелест под ногами. Подошвы в труху стирают всякую дрянь, копившуюся годами. Штукатурку, обвалившуюся с порыжевшего потолка, украшенного весенними наплывами и глубокими трещинами. Жалкие останки мокриц, тараканов, жуков и прочего насекомьего царства. Кремово-желтое крошево рассыпавшихся старых костей.
Неприятное место. Любое подземелье неприятно. Но это неприятно как-то особенно. Как-то мерзко и жутко. Терпеть не могу темные гулкие коридоры. Ненавижу черные промозглые подвалы. Выть готов от серых склизких городских коммуникаций. Клаустрофобия? Да черт ее маму знает. Может, что и она.
Динь-дан, динь-дан, вода капает. Где-то впереди, за поворотом. За темным поворотом, мохнатым от паутины, идущей поверху. Паутина почему-то черная. Тянется вяло колыхающимся липким ковром от потолка до растрескавшегося бетонного пола. Всю левую сторону прохода закрывает напрочь. Мерзко-ужасная черная паутина.
Ладно. Надо вперед. Назад не отступишь. Там свод обвалился. Потому как после взрыва самой обычной "эфки" в таких старых тоннелях именно так и происходит. На кой ляд надо было ее использовать? А другого варианта не выпадало. Когда за тобой прет здоровяк, а магазин не поменял, надо удирать. Или что-то придумывать. Вот, придумал.
Фонарь моргает, потрескивает. Его приложило вместе со мной об стену, когда прыгал вперед. Прятался от собственной гранаты. Плечо ноет и голова иногда, еле ощутимо, болит. Как иголку раскаленную, длиннющую, от затылка до ключицы, взад-вперед, взад-вперед, дергает чья-то безжалостная рука. Нехорошо, да. Очень нехорошо. Да что там, херово, если честно. Еще и фонарь моргает.
Занесло же сюда. Что тут такое вообще было? А хрен его знает, товарищ майор. Какая-то страшно секретная ерепень, полагаю. Давно брошенная и совсем забытая еще до Зоны ерепень. Излет СССР во всем великолепии. Пара встреченных стальных дверей - что твои крепостные ворота. Куда там "семерке", их только с граника брать, кумулятивным зарядом, не иначе. Надписи, порой еле виднеющиеся под наплывами весенних стоков, про что-то там предупреждают. Не влезай - убьет? Или еще чего? Толстостенные колпаки, убранные металлической сеткой по-над самым потолком, через каждые пять шагов. Жалко, не работают.