Стальная Крыса идет в армию
Шрифт:
– Видеофон к твоим услугам.
– Благодарю, Ниби. Но у меня нет номера Стирнера, как и представления о том, где он находится.
– Номера нет ни у кого. И где твой друг, тоже неважно. Вызови ЦС и попроси, чтобы тебя с ним соединили.
– ЦС?
– Центральную станцию. Ладно, я сама вызову.
Она нажала несколько клавиш, и на экране высветились слова: «ПОЖАЛУЙСТА, ИМЯ». Как умно и вежливо! Я мысленно снял шляпу перед человеком, составившим эту программу.
Потом на экране появилось слово «ВЫЗОВ». Когда светящиеся буквы померкли, я увидел мрачное лицо Стирнера. Он вымученно улыбнулся, и я сразу понял, что он тоже смотрел новости.
– А, мой добрый инопланетный друг Джим. Надеюсь, ты в добром здравии. Могу я чем-нибудь помочь?
– Конечно, можешь. Мне бы хотелось потолковать с вашим полубогом. Марком Четвертым.
– Странное слово. Я никогда не считал его полу…
– Ладно, не считал – и не считай. Ты знаешь, где он?
– Разумеется.
– Сможешь меня к нему провести?
– А вот это – вопрос непростой. Помнится, я читал, что после постройки города к Марку нередко обращались за советами и консультациями. Но это было сотни лет назад. Сам бы я туда никогда не пошел, но тебя отвести могу, потому что уважаю твою индивидуальность наравне с индивидуальностью Марка Четвертого. В этом мире каждый должен идти своей дорогой.
– Я собираюсь вернуться в город.
– Советую быть осторожным. У нас тут беспокойно. Движение поездов остановлено, кто пытается выбраться из города, тех задерживают. Насколько мне известно, никто из дезертиров не вернулся.
– Ничего, что-нибудь придумаю. Не отходи от видеофона, я сегодня приеду. Мне надо поговорить с Марком Четвертым, пока Зеннор не натворил беды.
Я повесил трубку и уставился в пространство. Но в этом пространстве идеи не витали.
– Что-нибудь посоветуешь? – спросил я у Мортона.
– Разве что вернуться под видом раскаявшегося дезертира.
– Я уже обдумал эту идею. И отверг. Меня попросту расстреляют.
– А я могу дать совет? – спросила Ниби.
– Ну разумеется.
– Поедем в город вдвоем. У нас тут театральная труппа с превосходными гримерами и костюмерами. Загримируем тебя под старика, а я буду твоей дочерью и водителем.
– Превосходно! – и в порыве энтузиазма я вскочил на ноги, обнял Ниби и поцеловал. И быстро сел, потому что во мне началась буря, которая разметала все полезные мысли. Это прекрасная, умная, привлекательная девушка, и надо все это выкинуть из головы на время.
– Мой брат отведет тебя в театр, а я позабочусь о транспорте. Просто нет слов, как я рада, что могу тебе помочь! Это так здорово! Гораздо интересней, чем в школе.
– А что ты там изучала?
– Вулканологию. Я без ума от магмы и шлаков. Когда спускаешься в кратер…
– Отлично. С удовольствием тебя послушаю, но позже. Ладно?
– Ладно… А вот и мой брат.
Поезд, которым я возвращался в Беллегаррик, состоял из двух вагонов и предназначался, по-видимому, специально для меня. Мортон, провожавший меня, выглядел виноватым, но не мог скрыть радости, что остается. Попрощавшись с ним, я с кряхтением поднялся в тамбур, опираясь на трость – ведь я был убеленным сединами старцем, а в подобный образ необходимо вжиться. Седая борода, слезящиеся красные глаза, морщины, как на голенище старого сапога, – иными словами, в лингском театре работали профессионалы. Специальная упряжь под одеждой сгибала меня в три погибели.
Поезд мчался быстро и без остановок, и довольно скоро мы прибыли к месту назначения. На платформе нас ожидал черный автомобиль. Водитель вышел и распахнул перед нами дверцу.
– Вам приходилось водить такую машину? – спросил он.
Ниби кивнула.
– Отличная модель.
– Вы правы. – Он показал, где находится электрогенератор, а где – двигатель. – Экологически чистый, – добавил водитель.
Ниби уселась за руль, и меня вдавило в спинку сиденья многократной перегрузкой. Мы пулей понеслись по пустой дороге.
– Перед заставой я приторможу. Правда, здорово? Давай выжмем предельную скорость, а?
– Н-не… не надо! – прохрипел я. – Хоть я и глубокий старик, мне еще не охота сводить счеты с жизнью.
Расхохотавшись, Ниби сбросила скорость примерно до звуковой. Она неплохо знала дорогу – наверное, благодаря велогонкам. Внезапно она нажала на тормоза. Мы потихоньку свернули за угол, где путь преграждали барьеры.
– О, шалопаи! – воззвал я к военным, грозно потрясая тростью. – Зачем вы перегородили дорогу?
Ко мне неторопливо подошел толстый капитан, что-то выковыривая из зубов. Наверное, остатки саморазогревающейся колбасы.
– Не ори, старый хрыч. Куда прешь?
– О, неужели ты такой дурак, каким выглядишь, или ты не слышал, что приказал твой самый главный начальник? Городские служащие должны вернуться в город. Я – инженер-электрик, и если тебе нужен свет в уборной и холод в холодильнике, немедленно пропусти меня!
– Побереги глотку, папаша, – проворчал офицер. Тем не менее он отошел и жестом велел двум сержантам отодвинуть барьер. Рядовых я поблизости не заметил и мысленно пожелал сержантам, чтобы перемена деятельности пошла им на пользу.
Мы поехали дальше и, когда застава скрылась из виду, остановились возле видеофонной будки. Я выбрался из машины и, ковыляя, как заправский ревматик, вошел в будку.
– Ты уже в городе? – спросил Стирнер.
– Только что прибыл.
– Очень хорошо. Встретимся у входа.
– У входа? А где он?
– На площади Марка Четвертого, разумеется. Где еще, по-твоему, он может находиться?
Хороший вопрос. А мне-то показалось, что там только статуя. Мне и невдомек было, что Марк – это резиденция Марка.
Пока мы туда добирались, я избавился от всего, в чем уже не было нужды, – начиная с упряжи. Бороду, правда, оставил – на тот случай, если по пути нам встретятся патрульные. И они встретились.
– Притормози, – велел я Ниби. – Не стоит привлекать к себе внимание.
Сержант, возглавлявший патруль, устремил на нас пылающий взгляд. Я игнорировал его, зато с любопытством посмотрел на его подчиненных. Когда патруль сворачивал за угол, последние двое солдат отделились и метнулись в открытую дверь здания. И исчезли. Выходит, дезертиры не только не возвращаются – их число растет!