Стальная Крыса идет в армию
Шрифт:
— Ну конечно. Флойд, ты уж извини. — Я повернул голову к коллеге, подмигнул левым — не видимым Командиру — глазом. — Я знаю, ты бы охотно пошел со мной и подсобил, но — увы! Так что жди здесь и ничего не бойся. Никто тебя не тронет, можешь положиться на слово Джеймса Бобика ди Гриза.
— Все будет в норме, Джим. Позаботься лучше о себе.
Оставалось лишь мысленно скрестить пальцы и надеяться, что из смеси туманных и прозрачных намеков Флойд сумеет вычленить суть. Отворилась дверь, за моей спиной зашипело, залязгало, заклацало. Кресло разомкнуло оковы. Я помассировал затекшие руки и медленно, осторожно поднялся. Смертомат, злобно полыхая оранжевыми глазками, махнул в сторону двери закопченным раструбом огнемета.
Я вышел из зала за Командиром Альфамегой, оставив Флойда в плену у кресла. Уповая, что ненадолго. Все будет зависеть от того, правильно ли Бобик-ИРИНа расшифрует мою прощальную речь.
Мы с Командиром прошли по широкому коридору, украшенному портретами героев. Дружелюбно улыбаясь, спутник приподнял над кобурой пистолет, а затем позволил ему скользнуть обратно.
— Если хоть словом обмолвишься о нашем разговоре, от тебя останется мокрое место. Уяснил?
— Вполне, спасибо. Не произнесу ни звука, сэр, можете на меня положиться. Только взгляну на находку и объясню принцип действия. И все.
Может, я и улыбался, но в душе был мрачнее тучи. «Джим, — сказал я себе, — ты увяз, что твой свинобраз в яме с навозом. Прискорбно, однако выбирать не из чего».
Идти пришлось долго; я снова притомился. И клятвенно пообещал себе уйти в длительный отпуск, как только все закончится. Если закончится.
Отворилась последняя дверь, и мы вошли в лабораторию — из тех, которые ни с чем не спутаешь. Кругом пульты, провода, скворчащие реторты и престарелые ученые мужи в белых халатах. При виде начальства они верноподданно лупили себя в грудь — это напоминало барабанную дробь — и почтительно расступались, пропуская нас к лабораторному столу. На нем, все в проводах и «крокодилах» тестеров, возлежало творение иной расы. Я хлопнул себя по лбу и пошатнулся:
— Кретины! Что вы сделали с хреновизатором?! Если включили — нам всем крышка!
— Нет! Не включали! — пискнул дряхлый ученый и в страхе посмотрел на Командира. Тот презрительно усмехнулся.
— Болваны! Все как один! А ну отвечайте этому внешнему, чем вы тут занимались? Только он знает, на что годится устройство.
— Спасибо! Спасибо! Конечно, конечно, как прикажете. — Старый пень повернулся ко мне и показал дрожащим пальцем. — Мы всего лишь просветили его рентгеновскими лучами и начертили схему. Она очень сложная, да вы и сами знаете. Однако… — Он вспотел и смущенно огляделся по сторонам. — Когда мы пытались проверить цепь, что-то сработало…
— Сработало?! Если вы его включили, этой планете каюк! А ну показывайте!
— Нет, что вы, ничего страшного не случилось. Просто объект поглотил электрический ток из нашего тестера. Мы даже не сразу заметили, а как только спохватились, прекратили…
— Так что же вы заметили? — Голос Командира напоминал скрежет напильника по стальной заготовке.
— Сейчас, сэр, сейчас расскажу. Отвалилась панель, и открылся вот этот тайник. А в нем — лампочки. Вот и все. Только лампочки…
Охваченные любопытством, мы все подались вперед. Да, тайничок имел место. И внутри него — четыре светящиеся выпуклости. Зеленая, красная, оранжевая и белая.
— Что это значит? — Пальцы моего инквизитора крепче сжали рукоять пистолета.
— Ничего особенного. — Я даже зевнул, подчеркивая, что не стоит волноваться из-за таких пустяков. — Просто этот тестер протестировал ваш.
Я беспечно ткнул пальцем в сторону сияющих лампочек и ощутил, как в бок уперся ствол пистолета.
— А по-моему, ты несешь околесицу. А ну говори правду, или ты — труп!
Бывают в жизни секунды, которые легко перепутать со столетием. Вот он, именно такой случай. Командир злобно таращился на меня. Я прикидывался невинной овечкой. Ученые, разинув рты, пялились на начальство. Смертомат ждал в дверном проеме, лязгая и шипя о чем-то своем. Возможно, ему просто хотелось кого-нибудь прикончить. Время остановилось, надо мной нависла вечность.
Чтобы пересчитать возможные пути к спасению, мне хватило пальцев одной руки. Еще и лишние остались. Штук пять.
— Правду? — переспросил я. — Да ради бога… — И умолк. А что тут скажешь, как успокоить маньяка? Сейчас как бабахнет!..
Бабахнуло. По лаборатории с лязганьем и клацаньем разлетелись обломки смертомата.
Как вы догадываетесь, это привлекло всеобщее внимание. А через мгновение раздался возглас:
— Джим! Ложись!
В дверях возник Флойд с неописуемым, но грозным на вид оружием наперевес. Бобик сделал свое дело — освободил его. А Флойд позаботился о смертомате.
Командир молниеносно развернулся, вскинул пистолет…
А я не упал, как советовал опытный в таких делах товарищ. Не упал, ибо подвергся приступу безумия. Слишком уж часто последнее время меня бросало из огня да в полымя. Вертело, крутило, сбивало с толку, а теперь еще пинком под зад толкнуло к…
К чему?
Лампочки археологической находки манили таинственным мерцанием, и мой палец потянулся к ним. Будто по своей воле.
Зачем?
Чтобы коснуться одного из разноцветных огоньков. А то зачем же?
Которого?
Что означали эти цвета для древних не-людей — создателей загадочной штуковины?
У меня не было ни малейшего представления.
Но зеленый свет всегда говорил мне: «Иди».
Истерически хихикая, я ткнул пальцем в зеленую лампочку…
Глава 26
Вроде бы ничего не произошло. Я отдернул палец и посмотрел на огоньки. Потом на Командира с обнаженным пистолетом. И удивился. Почему это чудо допотопной техники еще не выстрелило?
Затем взглянул на вояку повнимательнее. И обнаружил, что он не шевелится. Его будто паралич хватил. Стоит каменным истуканом, глаза стеклянные, на физиономии застыла злобная гримаса.
Подобным же образом вели себя и остальные. Флойд замер в дверном проеме с пистолетом на изготовку и ртом, разинутым в крике. У его ног я только сейчас обнаружил Бобика. Меня окружали ученые в самых немыслимых позах. Простертые руки, поднятые ноги, открытые рты. И — ни звука! Живы или мертвы? Мир превратился в стоп-кадр, и только я не попал к нему в плен.