Стальная
Шрифт:
— Достойно, что ты не опустил руки. Галя, а ты что скажешь? — спросил у нее отец.
— Пап… — тихо проговорила она, но глядела при этом только на Гарри, — я… беременна. Я ребенка жду, четвертый месяц уже пошел…
У Гарри из рук впала кружка и разбилась вдребезги, разлив по полу свое содержимое…
***
— Это неожиданно, — проговорил он, поднимая осколки с пола, — но я готов. Я не откажусь ни от отцовства, ни от малыша, ни от Гали… И уж тем более, Галя станет моей женой… Если этого хочет…
— Хочу. — Тут же откликнулась она, глядя в его
— Но у меня есть одно «но», — проговорил Николай Иванович, — в случае развода, ты не имеешь право увезти ребенка в Англию… Внук или внучка останутся с нами…
— Я соглашусь на любые условия. Даже нужные документы у нотариуса подпишу, если скажите. — Сказал Поттер. — Но вообще-то с Галей не собираюсь разводиться… И из России не собираюсь уезжать. Вы вообще верите, что мы будем жить… Как это… «Дол-го и счастли-во»?
Старик долго глядел на молодого человека, затем на плохо понимающую произошедшее дочь, глядевшую на Гарри глазами, полными обожания, и проговорил, усмехнувшись:
— Я тебя уже знаю, зять. Это не она тебя отпустит, это ты — ее…
========== Глава 5. ==========
— Галя! Обед готов! — крикнул громко Николай Иванович. — Гарри! Тебя это тоже касается!
Дочь, сидевшая сейчас в ворохе бумаг, потянулась, и тут же получила чувствительный пинок в животе — нерожденному ребенку не понравилось резкое материнское движение. Охнула — мальчик в утробе ее особо не жаловал. Позвоночник сразу же противно заболел.
Она решила заняться дальнейшим образованием, и начала писать диссертацию, благо беременность и неожиданный «отдых», к этому располагал. Гарри же латал дом, пахал в огороде и готовил.
Отцу мужчина нравился все больше. После того, как выяснилось, что Галина беременна, Гарри пришлось оставить свои мечты об образовании и находится подле нее. Она понимала, на какую жертву он пошел ради нее и их малыша — чем старше становишься, тем сложнее учиться, и старалась по мере проблем тоже ему помогать.
Впрочем, за прошедшие месяцы — сейчас она была на шестом месяце, Гарри смог (с ее и отца помощью) сдать экзамен по русскому языку, и через «левые руки» получить разрешение на работу и пребывание здесь. Пусть разрешение нужно получать каждый год, но зато Гарри мог более-менее теперь легально работать. Да, они поженились…
Она с головой от ничегонеделания ухнула в работу. До родов осталось почти три месяца, а ее активность бурлила ключом. Она понимала, что это связанно с беременностью, но теперь отдых ее пугал. Впрочем, улыбающийся будущий «дедушка», постоянно говорил ей, чтобы она отдохнула — потом будет некогда отдыхать, когда малыш появится на свет.
Поддерживая себя за спину, она неторопливо спускалась по деревянной лестнице.
Гарри пришел за стол последним. Он очень загорел на солнце — он то и дело пропалывал грядки, окучивал и выдергивал созревшие овощи и сорняки. Работать на солнце ему нравились. Так же он чуть набрал вес — стал более крепким, и не таким жутко-худым, и стал более выносливым. Еще бы — еды с огорода, натурального молока, творога, масла,
Многие шрамы на его теле затянулись и заросли. Рогозина каждую неделю собственноручно мазала его различными мазями, и дело пошло. Гарри нравилось, когда она его гладит и растирает, пусть и жгучую, мазь. Ласку он любил.
— Ешьте. Галь, это тебя в первую очередь касается… Тебе надо есть за двоих…
— Папа! Да я и так стала как шарик! — Рогозина с трудом села на табуретку.
— А мне нравится, — проговорил Гарри, черпая себе поварешкой зеленые щи, — я в еде не привередливый, и мне все вкусно… Как твоя диссертация?
— Продвигается. Скоро, думаю, показывать… Надеюсь, до родов успею защититься…
— Успеешь, — проговорил Николай Иванович. — Гарри все равно должен тебя отвезти к врачу, там и в институт заглянешь… Кстати, ты говорила, что к тебе подруга сегодня приедет…
— Да. И не одна… С сыном. Давно мы с Валей не разговаривали…
— Давно… — кивнул отец.
***
— Галь! — радостно махая уже от калитки, крикнула ей Антонова. Рогозина чудом ее узнала — Валентина Антонова в замужестве преобразилась. Веселую хохотушку с золотыми волосами было не узнать. Она самая первая из их потока выскочила замуж. — Как я рада тебя видеть! Ой, ты мне не говорила что беременная!
— Я-то как рада, подруга! — усмехнулась женщина. — Да, вот… — она повела рукой над животом. — Я не сказала, что у меня муж… Кхм, тоже новый.
— А Славка?
— Слава погиб… — опустила глаза Галина. — Фугас взорвался прямо у меня на глазах…
— Господи! Галь… вот оно как бывает-то…
— Пошли, Валь. Небось твой сын пить хочет, по такой-то жаре… — перебила ее беременная. Мальчик, при виде взрослой тети, смущенно прятался за мать. — Сколько лет счастью?
— Хочет… Два года.
***
— По такой жаре хорошо пить имбирный лимонад. Аллергии у ребенка нет? — поинтересовался Гарри, улыбаясь, глядя на веселого малыша, быстро оглядывающего все вокруг. — Можем все попить эггног*.
— Нет, но ему хватит на сегодня сладкого… — мигом проговорила Антонова. — Только воду… А что такое эггног?
— Традиционный английский напиток. Вкусная штука… — проговорила Рогозина, уже успевшая оценить прелесть блюд английской кухни; она наливала в высокий стакан малышу чистую воду. Они все удобно устроились в новой беседке — Гарри с отцом на пару ее сделали. — Гарри из Великобритании…
Гарри, тем временем, занимал смышленого малыша. Антонова принесла игрушки и детские книжки, и Гарри с интересом листал красочные страницы — русские сказки были ему еще не очень знакомы. Он с удовольствием сейчас читал всю русскую литературу.
— А что на столе?
— Здесь — английский куриный суп с плавленным сыром, — показала она на закрытую кастрюлю. — Это — английские сэндвичи с огурцом. Йоркширский пудинг и яблочный пирог — со своими яблоками…
— И ты это все готовила?! — удивилась подруга.