Шрифт:
Глава 1
Гос испытания
Июньское утро выдалось жарким. Я стоял у центральной проходной ГАЗа, поглядывая на пыльную дорогу, где должен был показаться автомобиль московской группы. Заводские корпуса из красного кирпича отбрасывали длинные тени, в утреннем воздухе плыл привычный запах масла и металлической стружки.
Варвара появилась неожиданно, словно соткалась из солнечного света. В простом синем платье, с непослушной прядью темных волос, выбившейся из-под берета. От нее пахло сиренью.
—
Я украдкой залюбовался четким профилем, упрямым подбородком, длинными ресницами. Варвара почувствовала взгляд, чуть повернула голову:
— Что вы так смотрите, Леонид Иванович?
Ответить я не успел. Со стороны города донесся рокот мотора.
В облаке пыли показался черный «Полет». Один из первых наших грузовиков. Рядом с шофером я увидел характерный силуэт Коробейщикова в его неизменном прожженном сюртуке.
— Не было бы счастья, да несчастье помогло! — прогудел он, выбираясь из кабины. Его длинная фигура словно развернулась в полный рост, макушка почти доставала до тента грузовика. — Два раза колесо меняли, зато успели обсудить все тонкости сварки!
Из кабины выбрался Величковский, как всегда подтянутый, в безупречном костюме. Пенсне на черном шнурке поблескивало в утреннем свете. Следом появился Сорокин с папкой чертежей под мышкой.
— Варвара Никитична, — Величковский галантно поклонился. — Позвольте выразить восхищение вашей работой по системе охлаждения. Последние расчеты просто блестящи!
Варвара чуть покраснела, я почувствовал, как она мимолетно коснулась моей руки.
— Николай Александрович, вы же понимаете, что без ваших рекомендаций по металлу ничего этого не удалось бы достичь.
— Товарищи, — я прервал обмен любезностями, — предлагаю продолжить в лаборатории. Груз доставили?
Коробейщиков уже открывал задний борт:
— Семь раз отмерь, один отрежь! Все образцы в целости и сохранности.
В кузове, надежно закрепленные, лежали ящики с образцами брони и новым сварочным оборудованием. На каждом бирка «Совершенно секретно» и сургучные печати.
— Леня, — тихо шепнула Варвара, пока остальные занимались разгрузкой, — у меня есть интересные мысли по топливной системе. Зайдешь вечером?
Ее глаза лукаво блеснули. Я чуть сжал пальцы девушки:
— Обязательно. Часов в восемь?
Звонарев появился из проходной, протирая очки на ходу:
— Леонид Иванович! Циркулев там с ума сходит. Говорит, барометрическое давление меняется, надо срочно перенастраивать приборы.
За его спиной показалась долговязая фигура самого Циркулева, в черном сюртуке, с неизменным блокнотом в руках:
— Позвольте заметить, что при изменении давления на пять миллиметров ртутного столба погрешность измерений может достичь…
— Знамение свыше! — раздался из глубины двора возбужденный голос Вороножского. Он спешил к нам, размахивая пробиркой. — Николаус предсказывает успех! Именно
Я оглядел эту пеструю команду — каждый со своими причудами, но все бесконечно талантливые. Коробейщиков уже командовал разгрузкой, сыпля поговорками. Величковский с Сорокиным склонились над чертежами. Циркулев что-то доказывал Звонареву, размахивая блокнотом. Вороножский советовался с «Николаусом».
Варвара стояла рядом, в ее глазах плясали озорные искорки:
— Ну что, командир, начинаем?
Я кивнул:
— Да. Товарищи, прошу всех в конференц-зал. Нам предстоит большая работа. — я повысил голос, перекрывая общий гомон.
Конференц-зал встретил нас прохладой и полумраком. Ярко поблескивали новенькие дубовые панели. На длинном столе уже разложены папки с документами, а в углу примостился огромный кульман с недавними чертежами.
Руднев, появившийся откуда-то из недр завода, придирчиво протирал очки в медной оправе. Лиловый сюртук казался особенно нелепым в строгой обстановке зала.
— Прежде чем начнем, — я обвел взглядом собравшихся, — напоминаю о режиме секретности. Все материалы конфиденциальные.
— Позвольте заметить, — вклинился Циркулев, поправляя пенсне на цепочке, — что в 1916 году на Путиловском заводе существовала особая система допусков к секретной документации, когда…
— Без труда не выловишь и рыбку из пруда! — перебил его Коробейщиков, раскладывая на столе образцы сварных швов.
Варвара незаметно пододвинула свой стул ближе к моему.
— Товарищи, — я постучал карандашом по графину, призывая к порядку. — У нас один день на предварительные испытания. Нужно проверить взаимодействие брони и силовой установки.
— Николаус предлагает начать с проверки катализатора! — Вороножский вскочил, потрясая пробиркой. Его седые волосы торчали во все стороны еще более безумно, чем обычно.
— Борис Ильич, — мягко осадил его Величковский, — давайте все по порядку. Сначала броня, потом остальное.
— А я считаю, надо с двигателя! — подала голос Варвара. В ее карих глазах вспыхнул боевой огонек. — Мы с Василием Петровичем, — она кивнула на Звонарева, — уже подготовили стенд для испытаний.
— При текущих погодных условиях… — начал было Циркулев, листая блокнот.
Я поднял руку, останавливая начинающийся спор:
— План такой. Сегодня работаем двумя группами. Первая — испытания двигателя. Варвара, Звонарев, Циркулев — это на вас. Вторая группа — броня. Николай Александрович, вы с Коробейщиковым и Сорокиным.
В дверь постучали. На пороге появился взволнованный секретарь:
— Леонид Иванович, прибыла комиссия. От УММ РККА комполка Медведев и от ВСНХ инженер Зубцов.
Я внутренне усмехнулся — уровень комиссии в точности соответствовал статусу промежуточных испытаний. Это хорошо — меньше лишних глаз и ненужного внимания. Тем более что до готового образца еще работать и работать.