Стань моей Верой

Абдулова Мария

— Я тебя не продавал.

— Тогда как это называется? — протянула бумажку с номером телефона и цифрами, от которых голова кругом.

Она бы такие деньги не отдала, если бы, даже хоть всю жизнь с ней человек прожил.

— Вер, — Марат опустился на кресло рядом, а не, как обычно, за стол, значит, дело полное гав**. — Послушай, Орлов нормальный мужик. Без всяких закидонов.

— Ты считаешь это нормальным? — удивилась Кузнецова, и кивнув на бумажку, отпила немного чаю. — Предлагать баснословные деньги за месяц проживания

рядом — это нормально!?

— Вера, — мужчина вздохнул и потёр лицо широкими ладонями. — Он не извращенец.

Женщина нервно хмыкнула, пролив на себя несколько горячих капель. Не извращенец? Да он больной какой-то. И пусть по внешнему виду не скажешь, но внешность обманчива. Она всегда обманчива. Уж ей ли не знать!?

— Что касается баб, он абсолютно нормальный. Его на садо-мазо не тянет.

— Проверял уже? — не удержалась от смешка женщина, и постаралась спрятать улыбку за кружкой.

— Да не продавал я тебя! — рявкнул Марат. — Не продавал!

— Тогда какого х**на он заявился ко мне?

— Он за тобой уже несколько недель наблюдает. Всю информацию про тебя узнал. Что, где, когда…

Рука дрогнула, и чай пролился на дорогой паркет. Внутри забушевало сердце. Разум запротестовал, и захотелось плеснуть горячим напитком Назарову в лицо, но она не поддалась эмоциям. Сдержала себя. Как всегда сдерживала.

— Повтори? — спросила со сталью в голосе, не отрывая взгляда от глаз Марата.

Искала в них подвох. Хоть маленький. Никогда не имела привычку доверять начальству, тем более Назарову. Он с первых её дней пребывания в клубе, выделялся из всех прочих размытых лиц. Высокого роста, с внушительным телосложением и карими глазами мужчины, дорвавшегося до чего-то запретного и неправильного.

— Орлов примерно месяц уже как смотрит на тебя.

Вера отвела взгляд и сжала пальцы на кружке.

Какое-то сумасшествие происходило в жизни. Странный поворот в… скорее всего в никуда. Она ведь уже проложила себе дорогу, зачем куда-то сворачивать? К чему? А если… Если её заставят свернуть? Принудят уйти с верного пути? За всю жизнь её принудили только единожды. Но и этого хватило на всю оставшуюся жизнь. До сих пор расплачивается. Повторять печальный опыт желания внутри не находилось.

— Как-то странно, — протянула она. — Не находишь? И почему именно я?

— Вот это тебе лучше у него спросить, — посоветовал мужчина.

Кузнецова усмехнулась и, встав на ноги, поставила кружку на стол. Оглянулась на Назарова, прищурившись, попыталась понять, правда всё или нет.

— Марат, признайся, — она повернулась к мужчине всем корпусом. — Ты ведь без денег не остался?

— Я ведь тебе уже говорил, — отвернулся Назаров к окну.

Вера прошла к выходу, не обращая внимания на обращённый к ней взгляд, как только она повернулась спиной. Вышла за дверь, молча, оставив мужчину в непонятном для него же самого состояния.

Марат помнил.

До мельчайших подробностей помнил худую девчонку, умеющую вытворять под музыку что-то невообразимое. Обыкновенная с виду. Две ноги. Две руки. Но, оставить в покое, ни на, яву, ни в мыслях её не мог. Думал, видел, наблюдал, следил, пытался понять, что она чувствует. Только не выходило ничего. Всегда с равнодушным лицом. В гримёрке, на сцене, даже во время секса, от которого его чуть ли не в бараний рог скручивало, у Веры же ноль эмоций. Старался её завлечь, удивить, хоть как-то обратить на себя внимания…

— Вера, Вера… — протянул мужчина и поднявшись с места, подошёл к бару.

Вытащив бутылку с водкой, глотнул из горла, поморщился. Вздохнул и посмотрел за стекло. Она уже на сцене. Плавно, тягуче-медленно, заставляя помутнеть рассудок, двигалась женщина, которую он хотел заполучить больше всего на свете. Больше грёбаных денег, о которых грезил с детства и сейчас залез в такую зад**** — подумать страшно. Ради неё Марат готов бросить всё. Всё, чего добился. Квартиру, кабаки, машину. Он хотел, что бы Вера была с ним. Мечтал. Наступив на горло, прекратил совместные встречи, назвав просто другом. Да какой к чертям друг, когда чуть ли не каждую секунду находящуюся рядом с ней, хотел разложить прямо вот здесь на столе и…

— Твою ж мать! — взревел мужчина.

Белая чашка с чаем полетел в стену, обрызгав дорогую мебель, паркет и оставив пятна на тёмных обоях.

Он сходит с ума. Съезжает окончательно. На ней. На огромных глазах, на голосе, на светлых волосах.

Воздух порциями вырывался из груди.

Это неправильно. Невозможно так хотеть, мечтать грезить только ею одной! Ведь столько юбок рядом. Стоит только оглянуться. Любая согласится. Разденется и сделает всё, как он хочет. Всего лишь одно его слово…

— Алёна! — рявкнул в коридор мужчина, не потрудившись спуститься вниз.

И так услышит. Эта девка всегда слышит. Где бы ни находилась. В любой момент готова раздвинуть ноги, руки… Господи, да что угодно, только его одно желание и она в любой позе.

— Ты меня звал?

Вот и сейчас так же. Двух минут не прошло. В короткой юбке, с длинными волосами и прозрачной маечке на голое тело. Высокая, да ещё и на каблуках. Выше Веры.

Марат кивнул и, снова приложившись к горлышку бутылки, неопределённо махнул рукой.

Девушка молча, не отпуская взгляда, стянула маечку и бросила ту к своим ногам, совсем не стесняясь наготы. Обнажённая кожа груди покрылась мурашками. Мужчина это разглядел даже на расстоянии нескольких шагов.

Поставив бутылку на стол позади себя, подошёл ближе. Запустил ладонь в струящиеся чёрные локоны. Потянул руку вниз, вынуждая девушку запрокинуть голову назад. Голубые глаза Алёны расширились, и девушка призывно прогнулась.

Не Верины глаза. Не Верино тело. ЭТО, ВООБЩЕ, БЫЛА НЕ ВЕРА!