Стань светом моим
Шрифт:
В голове моей после того, как вода охватила всю меня приятной прохладой, неожиданно промелькнула фраза из берестяного любовного письма XV века, приведённого в качестве эпиграфа в книге Тендрякова «Затмение» (я её недавно прочла): «Пусть разгорится сердце твоё, и тело твоё, и душа твоя до меня – и до тела моего, и до виду моего!»
В тот момент я думала о Валере. А он, похоже, загадал, чтобы к нему вернулась его первая любовь! Вот она и вернулась.
Наши желания разошлись. Выходит, муж не переставал любить свою Натали. Да, первая любовь не ржавеет, крепки
По сути, что было между нами? Просто-напросто глупая игра в мужа и жену. С его стороны - фальшивая и несерьёзная. Радостная возня вокруг Тошки, ночные разговоры по душам с хихиканьем после бурного секса, переглядывания в шумных компаниях друзей – надо же, понимаем друг друга с полуслова! – всё это были причуды моего воображения.
А у него в сердце жила одна Натали! Всегда Натали!
Наревевшись до резей в глазах, вернулась домой. Валера же не пришёл ни в девять часов вечера, ни в десять, явился почти в полночь. Я сделала вид, что сплю. Муж постоял надо мной секунд десять, потом вышел из нашей с ним спальни. И опять спал в гостиной.
Всю последующую неделю я ходила как в воду опущенная. Однако Валера этого не замечал. Даже на моё сообщение, что перехожу в газету, рассеянно пробормотал: «Хорошо!»
Глава VIII
Всю неделю раздумывала, как поступить. Но ни к какому решению так и не пришла. Мучилась ревностью, исходила ненавистью. В какой-то момент мне казалось, что лучше бы Валера исчез с моих глаз насовсем. Даже если бы умер, тогда бы наверняка я испытывала меньшую боль.
А по ночам вернулись ко мне детские страшные сны с чудовищными крысами в сыром подвале, которые появились у меня после двухдневного пребывания в плену. Меня выкрали прямо с уроков, сказали, что за мной отец послал машину. Учительница ничего плохого не заподозрила, а я доверчиво уселась к бандитам в машину, забыв обо всех отцовских предупреждениях не садиться к чужим, тем более к кавказцам.
Одну ночь сидела в подвале одна, отпугивая сапогами крыс. Днём ко мне подсадили мальчика возрастом чуть постарше меня. Во вторую ночь я уговорила его бежать. А поскольку это мог сделать только один из нас – дотянуться до единственного узкого окошечка вверху можно было, лишь встав на плечи друг другу, - то убежал мальчик.
Уж очень он боялся крыс. Я тоже боялась, но хорохорилась, потому что больше крыс боялась своей трусостью подвести отца. «Ты дочь командира, на тебе ответственность, ты ничего не должна бояться», - говорил он мне, когда я взвизгивала при виде паука или какой-нибудь противной букашки. К тому же опасалась, что в темноте не найду дорогу к дому и не сумею спасти мальчика.
В тёмном подвале я провела вторую ночь ужасов, третью наверняка бы не выдержала, не спаси меня отец со своими бойцами. Меня не успели обменять на какого-то очень важного кавказца, как намеривались бандиты, отец выследил их.
А мальчик (имя его после психологических сеансов, которые я прошла после похищения, стёрлось из моей памяти) оказался, как мне сказали потом, сыном одного из офицеров отцовской части. Ему удалось
Меня тоже отец на время отвёз к своей сестре в Самару, пока не получил направление на новое место службы – на Дальний Восток.
Эти дьявольские сны теперь вновь выворачивали мою душу почти наизнанку. Я старалась не спать, страшась оказаться в их власти. Таращила глаза в темноте, но усталость брала своё, и к утру они, как бешеные псы, накидывались на меня.
Как-то раз я так громко кричала, сражаясь со своими крысами-демонами, что разбудила Валеру, спавшего в гостиной. Он пришёл в нашу спальню и стал трясти меня. Узнав, что приснился мне плохой сон, нежно прижал к себе и лёг рядом. Я удобно устроилась в его крепких привычных объятиях. И страхи отступили. До следующей ночи. Потому что снова мы с Валерой спали раздельно.
Анонимные звонки о местонахождении моего мужа стали поступать с надоедливой постоянностью. Короткие, в одно-два предложения, они, как ноющие занозы, отравляли моё и без того паршивое существование. Прежде чем я готова была возмутиться, раздавалось равнодушное телефонное «пи-пи».
Утром в четверг, перед работой, муж предупредил меня:
– Мать просила сегодня вечером приехать: в субботу они с отцом собираются устанавливать в баню новый котёл, нужно договориться о деталях. У них заночую, так что не теряй меня.
Я молча кивнула.
Как и следовало ожидать, поздно вечером, когда Тошка смотрел свой уже не первый сон, странный мой телефонный доброжелатель не преминул сообщить мне с шипящим придыханием:
– Ваш муж опять с ней…
– Кто вы? – возмущённо вскрикнула я. – Что вам нужно от меня? Больше не звоните сюда! – И выдернула шнур телефона.
И, конечно, в эту ночь опять не спала.
Наутро выглядела опухшей. Хорошо, что не нужно было идти на работу – я уволилась из издательства, через неделю меня ожидали в газете.
Валера позвонил мне в обед на мобильник и радостно сообщил:
– Андрюха приехал, устроился в гостиницу, а завтра поедет с нами к моим родителям, поможет котёл менять, а потом позагораем и искупаемся, а вечером в обновлённую баню сходим.
Андрей Васильев в наш город в командировку наведывался частенько. Жил он теперь в Москве, работал в рекламном агентстве. Сумел купить с помощью фирмы двухкомнатную квартиру и импортную дорогую машину. На ней и мотался по разным городам. Жениться не собирался. На вопрос о женитьбе обычно хитро усмехался:
– Зачем мне жениться, если я без женитьбы могу иметь жён сколько хочешь. Вот перевалит за тридцать, тогда, может, и распишусь с кем-нибудь.
У нас он не останавливался, устраивался в гостиницах. А вот в гости приходил каждый приезд. В основном общался с Валерой. А я и не очень-то рвалась ему в собеседники: по-прежнему, как в студенческое время, чувствовала с ним себя не в своей тарелке. Он пугал меня своими странными хмурыми взглядами, словно я в чём-то перед ним провинилась. Возможно, ревновал ко мне друга.