Станция - Плешь Ведьмы
Шрифт:
Глава пятая, привыкание
Очнулся рывком. Во рту привкус крови. В голове еще звенело, но забытье уходило.
Открыл глаза, ожидая чего угодно. Замер и только через несколько секунд, которые я не дышал, выдохнул. Вокруг была темнота и небо над головой. Звезды. Холодно.
Ну, что? Я на свободе. Я выжил. А ведь я не верил… Да. Был уверен, что умру. Собственно после того как мне начали откусывать ухо, я уже попрощался с жизнью. Но вот он я. Жив, с-ука!
— Спасибо, сказал я небу и звездам, пытаясь прийти в
Я лежал в снегу, промокший до нитки. Глянул на ноги. На них до сих пор лыжи.
Неожиданно меня скрутило, и я чуть не выплюнул легкие, в попытках выкашлять из них кровь.
— Кха! Кха! — Брехал я как припадочный. — Больно, — пожаловался я небу, сморщившись, словно съел лимон.
После того как я оставил на снегу рядом с собой все то что скопилось у меня внутри, а это кровь с желчью — грудь резко зажало. Сердце тоже не в порядке и оно это показало, кольнув меня словно иглой. Раз. Другой. Я вздрогнул и только покачал головой. Не ожидал я, что так все закончится, и я превращусь в какую-то развалину.
Подняв руку, чувствуя слабость во всем теле, я ухватил ею медальон, что все еще висел на моей шее. Странно. Не помню вот этой вмятины на нем. Но не суть. Заглянул в него. Да. Вот они руны и пара книжек, которые я украл у тех мертвых магов. Мне еще предстоит понять, стоило ли оно того или я просто загубил себе жизнь, отправившись на авантюру, которая так плохо закончилась.
Кожу лица неприятно стянуло, и я отпустил медальон из слабой руки и поднял ее еще выше, потрогав лицо. Оказалось оно у меня в засохшей крови и ледяной корке, от самых бровей и до подбородка. Хорошо, что маги крепче людей. Обычный человек уже загнулся бы, а я еще ничего, живу.
Стоп!
— Что за?! — Пробормотал я, начав исследовать свое лицо в два раза сильней. Даже поднял вторую руку, чтобы определить масштаб проблемы.
— Мой нос-с-с-с, — застонал я через полчаса, чуть не плача и жалея себя.
Итак, я мутировал. Нос стал огромным. Размером в два сжатых кулака, приложенных к переносице. В ноздри спокойно пролезало сразу три пальца, а если сложить все пальцы на руке щепоткой, то и их можно пропихнуть. Даже хорошо, что я не взял с собой карманное зеркальце… боюсь то, что я там увижу, мне не понравится.
Я снова замер и похолодел, хотя казалось куда дальше, я итак весь промерз и дрожу. Одежда то сырая.
И опять я ощупываю себя. Первый сюрприз — ухо.
— Тварь! Тварь! Тварь! — Шипел я первое время, сразу взвыв, как дотронулся до него. Шею и голову пронзила боль, и короста что наросла поверх раны, не помогла. Вельма, похоже, не остановилась на мочке и погрызла все остальное, пока я был в бесконечном пространстве внешнего моря. От уха один огрызок остался! Тварь!
Как же хотелось заплакать от отчаянья и обиды на весь мир, кто бы знал.
Дальнейшие поиски ничего не принесли. В темноте, я мог только сказать, что другие части тела были на месте и не отросли до гигантских размеров. Нового тоже ничего не появилось. Остальное узнаю на станции, когда рассмотрю себя в зеркале, сняв одежду.
Попытки встать на ноги были долгими. Конечности слушались плохо. Зуб на зуб не попадал. Дергался как припадочный, но попытки встать я не прекращал.
Первым делом нормально заработали руки, которыми я активно двигал. Потом я начал разминать ими остальное тело, в которое словно впились тысячи иголок. Это помогло.
Прошло пять минут.
Кое-как встав, и вывернув ноги, чтобы с них слетели лыжи, я вытоптал в снегу, который итак просел подо мной — пятачок земли и начал приводить себя в порядок.
Оттер как смог кровь с тулупа. Рвоту. Подобрал шапку, проверил рюкзак (все оказалось на месте). Револьверы в кармане, ружье в снегу, рядом. Хорошо. Порывшись в рюкзаке, нашел керосиновую лампу и с третьей попытки поджег ее, осветив поляну и причинив боль своим глазам. Зажмурился и отвернулся, пытаясь проморгаться.
Попил воды, выхлебав все, что осталось в бутылке, и устало прикрыл глаза, давая себе отдышаться минуту.
Пришел черед решать, что делать дальше? Остаться здесь или двигаться в деревню? Так-то я весь сырой, кашляю через вздох и мне не помешало бы просушить одежду, разведя костер, но… Я огляделся. Не хочу я здесь оставаться. Ведьмы могут и вернуться, твари. Нет. Слишком опасно. Нужно уходить отсюда. Я сейчас беззащитен и очень слаб.
— Кха!
Я продолжал периодически схаркивать кровью, что меня пугало, но оставаясь здесь, я себе не помогу. Так что я собрался, подвесил лампу на петлю к тулупу, взял в руки лыжные палки и вернулся на лыжню, которая уже была заметена легким пушком снежка, очевидно прошедшим недавно.
Новый нос зрению не мешал. Я смотрел вперед, куда доходил свет от лампы и не замечал его, хотя это блямба с дырами вместо ноздрей была огромной.
Быстрый темп я физически взять не мог. Кашлял на каждом шагу, иногда останавливался, сгибался, упираясь руками в колени, и пережидал сильный приступ боли — в груди, в боку, в шее. Я был болен и слаб, но продолжал двигаться, не смотря на то, что у меня темнело в глазах после каждого такого приступа.
Зато было время подумать.
Ведьмы… Я и не знал, что можно связать разумы и проникнуть вместе с другим человеком в его бесконечное пространство внешнего моря. Построить там Атолл и освоить первое заклинание, да так легко, словно это элементарно. Такое даже в голове не укладывается!
Слова этой дряни — Нин, я запомнил хорошо. Хеморецепция. Вот что она хотела проверить на совместимость с этим неизвестным мне Атоллом (без расчетов, без подготовки, без ничего), который, по словам той же ведьмы они нашли в Сером Царстве. Знать бы еще, что это за Царство такое? Я начал мучительно вспоминать все, что об этом слышал. Пробелы в моих знаниях были обширны, но кое-что я сумел припомнить, правда, там больше были слухи. Итак. Царства — это близкие к нашему миру измерения. Целые миры. Планы. И реальности. Все… Больше я ничего не знаю. Да, жаль, но это знание сильно мне не поможет, когда я начну разбираться в том, что сотворила со мной ведьма. Но хоть какая-то зацепка — так я себя утешил.