Станешь моей
Шрифт:
— Это ты выключил свет?
— Я понял, что ты пошла на добровольное самоубийство и тебя надо спасать. Я вызвал полицию, проколол пару шин, а потом увидел щитки. Дальше ты знаешь.
— А шины ты чем проколол?
— Я, перед тем как за тобой идти, взял из машины шило. На всякий случай.
— Зачем тебе шило в машине?! Ты опасный тип!
— Вот видишь, пригодилось же!
Сейчас до меня начинает доходить абсурдность моих действий и помощь Стёпы. Чем бы я помогла этим бедным людям, кроме добавления ещё больших проблем? Хорошо, что теперь у меня есть Стёпа…
— Стёпочка, ты такой умный! Чтобы я без тебя делала?! — поддавшись порыву, я отстёгиваюсь и обхватываю его руками, расцеловав, — ты мой спаситель!
— Аккуратно! Я же за рулем! — предостерегающе восклицает он, но скорее для вида. Наверное, всё дело в том, что ему неловко, что я столь быстро сокращаю между нами дистанцию.
Мы снова резко входим в поворот и меня опять относит.
— Ты в порядке? — спрашивает Стёпа виновато.
— Да, — потирая ушибленную голову, отвечаю я, — Может пора сбавить обороты? За нами же нет погони!
— Это я на всякий случай! Вот реально, ты что собиралась сделать, если бы туда зашла? Почему сразу не вызвать полицию?
— Не знаю… Полиции я не верю после того, как узнала, что многие из них пользуются услугами этого дома…
— Но зачем лезть на рожон, когда по факту особо не сможешь помочь? — допытывается Стёпа.
— Жалко людей, которые страдают из-за меня… — отвечаю, обкусывая губы.
— Понимаю, но надеюсь, что полиция, хоть и в курсе всего, но просто так людей в беде не оставит. Не всех можно купить, и я в это верю!
Я молчу. Я не знаю во что теперь верю.
— Меня радует то, что мы остались не замеченными, а то зря бы прическу меняла, — Стёпа воодушевлен происходящим.
Я начинаю понимать, что, если за мной пустили гончих, значит бежать мне придётся долго, а нахождение со мной опасно. Я не могу подвергать риску Стёпу. Но куда мне идти?
Глава 8
Просыпаюсь от того, что меня гладят по щеке. Мои нервы за последние недели изрядно потрёпаны, поэтому я резко дёргаюсь и открываю глаза.
— Тише-тише, не нервничай. Это я, Катюш, — ласково произносит Стёпа.
Пытаясь унять сердцебиение, я улыбаюсь ему. Я точно психованная.
— Сколько сейчас? — спрашиваю я, снова закрывая глаза.
— Уже одиннадцать. Ты спала, как убитая. Я уже нам за кофе сходил до местной кофейни. Она тут совсем рядом, буквально за углом. Есть хочешь? Я и пару сэндвичей прихватил.
Я киваю и показываю большой палец. Не люблю болтать утром, да и сказать мне пока нечего. После пробуждения на меня сразу обрушивается тяжесть всей ситуации и неопределённость будущего. Я всё еще не решила, как мне спасти себя и не навредить окружающим. Никогда не прощу себе, что подставила хорошего парня из хостела.
Вчера, после этих событий, я уговорила Стёпу остановиться в отеле на другом конце города. Ехать к нему домой теперь опасно.
Это самый обычный отель, один из тех, которые не отличишь от обычного здания. Я так разнервничалась вчера, что напилась в баре при отеле. Только благодаря этому я и проспала так долго. Да, сегодня болит голова, но вчера мне это было нужно.
Стёпа героически выслушивал моё нытьё пол ночи. Я помню, когда язык стал заплетался, а соображать здраво становилось всё сложнее, он отнёс меня в номер и уложил спать. Чтобы не бросаться в глаза и не вызывать никаких подозрений, мы сняли один номер с общей кроватью, как влюблённая парочка. Я не помню и вспоминать не хочу, где спал Стёпа и как. Наверное, рядом со мной, но это уже неважно.
— Голова болит? — спрашивает он тихо.
— Угу.
— А я тебе говорил не налегать на коньяк!
— Угу.
— Молчу-молчу. Только не кипятись, — примирительно говорит он.
Стёпа, смеясь, уходит в ванную. Как не ему было помнить, что утром меня лучше не трогать.
Я подхожу к зеркалу и вижу усталую девушку с большими подглазинами. Мои волосы собраны в маленький хвост, никакого намека на макияж, шрам на щеке. Даже не верится, что я теперь такая. Побитая жизнью и всеми силами стараюсь быть незаметной.
Раньше у зеркала я могла проводить часами, а теперь даже долго смотреть на себя не хочу.
Есть не хочется, поэтому я беру кофе и включаю телевизор. По местному каналу идут новости. Я не особо слушаю, погружённая в свои мысли, но моё внимание привлекают слова диктора:
— Большой пожар охватил жилой дом, в котором находился хостел. На данный момент насчитывается несколько пострадавших. Причина возгорания неизвестна…
Меня будто ошпаривают кипятком. Руки трясутся так, что стакан с кофе падает на пол. Этот тот хостел, в котором меня приютили…
Я срываюсь с места и вбегаю в ванную.
— Стёпа! Они подожгли хостел! Есть пострадавшие! Стёпа!
Стёпа стоит в душе, естественно, абсолютно голый и ошарашенный моим присутствием. Но сейчас это меня мало волнует. Слёзы льются ручьём.
Стёпа, весь в мыльной пене, обмотавшись полотенцем, подходит ко мне и обнимает. Я чувствую себя ангелом смерти, который приносит только боль и страдания.
Спустя час, кое-как взяв себя в руки, я принимаю решение.
— Стёп, ты всё еще хочешь мне помочь?
— А я разве не этим занимаюсь? Конечно, Кать! Всегда! Что нужно делать?
— Ты знаешь…
— Встретиться с Дариной?
— Да. Скажешь, что я не отвечаю на твои звонки и ты начал волноваться. Якобы тебе звонила моя мама и ещё что-то подобное. Кстати, она тебе не звонила?
— Мама? Нет…
— Странно… Ну ладно. Так вот, ты всё это ей скажешь. Я, тем временем, что-нибудь сделаю с её машиной. Она побежит на улицу, а ты возьмешь её телефон и найдешь номер кое-кого.
— Кого? Того придурка, который тебя даже спасти не смог?