Становление личности. Избранные труды
Шрифт:
В этой связи мы можем обратиться к генетической теории интеллекта Пиаже. Этот автор утверждает, что в течение жизни развиваются новые «схемы» высшего порядка, которые и начинают контролировать наше мышление. Он справедливо утверждает, что более старые схемы остаются как бы «спящими» и часто могут быть использованы вновь. Временами мы «регрессируем» к ним. Но в норме мы предпочитаем работать с вновь приобретенными системами, а не с их предшественниками [480] .
6. Множественные механизмы. Сверхдетерминированность выживания – еще один принцип поведения млекопитающих: хороший способ адаптации поддерживается многими механизмами. Случись одному механизму потерпеть неудачу, останется дюжина других, которые будут обеспечивать тот же результат. Природа не кладет все яйца в одну корзину. Следовательно, весьма возможно, что функциональная автономия может существовать благодаря и с помощью всех и каждого из тех принципов, на которые мы обратили внимание, а также дополнительных принципов, к которым мы теперь обратимся.
Философия роста: критический вопрос. Прежде чем продолжить наши попытки рассказать, «как образуется функциональная автономия», сделаем паузу и рассмотрим самый главный вопрос всей психологической теории: вопрос о природе человека .
Расхожая точка зрения говорит нам примерно следующее: человек – это животное, стремящееся к равновесию. Он состоит из очень многих не согласующихся между собой влечений. Каждое из них само по себе стремится к снижению напряжения. Когда обнаруживается некоторый конкретный способ успешного приспособления (то есть когда действие вознаграждается), оно усваивается. Таким образом, человек есть сплетение подкрепленных способов реагирования.
Но мы замечаем, что на этом портрете человека отдельные сегменты его существования изображены так, будто они самодостаточны. Мы говорим: «вознаграждается активность », а не «вознаграждается человек ». Мы говорим: «удовлетворяется влечение», а не «удовлетворяется человек». Мы относимся к каждой системе как к отдельной и не рассматриваем функционирование жизни как целого.
Этот взгляд на человека мы назвали гомеостатической теорией [481] . Понятие гомеостаза относится к поддержанию или восстановлению «устойчивых состояний» в организме. Поддержание равновесия среди желез внутренней секреции, метаболических систем, биологических влечений и потребностей – это столь тонкое и высокое искусство, что Кеннон говорит о нем как о «мудрости тела» [482] . Но в лучшем случае эта мудрость ведет к обслуживанию существующего порядка.
Многие психологи не видят в человеческой личности ничего сверх этого базового закона. Но сформулировавший его Кеннон не считал, что он объясняет все человеческое поведение. Он писал: «Наряду с существенными потребностями, удовлетворяемыми с помощью гомеостаза, может существовать и тяга к бесценному несущественному» [483] .
Другими словами, в жизни человек хочет значительно большего, чем здоровое биологическое равновесие и удовлетворение влечений. Приходя домой с работы, усталый и голодный человек хочет пищи и отдыха. Но когда он подзаправился и восстановился, что тогда? Если он здоров, он хочет новой деятельности, обращается к своему хобби, читает увлекательную книгу или выходит вечером в общество.
То, что Кеннон называет «бесценным несущественным» жизни – самая заметная черта человеческой личности, если только болезнь или полное отсутствие средств не сведут нас к чистому влечению, гомеостатичному, ищущему равновесия уровню существования. Не отрицая истину гомеостаза, мы нуждаемся в жизненно важном дополнении к нему, если собираемся объяснить человеческую мотивацию.
Проприативные соображения. Возвращаясь к функциональной автономии, мы теперь готовы утверждать, что вдобавок к квазимеханическому рассмотрению, предложенному выше в качестве частичного объяснения, нам нужны по меньшей мере три дополнительных принципа, тесно связанных с проприативными функциями личности. Взятые вместе, они равносильны утверждению, что функциональная автономия образуется потому, что она является сущностью или сердцевиной целенаправленной природы человека.
1. Принцип организации уровня энергии. Рассмотрим человека, который после хорошего обеда и отдыха оглядывается в поисках новых миров для завоевания. Подобно всем здоровым людям, он должен что-то делать со своей энергией. Если его рутинные мотивы (выживания и удовлетворения влечения) не поглощают все его силы, он будет вынужден «изобретать мотивы». Здоровая женщина, достигшая средних лет и больше не занятая заботой о детях, будет жадно искать, «чем заняться». Такая женщина будет чувствовать себя несчастной, пока у нее не появятся новые интересы – к политике, социальной службе, искусству, учебе или к каким-то подобным целям.
Эта линия мышления не объясняет, как возникает конкретный мотив, но она дает нам важный базовый план для теории приобретенных мотивов. Должны существовать мотивы, потребляющие доступную энергию человека. Если существующих мотивов недостаточно, развиваются новые. Если у бездельничающего подростка нет конструктивных интересов, занимающих его время, он легко переходит к бунту, вандализму или преступлению, чтобы дать выход своей энергии.
Мы говорим: природа человека такова, что новые мотивы должны вырастать в здоровой жизни в дополнение к гомеостатическим мотивам, которых явно недостаточно.
2. Принцип мастерства и компетентности. Здесь мы ссылаемся на обсуждение мотивационных теорий, постулирующих «изменяющиеся энергии». Некоторые из них полагают, что базовым побуждением в жизни является мастерство («первичность поведения»), которое в разных возрастах принимает разные новые формы. С этим сходны принципы «компетентности» или «адекватности», а также «мотивы роста» и «самоактуализация». Короче говоря, многие теории личности убеждены, что движущая сила человеческой жизни лежит не столько в удовлетворении первичных влечений и их производных, сколько в осуществлении трансакций сверх этого минимального уровня существования.
Прослеживая развитие зрелых мотивов, Шарлотта Бюлер указывает на обычно встречаемую последовательность. Во-первых, новые и странные объекты вызывают тревогу (ребенок может быть напуган щелчком выключателя электрической лампы; взрослый может испытывать дезориентацию и тревогу в новом незнакомом городе). Однако вскоре приходит нормальное избавление от тревоги. Затем возникает «потребность знать и контролировать» новый и «опасный» объект или ситуацию. Наконец, наступает конструктивное его использование, позволяющее индивидууму расширить свой прежний диапазон компетентности и контроля. «Другими словами, индивид продвигается от своего приспособления к окружению к приспособлению окружения к себе» [484] .
Таким образом, ясно, что многие авторы отрицают «реактивную» точку зрения на человека. У человека есть энергия для использования, пробивающая путь за пределы потребности реагировать. Прежде всего, у него есть расширяющийся образ себя (концепция того, чем он хотел бы быть), и достижение этой цели во многом или даже в основном направляет его поведение.
3. Принцип проприативного структурирования. Концепция функциональной автономии не означает, что в зрелом паттерне каждый мотив автономен от любого другого; она также не означает, что мотивы разлетаются как множество независимых движущих сил вне зависимости от структуры проприума. За исключением определенных изолированных персеверативных систем, функционально автономные мотивы являются высоко проприативными, то есть прочно коренящимися в Я . По сути, они составляют значительную часть Я (см. главу 6).