Star Wars: Осколок ока разума
Шрифт:
— Какой-нибудь, — согласилась Халла со своей хитрой усмешкой. — Заинтересовалась против воли, да? — Принцесса отвела глаза.
— Нас интересует все, что может приблизить нас к побегу отсюда, — признал Люк. — Должен сказать, что история этого кристалла сама по себе звучит интригующе. Что это за самоцвет?
— Пф! Меня совершенно не интересует, какое ожерелье можно из него сделать для какого-нибудь развращенного дворянина, мальчик. — Халла многозначительно оглядела Принцессу, затем продолжала: — Меня больше интересует некое свойство, которым он должен обладать.
— Снова
— Потому что у меня есть доказательство! — торжествующе объявила Халла. Сунув руку в карман своей одежды, она извлекла из него пакет из изоляционного материала и развернула на столе. В нем была крошечная металлическая шкатулка. Ногтем мизинца правой руки Халла несколько раз повернула комбинацию миниатюрного замка. С едва слышным щелчком отскочила крошечная крышечка.
Люк наклонился, чтобы рассмотреть получше. Принцесса последовала его примеру.
То, что они увидели, было осколком, похожим на красное стекло. Он тихо мерцал. Цвет его был более глубоким и насыщенным, чем обычный красный, — скорее корундовым. Осколок обладал стеклянным блеском и напоминал кристаллизовавшийся мед.
— Ну, — спросила Халла после долгого молчания, — теперь убедились, что я говорю правду?
Все еще скептически настроенная Принцесса откинулась и вопросительно посмотрела на Халлу:
— Маленький осколок блестящего стекла или пластмассы, или обычного силиката, умеющий светиться. Ты думаешь, я должна принять это за доказательство?
— Это же кусочек самого кристалла Кайбурр! — настаивала Халла, обиженная неверием Принцессы.
— Ну, конечно, — согласилась Принцесса. — Где ты его достала?
— У зеленушки, в обмен на бутылку спиртного.
Лея сурово взглянула на старуху:
— Ты пытаешься убедить нас, что один из этих первобытных, суеверных туземцев согласился расстаться с обломком какого-то полулегендарного самоцвета из своего храма за паршивую бутылку спиртного?
— Это не был храм и бог его предков, — возразила Халла с легким презрением, — а если бы и был, это бы не имело значения. Посмотри на этих жалких существ, — Халла указала жестом, и они увидели опустившихся, ползающих нищих, выклянчивавших у хозяев возможность делать самую унизительную работу в обмен на глоток спиртного.
— Они сделают все, что угодно, разве что не убьют себя, за выпивку. Делают самую грязную работу за десятую часть бутылки.
— Может, ты и права, — вынуждена была согласиться Принцесса, чувствуя себя неловко. — Допустим, это и есть кусочек того, о чем ты говоришь, из того места, откуда, как ты утверждаешь, он взялся. Но я все же не понимаю, почему ты хочешь предпринять эту поездку в погоне за ним, особенно, если настаиваешь, что как драгоценность он тебя не интересует.
— Все еще не понимаешь, нет? — негромко сказала Халла. Затем резко повернулась к Люку. — Дотронься до него, мой мальчик.
Люк поколебался, переводя взгляд с Принцессы на Халлу и назад. Халла вынула осколок из шкатулки и протянула ему в сложенной горстью ладони.
— Смотри, он не горячий, — сказала она. — Давай, дотронься до него и ты поверишь. Боишься? — Люк все еще колебался.
— Я дотронусь до него, — вызвалась Принцесса, протягивая палец. Но Халла тут же отдернула камень, чтобы Лея не могла до него дотянуться.
— Нет. Это не для тебя. Если ты до него дотронешься, это тебе ничего не докажет. — Она снова протянула осколок Люку. — Давай, мальчик. Он ничего тебе не сделает.
Облизнув нижнюю губу, Люк осторожно попробовал камень пальцем. Дотронулся.
Секунду камень был таким, каким казался, — кусочком сверкающего холодного стекла. Но ощущение, пронизавшее Люка, шло не от его пальца, не от его нервов. Он быстро отдернул руку, словно дотронулся до открытого тока.
— Люк, что с тобой? — воскликнула Принцесса, неожиданно встревожившись. Она устремила обвиняющий взгляд на Халлу: — Ты сделала ему больно!
— Нет, моя миленькая болтушка, я не сделала ему больно. Он поражен, шокирован, удивлен — то же почувствовала и я, когда впервые прикоснулась к этому камню.
Лея повернулась лицом к Люку:
— Что ты почувствовал?
— Я… ничего не почувствовал, — мягко сказал он, теперь уже полностью убежденный в правоте Халлы. — Я это пережил. Эта штука.
— Люк показал на осколок красного минерала, — увеличивает восприятие Силы. Она растет и проясняется… пропорционально его размеру и плотности, я так думаю, — он устремил пристальный взгляд на Халлу. — Любой, кто завладеет всем кристаллом целиком, если тот значительно больше этого обломка, получит такую власть над Силой, что сможет совершить все, что угодно, абсолютно все.
— Я тоже так думаю, мальчик, — согласилась Халла. Она положила осколок назад в шкатулку, захлопнула крышку, затем снова завернула ее в мягкую материю. И протянула сверток Люку. — Чтобы показать тебе, что все, что я говорю, серьезно, держи его у себя. — Люк повиновался и положил осколок в карман.
— А теперь, я думаю, — продолжала Халла, — у вас нет другого выхода, как только помочь мне, и без промедления.
— Кто это сказал? — возмутилась Принцесса.
— Никто, моя прелесть. Факты. Дотронувшись до этого осколка, Люк создал ощутимое движение Силы. Я почувствовала это. Это могли заметить и другие люди, обладающие Силой, чуть не по всей Галактике. В правительстве Империи тоже есть люди, чувствительные к Силе. Они могли тоже ощутить движение.
— Хотя, — продолжала старуха, пожимая плечами, — это движение могло и не пойти дальше меня. Но станешь ли ты так рисковать, Люк? Если вы оба в Союзе повстанцев, а сейчас я уже уверена, что это так, то Империя теперь по-настоящему заинтересуется Люком. Сколько я знаю, им не шибко понравится, что на стороне повстанцев есть человек, которому подвластна Сила. Кроме того, мальчик, ты знаешь, какой вред может принести владетель Силы, имея в руках весь кристалл. Так можешь ли ты допустить, чтобы Империя нашла его первой? — Вид у Халлы был почти извиняющийся. — Простите меня, но я должна была что-нибудь сделать, чтобы вы поняли, что назад пути нет. Я же не могла рисковать, чтобы мои первые надежные помощники от меня отвернулись.