Star Wars: Возрождение тьмы

Зан Тимоти

– Что будет, если они откажутся слушать?

Лея сделала глубокий вдох.

– Они не смогут отказаться, – сказала она. – Ваш народ уже потерял три поколения своих сыновей. Вы больше не должны позволять себе это.

Почти минуту ногри молча смотрела на нее.

– Вы говорите правду, – сказала она. С ее губ сорвалось тихое шипение, и с обычным для нее достоинством она повернулась и направилась к двери. – Я вернусь не позднее чем через час, – сказала Майтакха, обернувшись через плечо. – Вы будете готовы к этому времени?

– Да, – кивнула Лея. – Куда вы направляетесь?

Майтакха задержалась в дверях, ее темные глаза, не мигая, смотрели на Лею.

– Вы сказали правду, леди Вейдер; они должны будут слушать. Я скоро вернусь.

Майтакха возвратилась спустя двадцать минут, на пять минут опередив Чубакку. Вуки собрал две пригоршни травы кхолм с далеко отстоявших друг от друга мест и достал спрятанный в сарае дройдов-обеззараживателей агрегат для проведения химических анализов. Лея зарядила в него пару отталкивающе безобразных растений. Настало время отправляться в Нистао.

И отправлялись они не одни. Лею удивило, что на водительском месте наземной повозки с открытым верхом, которую предоставила им Майтакха, сидела молодая ногри; и пока они катили по деревне, к ним присоединилась еще дюжина ногри, которые двинулись вперед бодрым шагом, образовав что-то вроде почетного эскорта по обе стороны повозки. Сама Майтакха шла рядом с их тихоходным средством передвижения с непроницаемым лицом, на которое падали отсветы индикаторов приборной панели. Сидевший на заднем сиденье возле агрегата-анализатора Чубакка поигрывал пальцами на своем арбалете, издавая горлом недоверчивый рокот. Засунутый позади вуки в багажное отделение Трипио пребывал в нехарактерном для него молчании.

Выехав из деревни, они оказались в окружении почти готовых к сбору урожая полей; повозка двигалась без огней, поэтому небольшая группа окружавших ее ногри стала совершенно невидимой под затянутым облачностью небом, на котором лишь кое-где проглядывали звезды. Молчаливая компания достигла другой деревни, едва различимой среди полей, потому что все освещение было уже выключено на ночь, и миновала ее без приключений. Затем новые поля, еще одна деревня, снова поля. Время от времени Лея замечала огни Нистао далеко впереди и иногда задавалась беспокойным вопросом, будет ли самым мудрым в данном случае сразу же оказаться лицом к лицу со старейшинами. Они оказались у власти с помощью или, по крайней мере, по молчаливому согласию Империи, и предъявление им обвинения в причастности к обману народа целой планеты не даст ничего хорошего, коль у этого народа так высоки понятия гордости и чести.

Но вот в северной стороне неба сквозь окно в громадной непроницаемой туче выглянула самая большая из трех лун Хоногра… и Лею потрясло то, что она увидела: их сопровождал не только первоначальный эскорт. Вокруг было необъятное море призрачных фигур, словно безмолвный прилив, надвигающийся следом за повозкой.

Позади нее заворчал Чубакка, тоже изумленный увиденным. Обладая охотничьим чутьем, он уже давно сообразил, что размеры их компании увеличиваются в каждой деревне, через которую они проезжали. Но даже он не мог вообразить, что это пополнение так велико, и это ему определенно не понравилось.

Но Лея почувствовала, что обуревавшее ее напряжение немного улеглось, и она снова откинулась на мягкую спинку сиденья. Что бы теперь ни произошло в Нистао, столь внушительное сборище народа сделает для старейшин невозможным просто арестовать ее и скрыть сам факт того, что она была на планете.

Майтакха обеспечила гарантию ее шанса поговорить с ними. Все остальное – в ее руках.

Они добрались до окраины Нистао как раз перед восходом солнца… и в предрассветной полутьме их взору предстала еще одна толпа ногри.

– Молва бежит впереди нас, – сказала Майтакха Лее, когда повозка и ее эскорт стали приближаться к встречающим. – Они пришли взглянуть на дочь лорда Вейдера и послушать то, что она хочет сообщить им.

Лея окинула взглядом толпу.

– И какого же сообщения вы велели им ждать?

– О том, что долг чести Империи выплачен сполна, – ответила Майтакха. – О том, что вы пришли предложить ногрийскому народу новую жизнь.

Взгляд ее темных глаз сверлил Лею невысказанным вопросом. Лея, в свою очередь, так же вопросительно поглядела на Чубакку, обернувшись через плечо и вскинув брови. Вуки утвердительно пророкотал и, подняв анализатор, немного наклонил его, чтобы ей был виден дисплей.

За время их продолжавшегося всю ночь путешествия аналитический агрегат завершил наконец всю заданную ему работу… и, когда Лея прочитала результаты анализа, новая волна гнева на Империю за то, что она сделала с этим народом, потрясла все ее существо.

– Да, – ответила она Майтакхе, – я в самом деле могу доказать, что долг оплачен сполна.

Находясь теперь совсем близко к толпе, в свете едва зарождавшегося дня она смогла разглядеть, что большинство встречающих были женщины. Было здесь и достаточно много мужчин, но либо с очень светло-серой кожей, что выдавало в них детей и подростков, либо со слишком темной – стариков. Но прямо на пути тележки стояла шеренга из десятка молодых мужчин, серая кожа которых отливала стальным блеском.

– Видно, молва долетела и до старейшин, – сказала она.

– Это наш официальный эскорт, – сказала Майтакха. – Они проводят нас к Главной дукхе, где вас ожидают старейшины.

Официальный эскорт – то ли проводники, то ли солдаты; у Леи не было полной уверенности в том, кто они на самом деле, – не нарушая молчания, эскорт образовал что-то вроде наконечника стрелы впереди повозки и двинулся в город. Сопровождающая же толпа оживилась разговорами вполголоса, как только селяне смешались в ней с городскими жителями. Лея не знала, о чем они говорили, но куда бы она ни направила взгляд, ногри замолкали и одаривали ее восхищенными взглядами.

Город был меньших размеров, чем ожидала Лея, – еще одна дань ногри скудным запасам пригодной для жизни земли. Они доехали до Главной дукхи всего за несколько минут.

Судя по ее названию, Лея ожидала увидеть просто более солидное, чем в деревне, сооружение. Строение оказалось действительно более солидным, но несмотря на архитектурное подобие, оно очень отличалось от деревенской дукхи. Стены и крыша были из серебристо-голубого металла вместо дерева и на их поверхности не было ничего, напоминающего резьбу. Опорные колонны были черными – металлическими или из обработанного камня, Лея определить не смогла. Широкие ступени из черно-белого гранита вели к вымощенной серыми плитами входной террасе перед двустворчатой дверью. Сооружение в целом выглядело холодным и доставленным сюда откуда-то издалека, очень несоответствующим представлению о характере ногрийского народа, сложившемуся у нее за последние несколько дней. Ей в голову даже пришла мысль, что эта Главная дукха построена не ногри, а Империей.