Star Wars: Выздоровление
Шрифт:
– Эй, полегче, - Хан неохотно поднял руки вверх.
– Я могу все объяснить.
Глава 2
Боль в висках, мир вертится перед глазами, желудок… взбивает коктейль. Лея вернулась.
Кто-то надрывается. Хан, конечно.
Гудит голова.
Тихо!
Хан продолжал кричать, и кто-то рявкал в ответ. Лея открыла глаза и обнаружила, что смотрит прямо на солнце. На которое из них, она не знала, но оно было слепяще-синим и двигалось от одного глаза к другому.
Тихие голоса… мужской голос… сказал, что она приходит
Ее окружают силуэты. Сбоку стоит мужчина, к его лбу приклеплен голубой диск лампы. Женщина за лотком с медицинскими инструментами. Хан и еще кто-то в мешковатом комбинезоне продолжали спорить у окна. Другой мужчина забрался в шкаф в углу палаты и, повернувшись боком, рылся в предмете, в котором Лея узнала свою дорожную сумку.
– У хрр… - даже самой Лее слова показались слабыми и бессвязными.
– Аштанафите…
– Все хорошо, Лея, - сказал человек с лампой.
– Я доктор Нимби. Скоро вам станет лучше.
– Надеюшь, - Лея попыталась показать пальцем, но рука была тяжелой, как дюрастальная балка.
– Аштанафите фора.
Лампа убралась, и вместо нее появилось сероглазое лицо с фамильярной улыбкой.
– Так лучше?
Лея увидела, что на нем халат доктора, на лацкане которого вышито: ДЖАСПЕР НИМБИ. Ассистентка, полная женщина, которая по возрасту годилась доктору в матери, была одета в поношенный костюм медсестры. Человек, рывшийся в ее сумке, носил на комбинезоне нашивки агента Коррелианской Службы Безопасности, так же как и офицер, с которым спорил Хан.
… отпустили его?
– недоверчиво переспросил Хан.
– Он же убийца!
– Все, кто здесь умер, были убиты вами, Соло, - отвечал офицер.
– Его удостоверение личности признано настоящим. Если нужно будет еще раз допросить Гада Слаггинса, мы знаем, где его искать.
– И я знаю, - заявил Хан.
– В ближайшей конторе Бригады Мира.
– На Кореллии политическая принадлежность больше не является преступлением, Соло.
В углу агент, сидевший в шкафу, достал из Леиной сумки деку, быстро огляделся и сунул ее в карман комбинезона. Лея опять попыталась показать на него пальцем. На этот раз ее усилие закончилось металлическим звоном - рука, охваченная фиксатором и подсоединенная к путанице трубок сразу от нескольких капельниц, ударилась о поручень кровати. Лея довольствовалась тем, что подняла голову и посмотрела в сторону вора.
– Оштановите!
– на этот раз она произнесла это почти отчетливо.
– Вор!
Хан тут же перестал спорить с офицером КорБеза и подошел к ней. Запавшие щеки, синяки под глазами - он выглядел совершенно изможденным.
– Ты очнулась, - сказал Хан; возможно, он преувеличивал.
– Как себя чувствуешь?
– Ужасно, - отвечала Лея. Все болело, и было такое ощущение, будто вокруг ее ног обмотан раскаленный энерговвод.
– Вон тот агент - вор.
Она обвиняюще вытянула палец, но офицер встал перед кроватью, и получилось, что она показывает на него. Хан и остальные переглянулись. У них был озабоченный вид.
– Фармацевтическая иллюзия, - сказал доктор Нимби.
– Ее восприятие прояснится в течение часа.
– Это не галлюцинации, - Лея продолжала
– Не этот, другой. Потрошит…
Офицер бысро обернулся, и все увидели, что шкф закрыт, а подчиненный стоит возле него с невинным видом.
Хан сжал плечо жены.
– Забудь, Лея. У нас есть проблемы поважней того, что кто-то копался в твоем белье.
– Ей сейчас незачем это знать, Хан, - сказал доктор. Он повернулся к Лее с успокаивающей улыбкой: - Как ваши ноги? Не лучше?
Лея проигнорировала вопрос и спросила: - Что за проблемы?
Хан смутился. Он поглядел на доктора Нимби и сказал: - Ничего, я справлюсь. Не волнуйся.
– Когда ты говоришь мне не волноваться, я начинаю волноваться, - сказала Лея. Хан всегда был одним из тех, кто прокладывал свой жизненный курс, руководствуясь больше инстинктом, чем картой - то была одна из черт, которые ей нравились в нем больше всего - но после смерти Чубакки инстинкты вели его в весьма опасные места. Хотя, возможно, эти территории лишь казались опасными, потому что лежали все дальше и дальше от Леи.
– Что стряслось?
Хан все еще имел обеспокоенный вид, но по крайней мере ему хватило ума проигнорировать предостерегающий кивок доктора Нимби.
– Ну, - начал он.
– Ты помнишь, где мы?
Лея посмотрела на эмблему на комбинезоне агента КорБеза: - Разве я могу забыть?
И тут до нее дошло. Кореллианцы называли их истинными именами. В ее палате находилось двое агентов КорБеза, а доктор Нимби - который симпатизировал джедаям и был достаточно опытен, чтобы не дать этой информации выйти наружу - он называл Лею ее настоящим именем. Их убежище было раскрыто.
За кроватью запищал какой-то прибор. Доктор Нимби провел сканнером над сердцем Леи: - Лея, вам нужно успокоиться. Стресс лишь сокращает шансы на то, что ваше тело одолеет инфекцию.
Аппаратура продолжала пищать, и медсестра достала из своего лотка шприц: - Приготовить..?
– Не нужно, - Лея потянулась с помощью Силы и оттолкнула шприц - грубо, но достаточно убедительно.
– Ясно?
Пораженная медсестра уронила шприц в лоток, буркнула что-то о нахальных джедайских ведьмах, задрала голову и шагнула к двери… где ее встретил нарастающий гомон возбужденных голосов. МД-дроид грозился позвать охрану и заявлял, что голожурналистам вход в изолятор воспрещен, но никто не обращал на него внимания. Вдруг за дверью что-то вспыхнуло - коридор осветился огнями голокамер, и встревоженная медсестра быстро отступила обратно в палату.
– Великолепно, - пробормотал Хан.
– Трэкен.
Бородатый мужчина, который - за исключением седых волос - был больше похож на Хана, чем сам Хан, ворвался в палату, оставив в коридоре стайку помощников и голожурналистов.
Мужчина, Ханов кузен Трэкен Сал-Соло, быстро огляделся, увидел, что он стоит между Леей и дверью, и шагнул вперед, чтобы голокамеры увидели ее лицо. Лея пригнулась и попыталась спрятаться за доктором Нимби; тот, поняв ее желание, молча встал перед кроватью.
Сал-Соло наградил доктора сердитым взглядом, посмотрел на Хана с Леей и кивнул офицеру КорБеза: - Это они. Хорошая работа, капитан.