Старая добрая война
Шрифт:
— Прикройте! — и побежал к изгибу.
Он просчитал все точно. Наводчик БМП уничтожил гранатометчиков и пулеметчика, в балке валялись трупы более десятка боевиков. Остальные, значит, либо отходят, либо решают, что делать за изгибом, где они чувствуют себя в безопасности. Главарь наверняка даже не думает о том, что их могут контратаковать, потому что знает — взвод вступил в бой с отрядами, практически окружившими блокпост.
Добежав до изгиба, Козин выдернул из пояса две оборонительные гранаты Ф-1. Полетели в сторону предохранительные кольца, и разведчик метнул гранаты за каменистый небольшой утес.
Тенгиз, потрясенный гибелью еще двоих бойцов, а больше потерей гранатометчиков и латыша, в растерянности посматривал на оставшихся в живых подчиненных и явно не рвущихся в бой пятерых наемников, двое из которых получили легкие ранения. Он пытался вызвать на связь Наби, но эфир молчал.
— Уходим отсюда! — выкрикнул один из боевиков.
— Без приказа?! — возмутился Тенгиз. — Да нас за это Мадрас на куски порвет… Приготовиться к атаке!
— А не пошел бы ты! — воскликнул все тот же боевик славянской внешности.
— Да я тебя… — направил на него автомат Тенгиз, но выстрелить ему не пришлось, прямо в центре, где стояла группа, упали и завертелись на месте Ф-1.
— А-а-а!! — пронеслось над балкой.
И тут же два взрыва, слившиеся в один, разнесли «духов» по склону. Из-за утеса вышел Козин, дал очередь вдоль балки и, опустив автомат, осмотрел место бойни. Шестеро обезображенных осколками трупов распластались на камнях в неестественных позах. Еще одиннадцать — перед изгибом, и трое или четверо — на вершинах. Значит, на блокпост с запада выходила банда максимум в двадцать рыл. И это все, что Мадрас держал в ущелье Атылюха? Вряд ли. Тогда…
Он вызвал на связь старшего лейтенанта Шрамко:
— Пихта! Питон!
— Да?! — сквозь грохот автоматных очередей и уханье пушек БМП ответил Дмитрий.
— В балке уничтожено двадцать «духов». Но это не все, что шли от Атылюха. Возможен выход боевиков непосредственно между селом и постом.
— Валера! — открытым текстом крикнул Шрамко. — Мне не до этого, «духи» прут и от «зеленки», и от перевала. Ты со своими и третьим отделением прикрой северное направление!
— У меня потери, и в строю всего двое, но я понял тебя. Что, очень тяжело?
— Слишком много «духов», слишком!
— Не забудь о гранатометчиках. Они проявят себя по-любому.
— Займись севером! Конец связи!
— Конец!
Козин переключился на командира третьего отделения, продолжавшего находиться на броне БМП-2:
— 03-й! Я — Питон!
— На связи!
— Отделение поступает в мое распоряжение.
— Понял.
— Оставь на прикрытие восточного направления пару бойцов, остальных разверни в сторону ворот и участка дороги. Выведи БМП из капонира, прижми ее к зданию. Мы скоро подойдем.
— А тут хрен что творится, Питон!
— Слышу! Выполняй!
— Есть!
Козин вернулся к позициям группы. Иванов и Мотыгин уже раскопали Щербинина. Тот был мертв, как и Гуляев, и изуродованный Ступач.
— Оставим их. Пусть полежат, им уже некуда спешить, а мы на пост. За мной, бойцы, бегом, марш! — скомандовал старший лейтенант.
Иванов, подхватив ручной пулемет РПК, бросился следом за командиром.
С востока от «зеленки» и с юго-востока от ущелья Джекум бандиты Мадраса, подойдя к блокпосту, начали атаку одновременно. Главарь банды по ходу штурма изменил план, он решил придержать ударную группировку. Вперед вырвались боевики Талмаса. Помня, да и прекрасно понимая, какую опасность таят гранатометчики, старший лейтенант Шрамко отдал приказ пулеметчикам и снайперам сосредоточиться на их обнаружении. Для того чтобы обстрелять блокпост, гранатометчикам не требовалась короткая дистанция. РПГ-7 имеет предельную дальность до пятисот метров, дальность прямого выстрела более трехсот метров. На этих рубежах и высматривали гранатометчиков назначенные для борьбы с ними бойцы. Но и боевики прекрасно понимали, что именно гранатометчики станут первоочередными целями обороняющихся. Другого оружия для уничтожения бронетехники и базы не было.
Как только первая волна банды Талмаса двинулась через уничтоженное минное поле, второе отделение сержанта Лапшина открыло по ней огонь. Бандиты продвигались перебежками, укрываясь в ямах, за буграми и каменной грядой. БМП вела огонь из пулемета. Рядовой Даев, вооруженный ручным РПК, отслеживал обстановку на рубежах возможного появления гранатометчиков.
Но и Талмас не первый год воевал. Он скрытно вывел боевиков, вооруженных РПГ, на самый фланг своей банды, и они ждали команды.
Ведя какое-то время довольно пассивное наступление, Талмас неожиданно изменил тактику, и первую волну быстро поддержала вторая, более многочисленная. Пришлось Даеву открыть огонь по наступающим. Наводчик-оператор БМП повел стрельбу из пушки. Это нанесло ощутимый ущерб боевикам, но отвлекло от гранатометчиков. По команде Талмаса из-за гряды поднялись двое бандитов, державших наготове РПГ, и выстрелили, практически не целясь. Один бил по башне Т-72, второй по БМП. И если первый выстрел попал в бруствер капонира, то второй прожег броню БМП под стволом пушки. Раздался взрыв, и боевая машина пехоты, внутри которой сдетонировал боекомплект, загорелась черным дымом. От детонации сорвало башню. Экипаж погиб мгновенно, а с ним и двое солдат, находившихся недалеко от машины.
Т-72 в ответ развернул башню и ахнул по позиции гранатометчиков из стодвадцатипятимиллиметрового орудия. Снаряд разорвался с перелетом. Второй осколочно-фугасный снаряд попал в гряду, но левее гранатометчиков.
Развернув башню к перевалу, танк стал хорошей целью для стрелков ударной группировки Ахата. С плато от «зеленки» ударил гранатомет, и выстрел попал под башню. За какие-то минуты взвод лишился двух единиц бронетехники и понес потери в семь человек.
Наводчик-оператор БМП-2 первого отделения успел определить, откуда стрелял гранатометчик. Боевик бил из-за земляного вала, имевшего небольшие размеры, а неподалеку, метрах в десяти, хорошее укрытие из глубокой канавы, где, вполне возможно, находились другие «духи». Рядовой Сосин ждал, когда гранатометчик метнется к укрытию, чтобы сбить его из ПКТ, но тот оставался на месте. И тогда наводчик расстрелял из орудия весь земляной вал. В пыльном месиве он видел, как вскочил и тут же рухнул на землю боевик, гранатомет отлетел в сторону вместе с рукой. Но по БМП ударил второй стрелок. Выстрел, скользнув по броне, вонзился в здание. Взрыв прогремел в отсеке для отдыха, где в настоящий момент, понятно, не было никого. Место пуска выстрела РПГ заметил командир отделения. Он передал наводчику координаты, и сержант Шустрый сровнял с землей каменистый холм. Даже на блокпосту были слышны вопли после пушечной стрельбы. По докладу командира отделения, гранатометчики восточного направления были уничтожены, поэтому Шрамко решил, пока от «зеленки» «духи» не проявляют особой активности, перенацелить БМП первого отделения на юг. И это было ошибкой.
Вражеский гранатометчик выжил. Он был ранен, где-то под завалом осталась сумка с выстрелами, но у него была при себе запасная граната. Перезарядив гранатомет, он с трудом поднялся на развалины. БМП-2, которую он не смог сжечь, развернула башню на юг, как ранее танк. Увидев это, наемник выстрелил, и на этот раз не промахнулся.
Подрыв второй БМП, а с ней и гибель еще четверых бойцов, механика-водителя, наводчика и двух солдат в ближнем окопе, сильно осложнили положение взвода. Оставалась всего одна боевая машина, в лучшем случае половина личного состава, если считать не только убитых, но и раненых, а также по-прежнему значительное превосходство в живой силе противника. Требовалось усиление первого и второго отделений, а также огневая поддержка последней БМП. Но снять третье отделение и вывести БМП-2 Розина не представлялось возможным. Командир разведгруппы был уверен, что «духи» непременно воспользуются открытым и незащищенным по боевому расчету пространством между постом и селом Марты. Если боевики выйдут туда, то они продвинутся прямо на территорию. А ведь еще не атаковал отряд от «зеленки», это стало бы концом. Посему оборону предстояло держать имеющимися силами.
Взводная радиостанция, о которой в горячке забыл Шрамко, пропищала сигналом вызова. Связист ответил и крикнул:
— Товарищ старший лейтенант, вас комбат!
— Комбат? А! Да, иду.
Шрамко по траншее вышел к связисту, взял гарнитуру:
— Я — Пихта!
— Что там у вас? Из села Марты в администрацию Батари звонил местный начальник, кричал, что на плато идет жестокий бой. От тебя же никакой информации.
— Не до этого было, Долина.
— Что значит не до этого, доложить обстановку!