Старая переправа

Поганец Алексей

– Да брось. Какие воры? Не ходит туда никто воровать. Там на «сторожей» можно нарваться. Да и чего там ночью найдёшь? Сам же знаешь, там днём-то не найдёшь ничего, если не знаешь, где лежит. Пошли уже.

– Сейчас, тоже оружие прихвачу.

Данил заскочил к себе в квартиру, схватил из сундука пистолет-пулемёт. Тяжелый правда, и всего четыре патрона осталось. Но ночью с ним как-то поспокойней. Да, прежде чем выбежать, он присосался к крану с водой, заливая в себя воды под завязку. Что-то с жаждой у него дружба какая-то на постоянной основе.

Дорога до колючки была похожа на вечернюю прогулку, конечно, света маловато, зато дорога ровная, на ней не споткнёшься. Да и видно её хорошо под светом звёзд. Притоптанная земля как будто светится среди

тёмной травы. Тележка была смазанная и громких скрипов не издавала, так, иногда жалобно попискивала и тихонько громыхала на больших кочках. Через колючку тележку перетащили на руках, благо она была очень легкая. За колючкой идти по целине было сложнее.

Данил думал, что вообще не найдёт то место, где оставил ящики. Большой куст нашёл сразу, если присесть, его видно на фоне неба. А вот низенькие кусты, куда ящики положил, пришлось поискать. Согнувшись пополам и буквально ощупывая местность руками, он проходил каждый сантиметр. Вроде всего десять метров было от куста, и вроде сюда положил. Вроде точно этот куст. Но нигде не было – уже мелькнула мысль, что кто-то успел забрать его ящики. Практически смирился с мыслью, что он их больше не увидит. Как споткнулся об один. Упаднические мысли сразу вылетели из головы.

Староста постоянно оборачивался и дергался от каждого шороха. Данил же, конечно, опасался, но так как к любой опасности привыкаешь, то и он привык уже к степи. Чувствовал себя, наверное, излишне уверенно, возможно, тяжесть пистолета-пулемёта придавала этой уверенности. На пути их никто так и не потревожил. Преодолели колючку и пошли по дороге. Нагруженная тележка вообще не издавала никаких звуков. Катить её было одним удовольствием. Наверное, Данил заведёт себе такую же.

Дорога до дома вообще никаких затруднений не вызвала, кроме того, что хотелось спать.

Наскоро покидав ящики под кровать, поблагодарил и попросил старосту разбудить утром, потому что думал, что сам проспит, а завтра первый день на новой работе.

Утром не дали проспать вездесущие мухи, поэтому Данил вскочил раньше, чем к нему зашёл староста. Встал еле-еле с постели, всё тело ломило, будто он вчера в тренажерном зале переусердствовал.

– Поднялся?

– Поднялся.

– Ну давай, мы в поле.

Данил махнул головой. Значит, он лишний час всё-таки успел поспать. Посмотрел на часы, примерно шесть утра. До работы еще час свободного времени. А значит!

Он достал один из ящиков и поставил его на стол. Достав инструмент, вскрыл крышку.

Практически то, чего и ожидал увидеть, только вместо двух цинков было два чёрных пластиковых контейнера. Достав один контейнер, открыл защелки. Пачки, запакованные в тёмные полиэтиленовые пакеты. Чуть ли не трясущеми руками разорвал пачку, и по столу рассыпались оранжевые цилиндрики. Патроны! Если память не изменяла, то в одном цинке около тысячи патронов калибра 5.45, значит, и тут не меньше, а у него четыре цинка. Когда Данил взял в руки один из патронов, радости поубавилось. Калибр был, похоже, что-то около пяти миллиметров. Вот только гильзы были мало того что оранжевые, так еще и пластмассовые. Да и выглядели как игрушечные, особенно архаичный широкий рант. Хотя капсюль вроде присутствует. Он потряс патрон. Ничего внутри не пересыпалось. Что это? Безгильзовые патроны? Для чего рант? Он же автоматике мешает. Да и как капсюль вылетает? Парень присмотрелся к капсюлю.

– Блин!

Это не привычный капсюль, это, скорее, наклеенная фольга. Данил поддел ногтем, не поддаётся.

Ладно, потом разберётся. Сунул пару патронов в карман и побежал на работу. Есть, конечно, хотелось, ведь после вчерашнего обеда ничего не ел. Мог бы вчера на утро булочку купить, да и вообще нужно сделать неприкосновенный запас еды в доме. Разбаловала его Лафина, слишком удобно было с ней.

О еде думать нестерпимо, поэтому нужно задвинуть эту мысль на задворки, чтоб было терпимо. До обеда не помрёт.

Работа в мастерской ничем особенным не удивила. Ну если только

тем, что Данил пришёл слишком рано и стоял перед закрытыми воротами больше получаса. Оказывается, тут принято немного опаздывать. На десять минут обязательно, ну а где и на полчаса. Задание ему как подмастерью тоже выдали соответствующие. Нужно притереть клапана на здоровенной головке блока цилиндров одноцилиндрового двигателя. Это радовало, значит, двигатели внутреннего сгорания тут тоже были в ходу. Вернее, сам этот двигатель видел. Проходя мимо него, он подумал, что это паровой агрегат, слишком уж он был огромным и имел по бокам здоровенные колёса со спицами, похожие на паровозные, но понятно, что это не колёса, а маховики, расположенные с двух сторон. Местный начальник Троха показал двигатель с гордостью. Сказал, что такие используют в его мире. Нефтяные движки Данил вроде помнил, что на Земле были такие, в начале прошлого века. Но вот видать не видел.

Головка двигателя тоже была устроена не по-земному. Во-первых, что бросалось в глаза, это размер. Нет, не размер камеры сгорания, а размер лишнего металла над ней, где были сделаны непонятные каналы и полости. Во-вторых, клапана вставлялись по бокам. Не верхнее расположение и не нижнее. А сбоку. Пружины клапана торчали, одна справа, другая слева.

До обеда Данилина задача была такая. С Трохой рассухарили клапана. Потом уже самостоятельно, правда под редким контролем, следовало растолочь битое стекло в порошок, смешать этот порошок со смазкой. Затем закрепить хитрую приспособу, похожую на коловорот, к стержню клапана, подложив со стороны седла мягкую пружинку. И подмазав только что изготовлению пасту из стекла на сопрягающие поверхности, полукруговыми движениями шоркать туда-сюда. Понятно, чтобы на натолочь стекла и всё закрепить ушло полчаса времени. А вот на шорканье – всё оставшееся до обеда время. Больше трёх часов он стоял и монотонно делал «ших-ших», прерываясь на редкие проверки Трохи. Как хорошо на Земле с точностью обработки: клапан к седлу прилегает широким пояском, намазал алмазной пастой, «ших-ших» три минуты – и готово. Тут же на клапане след прилегания был толщиной с волосок, его очень хорошо видно, он блестел почти по всей окружности, с одним разрывом в полсантиметра. То есть в этом месте металл прогорел, и нужно было сточить вкруговую металл, чтобы поясок заблестел по кругу. Что будет обозначать, что клапан плотно прилегает к седлу. И только за три часа времени Данил приточил два клапана. Ну а что? Самая та работа для подмастерьев, нудная и физически изматывающая. Но зато, закончив её, парень испытал удовлетворение, схожее с оргазмом.

Правда, всё равно специалиста видно, когда он делает свою работу. Хотя бы по тому, что он знает, когда достаточно обрабатывать, и не спрашивает через каждые полчаса «ну так пойдёт?». Данил доделал один клапан и принялся за второй, только когда был доволен своей работой. Проходивший мимо Троха, придирчиво осмотрев со всех сторон клапан, одобрительно кивнул головой. Что означало, что он принял работу.

В обед измотанный Данил пошёл в знакомую столовую. Только сейчас был час пик, практически у всех сейчас обед, и толпа нахлынула, заняв весь зал, стояла очередь как у раздачи, так и у мест за столом. Он взял вареную картошку с огурцом за полкопейки. Стандартный обед большинства живущих тут. И с миской и кружкой кваса в руках размышлял, куда бы сесть.

– Командир.

Ха, да это же Темнило. Он чуть двинулся на лавке, тесня соседа и приглашая Данила. Тот не стал выделываться, а сразу присел к нему за стол.

– Здорово! Где все?

– Привет, все вчера немного гульнули лишнего, наверное, сейчас отсыпаются. А ты что вчера не приходил?

– Приходил, но, наверное, рано.

– Ну да, мы вчера часов в шесть начали и до утра жару дали.

– А ты чего свежий, не пил?

– Ты же знаешь, вера не даёт.

Данил не стал спрашивать, что за вера ему не разрешает называть своё имя и запрещает пить. Какая ему разница, может, жену у него Верой зовут, и она ему ничего не разрешает.