Стархэвен

Силверберг Роберт

Внезапно Мантелл покрылся холодным потом. Кому, как не ему, Джонни Мантеллу, будет проще всего захватить башню управления! Его исследовательская лаборатория находится рядом с центральной рубкой, и он, само собой разумеется, станет ближайшим помощником Зурдана, пока будет вести свою работу.

Его охватили непривычные странные мысли.

Через некоторое время он отвернулся от окна и взглянул на сверток, неприкаянно лежащий на кровати. Он взял его и поднес к уху. Никаких механических звуков не было слышно. Он осторожно развернул.

Это напоминало книгу,

впрочем это и была, наверное, книга — не магнитная кассета, а старомодный фолиант в кожаном переплете. Потемневшие буквы на обложке гласили: «Изучение водородо–аэробной жизни в Системе Спики».

— Что за глупая штука? — удивился он. Открыв книгу на первой странице, между форзацем и титульным листом он увидел сложенную полоску бумаги. Мантелл нахмурился, развернул ее и прочел.

Через пару секунд бумажка вспыхнула у него в руках, превратившись в пепел и исчезла, унесенная сквозняком, рассыпавшись на кусочки размером с летающие в воздухе пылинки.

Это было занятное послание, напечатанное матерым анонимщиком на вокотайпе заглавными буквами:

ДЖОНУ МАНТЕЛЛУ.

ЕСЛИ ВЫ ХОТИТЕ ПОБЕСЕДОВАТЬ О ЗУРДАНЕ, ПРИХОДИТЕ В КАЗИНО МАСОК ВО ДВОРЦЕ УДОВОЛЬСТВИЙ В ЛЮБОЙ ИЗ СЛЕДУЮЩИХ СЕМИ ДНЕЙ, МЕЖДУ ДЕВЯТЬЮ И ДЕСЯТЬЮ ВЕЧЕРА. НЕ ВОЛНУЙТЕСЬ, ВАМ НИЧЕГО НЕ УГРОЖАЕТ.

Глава XI

Тремя днями позже Мантелл нанес визит в Казино масок.

Это решение стоило ему трех дней мучительной внутренней борьбы. Первой реакцией его на анонимное письмо была вспышка гнева. Он не желал участвовать ни в каком заговоре против Зурдана, по крайней мере сейчас.

Но затем он вспомнил странные слова Майры в первую ночь и начал прикидывать, какие возможности открылись бы перед ним после смерти Зурдана. Это заставило отнестись к посланию более серьезно.

Больше в книге не было ничего примечательного, Он тщательно ее просмотрел и, решив, что ее просто использовали для передачи посланий, быстренько ее уничтожил во избежание риска. О пославших ее он не имел никакого представления. Они дали ему неделю, чтобы посетить Казино масок.

Первые два дня он провел, обживая лабораторию и устроив себе ускоренный курс переподготовки в теории защитных экранов. Старые знания моментально проявлялись в его мозгу после стольких лет забвения — это было восхитительно. Он прикинул несколько предварительных путей, ведущих к созданию личного защитного экрана для Зурдана.

Мантелл быстренько набросал три гипотезы, три выстрела наугад, они открыли ему несколько искорок света, мерцающих впереди. Могут уйти месяцы, а то и годы, прежде чем он добьется какого–то результата, но он наметил возможную линию штурма, а это было уже хорошей форой для будущей победы.

В первые дни работы в лаборатории Мантелл мало общался с Зурданом и совсем забыл о Майре Батлер. Если он и думал о ней, то только как о неудавшемся романе, мимолетном увлечении. Это вызывало в нем лишь ноющую боль, не больше. Он знал ее слишком мало, и, в любом случае, его вынудили вычеркнуть ее из своей жизни.

Он

загорелся работой, его подхлестывало азартное стремление заново открыть прежние навыки и знания, которые он считал утраченными безвозвратно. Он встретился со своими собратьями во–оруженцами: Харрелом, Брайсоном, Ворилойненом и еще полдюжиной других; все они были блестящими специалистами, но своенравными и эксцентричными людьми, так или иначе преступившими закон и бежавшими на Стархевен, под крылышко мудрого Зурдана, дающего им хлеб и кров над головой.

Как–то раз техник по имени Брайсон задал Мантеллу задачку, от которой голова пошла кругом. Брайсон был низеньким человечком с покатыми плечами и пальцами, желтыми от никотина, ходивший какой–то шаркающей походкой. Однажды утром он помогал по лаборатории, и это побудило Мантелла как бы между прочим спросить, откуда у Брайсона такие великолепные знания в электронике.

Брайсон улыбнулся:

— Еще бы, ведь мне довелось работать в «Клингсановых защитных экранах» на Земле. Я имею в виду, прежде чем меня угораздило нажить себе неприятностей.

От неожиданности Мантелл, державший в руках пачку транзисторных плат, выронил их. Транзисторы рассыпались по полу лаборатории.

— Говоришь, в «Клингсановых»?

— Небось слышал о них? — кивнул Брайсон.

— Я тоже работал там некоторое время, — проговорил Мантелл, — с восемьдесят девятого по девяносто третий год, пока меня не уволили.

— Странно, — сказал Брайсон с недоумением. — Я был там с девяносто первого по девяносто шестой и знал всех в отделе вооружения. Я непременно должен был с тобой встречаться. Но я что–то не припоминаю никакого Мантелла. И в лицо не помню. Может, ты назвался Мантеллом, когда прибыл сюда?

Мантелл недоуменно пожал плечами:

— Это было более семи лет назад. Любая память даст осечку. К тому же мы могли работать в разных отделах.

— Возможно, — как–то неопределенно сказал Брайсон.

Но Мантелла грызли сомнения. Он постарался припомнить Брайсона и не смог. Он не помнил этого имени, не помнил никакого маленького человечка с пожелтевшими пальцами. Это казалось странным; если они были там в одно время, то должны были работать в одном отделе, поскольку имели одну квалификацию.

Что–то здесь не так, подумал Мантелл. Но он загнал эту мысль в дальний уголок подсознания, где хранились все прошлые воспоминания, которые он не желал теперь ворошить, и вернулся к неотложным делам.

Он вновь увлекся работой, пока не встала другая проблема. Некоторое время он боролся с искушением и наконец решился. Он обязан выяснить все окончательно.

В тот же вечер он отправился в Казино масок.

На десятом этаже Дворца удовольствий находилось восемь различных казино, имевших свои названия и свой круг постоянных клиентов. Казино Хрустальное, куда водила его Майра, было самое большое и популярное из всех, казино широкого профиля. Остальные, расположенные дальше по сияющей ониксовой галерее, были поменьше, но зато ставки поднимались там куда выше и рискованнее.