Старик

Иванин Александр

Серые тени вынесли из-за перевернутого микроавтобуса связанное по рукам и ногам тело Бугая. Он тоже был без сознания. В свете фар серые тени превратились в юношей и девушек, а также в мальчиков и девочек.

Из кювета поднялись уже другие серые фигуры с оружием. В свете фар появился крепкий высокий мужчина с СВД в руках и мужчина с пулеметом «печенег», уступавший первому в росте, но значительно более широкий в плечах. Высокий присел на корточки и приложил два пальца к шее Бугая. Широкоплечий одной рукой ухватил за шкирку

Кощея и попытался поставить его на ноги, но тот все норовил вновь улечься на асфальт. Иннокентий начал приходить в себя, но самостоятельно держаться на ногах еще не мог.

– Поприседай, придурок! Легче станет, – дружелюбно посоветовал крепыш Кощею.

Тот было уже смог поймать равновесие, но красивая девушка со всей силы ударила его ногой в лицо. Кощей опять опрокинулся на спину.

Из темноты в свет фар проник глубокий грудной женский голос, который обволакивал своим бархатным тембром:

– Юленька, девочка моя, зачем ты ударила его?

Девочка резко, как от пощечины, обернулась на голос.

– Я виновата, Белла Марковна, но он так смотрел на меня, когда подходил, что сейчас я не удержалась. Противно он на меня смотрел. Глазами вонял просто.

Из темноты появилась обладательница голоса. Единственное слово, которое подходило для вошедшей в световое пятно женщины, было – «дама». Не женщина, не мадам и конечно же не баба, а именно Дама, с большой буквы. На длинной шее, изящно обернутой темно-пурпурной газовой косынкой, покоилась скульптурно вылепленная голова с правильными аристократическими чертами лица и аккуратно уложенной копной светлых волос. Выражение лица Дамы было таким же глубоким, как и ее голос. Строгая горделивая осанка дополняла величественный образ. Даже вполне интересная фигура с крутыми бедрами, тонкой талией и выдающимся бюстом не могли отвлечь внимания от величавости самой персоны.

– Юля, девочка моя, это пленный. У него могут быть ценные сведения. Никто не отбирает у тебя твоих прав победителя и права на добычу, но вспомни наше основное правило.

– Общественные интересы превыше личных, – потупив голову, повторила девочка первую из вколачиваемых истин.

– Ты – юная валькирия и не должна потворствовать сиюминутным эмоциям.

– Да будет вам. Нехай девка порезвится. Пар спустит, – добрым голосом с выраженным малороссийским акцентом вмешался в разговор крепыш. – А от этих ваших шпынялок пацанка совсем рехнуться может.

Дама одарила его ледяным взглядом, но ледяные копья просто сломались о его простоватое добродушное лицо с веселыми озорными глазами. Крепыш опять попытался придать Кощею вертикальное положение.

В круг света вошли еще два человека в военной форме, с автоматами. Причем у сухого и жилистого военного на плече висел автомат «вал» со специальным ночным прицелом.

– Белла Марковна, я же говорил вам, что при обучении по моей методике ребята даже за такой маленький срок смогут осилить и сам захват. Я ставлю оценку «отлично».

– Георгий Александрович, лесного зайца тоже учат барабанить, но вряд ли он понимает, зачем это делает. Вы прекрасно знаете мое отношение к подобным практикам. Наполеон тоже в самый сложный момент бросал в бой подростков и побеждал, но какой ценой. Вспомните, чем он закончил.

– Ага, закончил он на Святой Елене, – осклабился высокий, который с помощью ампулы с нашатырем и звонких шлепков по щекам приводил в чувство Бугая.

– Давайте без патетики и пошлостей. Просто посмотрим правде в глаза. Мои методики уже дают результаты, и отличные результаты, а конечный результат ваших шаманских камланий мне вообще неясен, – продолжил спор жилистый.

– А я на балл снижаю оценку, даже на два, – строго сказал последний военный, который пришел вместе с Георгием.

Все до единого уставились на него, ожидая продолжения.

– Вам, господа педагоги, тоже минус большой и толстый сами знаете куда. А теперь скажите мне – почему.

– Дык, Иван Иванович, машину не проверили, – простодушно сказал крепыш.

– Пра-а-авильно, – резюмировал военный. – А теперь, господа инструкторы и преподаватели, извольте показать класс ваших воспитанников.

Сухощавый одними жестами расставил всех своих юных бойцов по местам. В «буханке» распахнули все двери разом, кроме водительской, которая и так была открыта. Десяток стволов уставился внутрь салона. Пленных оттуда вытаскивали по одному.

– Это мертвый, – сказал один из юношей. – Восстал уже.

Юноша вытащил дергающееся тело Анатолия на дорожное покрытие и придавил коленом к асфальту голову в противогазе.

– Ранений не видно. Сердце? – Дама посмотрела на Георгия.

– Нет, шланг противогаза пережали. Задохнулся он, причем совсем недавно. Видите складку на гофре? Если бы брали их пораньше, то вполне возможно, откачать бы сумели. Упокой его, Арсений.

Мальчик с некоторой показной небрежностью вытащил из ножен морской кортик и пробил висок зомби. Тело сразу замерло и обмякло. У мальчика дрожали руки, выдавая его волнение. Но замечаний от преподавателя не поступило. Тем временем новые подошедшие бойцы поставили микроавтобус на колеса. Это была обычная «газель». С дороги собрали покрышки, на которых лежал боком микроавтобус.

– Остальные как? – поинтересовался Иван Иванович.

Высокий мускулистый юноша, уже выходящий из возраста тинейджера, встал по стойке «смирно» и отрапортовал:

– Шестеро живых гражданских с разными легкими поверхностными травмами. Все связанные. Два ребенка – мальчик и девочка лет десяти. Трое подростков примерно двенадцати лет. И дед какой-то, совсем старый. Эти уроды их, скорее всего, в рабство везли. Товарищ начальник училища, разрешите обратиться.

– Обращайтесь.