Старшеклассник без клана. Апелляция кибер аутсайдера
Шрифт:
Сам знаю. Читал вчера вечером там же.
В общем, дурачок как оказалось ещё не самая большая проблема. Клюв я ему и через час разобью, никуда он не денется. А вот если бы я там завалился — ???
И так еле сделал вид и стрелки перевёл. Хорошо, никто ничего не понял.
Я понял, теперь.
Тебе
Б*я. А чё делать теперь с этим расширением?
Хз. В салон тот, где ставил, опять после школы пойду. Пускай или сносят и бабки возвращают, или заново переустановят. Хорошо, что ты ставить не стал.
— Проходи. — Секретарша, девчонка лет двадцати с небольшим, не давая мне раскрыть рта, указывает взглядом на дверь с голограммой "S. S. Trofimov — Head of the Board".
Ух ты. Даже здесь не обычная табличка.
Начальник учебной части, который попутно чего-то там председатель, оказывается здоровенным мужиком в теле, метра под два ростом.
Первую половину минуты он смотрит на меня исподлобья и молчит.
— Здравствуйте. Меня вызывали, - говорю по-русски.
Ну реально. Не по-китайски же обращаться к человеку с фамилией Трофимов.
— Разговаривай нормально! — морщится он в ответ.
— Я увидел фамилию на табличке на двери и подумал… — в памяти вдруг всплывает, что предшественник об этом человеке ничего не знал.
Они просто раньше не пересекались — слишком разные уровни. Потому моя оговорка сейчас из разряда "ничего страшного": ну мало ли.
Остальные же между собой на своих языках очень даже общаются, взять тех же латиносов. Я своими ушами слышал.
— Что ты думал, неважно. Я тебя позвал, чтоб поговорить. — Он встаёт из-за стола и начинает прохаживаться по кабинету. — Ладно, буду откровенен…
Глава 4
— … И рассчитываю на твою встречную откровенность. Я очень не хотел бы тебя пугать и по-человечески вполне понимаю твоё семейное положение. — Он делает паузу и зависает, вроде как подбирая слова.
— Уже напугали, — вздыхаю.
— Чем?!
— Такие чеховские паузы — самое оно для углубления стресса. Вы на верном пути, продолжайте в том же духе.
— Не дерзи!
— Боже упаси, и в мыслях не имел. Вы же сами сказали — рассчитываете на мою встречную откровенность? За юмор извините, это у меня наследственное.
— Я как раз об этом! Виктор, как обстоят дела с опекунством? Нашлись какие-то варианты? — громила с видом раскаявшегося киллера и в должности учителя пытается изобразить участие на лице.
—
Его вопрос запустил у меня целую цепочку воспоминаний и ассоциаций.
Чёрт. Необходимо срочно сесть с карандашом и бумагой и старательно выписать из общей (теперь) памяти всё, что представляется важным.
Оказывается, доступ у меня есть, нужно просто настроиться на воспоминания — понял вот прямо сейчас, отвечая на его вопрос об опекунстве.
Из-за одного толстого идиота последнюю четверть часа было не до ментальных изысков.
Кстати, отца у тела нет — несчастный случай. Очень неоднозначный, резонансный, но итог есть итог.
С матерью тоже не совсем благополучно: попав с отцом в переплёт, в результате кровоизлияния в мозг она утратила дееспособность.
Поскольку семья Седьковых — эмигранты первого поколения, здесь у нас нет ни родни, ни знакомых. Соратники отца по какому-то новому общественному движению после его смерти резко испарились.
Планета является совместным японско-китайским протекторатом: живите кто хотите, но по согласованным законам нихон и хань. И налоговые платежи в конце месяца по десятипроцентной ставке тоже не забудьте, куда надо. Спасибо скажите, что немного: в других протекторатах ставка намного выше.
Десять процентов, впрочем, именно нас и именно сейчас не касаются: доходов у семьи на текущий момент нет, заканчиваем проедать невеликие сбережения Седькова-старшего.
— Что за Дамблдор? — завуч с ну очень хорошим аппетитом поднимает бровь, расслабляясь.
— Книга, фэнтези. Директор частной школы, очень беспокоился об учениках. Как будто.
Но гнёт свою линию и использует остальных, как инструменты — продолжаю мысленно. Потому что на самом деле никому ни до кого дела нет.
— Ты читаешь книги?! — Трофимов почти дублирует выражение лица математика, обнаружившего, что я имею представление о том, чем является интеграл.
— А не должен? Я же школьник, сам бог велел, нет?
— Нет, всё в порядке! Я так спросил… Виктор. Если до конца месяца не решится, туда или сюда, вопрос с твоей опекой — ты будешь отчислен.
— Душевно. Спасибо на добром слове. Это всё? Могу идти?
Да, память подсказывает, что всё обстоит именно так. Бесхозный несовершеннолетний тип конкретно в этой школе (да и в любой другой) никому не нужен: дохода ноль, геморрой в наличии.
— СТОЙ! Почему не спрашиваешь по поводу оплаты?
— Э-э-э, пардон за баян, а должен?
— Я тебе буду очень благодарен, если в разговоре со мной ты обойдёшься без жаргона! Ты же не думаешь, что взрослый мужчина типа меня не сможет призвать к порядку зарвавшегося подростка?!