Старшеклассник без клана. Апелляция кибер аутсайдера
Шрифт:
Чень вспыхнул перезрелым помидором, взвился в воздух и, казалось, развернулся в полёте.
— Ты проиграл, — спокойно произнесла Хамасаки.
Китаец зло вздёрнул верхнюю губу и набросился на русского по второму кругу, не обращая внимания на сигналы со стороны электронного арбитра и крики латиноса.
То время, которое хань сокращал дистанцию, Седьков глядел на него, как исполнитель смертного приговора — на затылок жертвы.
— Ну это нечестно, — высказался от англоговорящих Ник, сплёвывая в сторону. — Рыжий
— Угу. Похоже, о чести уже никто не говорит, — меланхолично ответил Макс.
Не то чтобы немец топил за англичан или за русского (боже упаси), но кто же откажется бросить какашкой в китайцев? Особенно если есть что.
По иронии судьбы, за две секунды после формального окончания боя убогий и Чень выдали друг по другу больше ударов, чем за весь предыдущий бой.
Кулаки китайца молотками прошлись по лицу очкарика на очень короткой дистанции — убогий старательно извивался ужом и отделался только стесанными лоскутами кожи.
Сам он в ответ боднул противника лбом, затем ещё раз, и ещё.
Шипы на его кулаках мелькнули в воздухе и полноценно вонзились вначале в бицепсы Ченя, затем — в грудные мышцы.
— СТОП! — Мануэль что-то скомандовал парням по-испански.
Больше половины переводчиков затупили.
Человек десять латиносов вперемешку с англоговорящими мгновенно рванули вперед и растащили дерущихся к противоположным стенкам коридора.
— Бл*, да отцепитесь вы от меня! — Седьков возмущённо стряхнул себя руки учащихся параллельного класса. — Я в ресурсе! Тьху… хотел сказать, я в себе! Это он после гонга воюет, а не я; чего вы в меня вцепились?..
Те, кто держал его, взглядами сверились с Мануэлем. Тот внимательно всмотрелся в глаза убогого и махнул им рукой.
Очкарик привалился спиной к стене и сполз на корточки вниз:
— Чья взяла в итоге, если по этому вашему электронному судейству? Никогда ему не доверял, сплошной пи**ёж и подтасовки. Бой так себе и вшивенький, но норадреналин как под трактор попал.
Многие, если не все, подумали: Рыжий сегодня впервые в жизни прыгнул выше головы.
Да, противной крысой от этого он быть не перестал, но шоу, чёрт возьми, было занимательным.
Занятно.
— Кто победил?! — очкарик требовательно повторил свой вопрос в полной тишине.
Разумеется, ему никто не ответил.
— Козёл. Мразь. Кусок говна. — Юнь ненавидяще посмотрела на него и понесла проклятиями, не повторяясь.
Видимо, она больше не нашла в себе сил, чтоб сдерживаться: злые и жгучие слёзы хлынули по её щекам в два ручья.
— В принципе, после голых сисек на весь мир уже можно и не стесняться: слезами такую репутацию не испортишь, — непосредственный Макс, сам не желая, непринуждённо прошёлся по больным и свежим мозолям.
Время от времени он пытался подкатывать
Сейчас тоже: ему очень хотелось что-то сказать, пользуясь моментом, просто чтоб поговорить с ней — но язык как обычно обогнал мозги не в ту сторону.
— Заткнись, тварь белобрысая! — проревела в его сторону Юнь.
В следующий момент она всхлипнула, нечаянно надула пузырь носом, хлопнула его — осознала весь позор и завыла вообще по-звериному.
— Должок неприятный, — блондин пропустил последнее пожелание мимо ушей и задумчиво почесал затылок. — Сумма как бы немелкая, да.
Кое-кто захмыкал: в глазах Макса плескался такой неподдельный интерес к бюсту китаянки, что даже со стороны было неловко.
Искусственный интеллект в столбце пари японки и хань честно нарисовал пятизначное число в пользу первой, причём первые две цифры были больше полусотни.
— А вы чего вылупились?! — Сяовэнь ненавидяще набросилась на латиноамериканок.
— Тебя забыли спросить, — парировала Мартинес.
— Угу. Кстати, Сяо, у тебя нормальные сиськи. Если захочешь — проигрыш отработаешь быстро. — На полном серьёзе добавила Эрнандес, тягуче глядя в глаза азиатки. — Захочешь — посодействую. На такую, как ты, клиенты выстроятся в очередь на неделю вперёд.
Китайцы сегодня подставились, и по отдельности, и вместе. Самое время их топить и опускать, не обращая внимания ни на что.
— Ах ты…! — Юнь рванула вперёд.
Ана удивилась, но не испугалась: прикрыв согнутыми в локтях руками корпус, она тоже шагнула навстречу.
— Бл**ь… ПРЕКРАТИТЬ! — заорал Мануэль.
К счастью для многих присутствующих, он не расслаблялся и не отвлекался.
По его команде отпустившие Седькова переключились на слабый пол и буквально за секунду растащили уже Эрнандес и Юнь в разные стороны коридора.
Хань изрыгала проклятия. Ана напирала на то, что главное у китаянки уже позади: позор на весь мир с ней, сильнее некуда. Чего теперь-то ломаться? А такая тёлка может очень неплохо заработать, если не кочевряжиться.
— Что на тёбя накатило? — безучастно спросила тем временем подругу Хамасаки, дёргая за плечо и разворачивая к себе.
Китаянка ответила злым взглядом, но вслух не сказала ничего.
— А ведь до чего занятный сегодня денёк, — Рыжий то ли очень убедительно изобразил безмятежного идиота, то ли действительно им являлся.
Кто-то озвучил это вслух — больно уж на язык просилось.
— На вид сходу и не скажешь, является или притворяется, — задумчиво повысил голос Макс, стараясь обратить на себя побольше внимания.
Он не оставил попыток подкатить к Юнь, справедливо считая, что чёрная кошка между ней и проигравшим её деньги Ченем — всерьёз и надолго.