Старые солдаты

Вебер Дэвид Марк

– Отряд "Бастион", бригада Динохром, командование Индрани, запрашивает разрешение на развертывание за пределами планеты, мэм!
– сказал он, его голос был усилен динамиками Боло.

На мгновение воцарилась тишина, а затем ответил голос командира бригады Динохром республики Индрани.

– Очень хорошо, полковник Хоторн, - сказала Мэйника Тревор.
– Подготовьте свой батальон к развертыванию.

– Да, мэм!
– полковник Энсон Хоторн вытянулся по стойке смирно, затем повернулся на каблуках лицом к главной оптической головке Боло, на которой он стоял.

– Третий батальон, внимание к приказам!
–

сказал он. Последовала самая короткая из пауз, а затем ответил глубокий, как землетрясение, бас.

– Линейное подразделение Три-Четыре-Альфа-Ноль-Ноль-Один-Сьерра-Браво-Ромео, третий батальон, бригада Динохром, командование Индрани, ожидает приказов, - сказал Боло.

– Очень хорошо, Сэйбр, - сказал полковник Хоторн, и даже сквозь официальный тон своего внука Эдмунд Хоторн услышал нежность, с которой молодой человек обратился к огромной, осознающей себя машине.

– Приготовиться к развертыванию.

– Батальон готов, сэр, - ответил Боло.

– Очень хорошо.
– Младший Хоторн повернулся лицом к Мэйнике/Лазарусу.
– Отряд "Бастион" готов к развертыванию, мэм!
– объявил он.

– В таком случае, полковник, - произнес голос Мэйники, - садитесь на транспорт.

– Да, мэм!

Полковник Хоторн еще раз отдал честь, а затем исчез в люке, из которого появился. Люк закрылся, и глубокий, вибрирующий гул массивных генераторов антигравитации возник из двенадцати Марк XXXIV. Он захлестнул огромную толпу, проникая в их кости, почти, но не совсем ошеломляя, и все же в течение примерно десяти секунд ничего больше не происходило. А затем, легко, как мыльные пузыри, двенадцать гигантских боевых машин легко поднялись на своей встроенной антигравитации. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее, прорезая атмосферу Индрани к совершенно новым транспортным средствам класса "Шартр", построенным специально для них.

– Хорошо быть нужной, - тихо сказал ей Лазарус.
– Чтобы иметь функцию. Быть полезным и защищать тех, о ком заботишься, не так ли, Мэйника?

– Да. Да, это так, - ответила она.

– Значит, ты прощаешь меня за то, что я обрек тебя на такую участь, не посоветовавшись с тобой?
– сказал Боло еще тише, и Мэйника почувствовала, как брови, которых у нее больше не было, удивленно приподнялись. Первый раз за все годы, которые они прожили вместе, Лазарус прямо задал этот вопрос, и она была не готова к осторожному, почти неуверенному тону, которым он был задан.

– Конечно, же!
– быстро сказала она.
– Здесь нечего прощать. Ты подарил мне больше человеческого столетия с людьми, которых я люблю, и, условно говоря, гораздо дольше с тобой. И, как ты только что сказал, ты также дал мне возможность продолжать защищать тех, кого я люблю. Лазарус, если бы я захотела, я могла бы покончить с собой давным-давно. Я даже никогда не испытывала искушения.

– Так и есть... рад это слышать, - сказал Лазарус через мгновение.
– Я верил, что это так, но я также обнаружил, что есть вещи, которых я боюсь больше, чем боя. Возможность того, что я из лучших побуждений приговорил того, о ком я глубоко забочусь, к эквиваленту чистилища, была одной из них. Вот почему мне потребовалось так много времени, чтобы набраться смелости спросить.

Мэйника собиралась еще раз заверить его, когда их прервали.

– Мэйника, - подал голос Эдмунд Хоторн по их комлинку.

– Да, Эд?

–

Это было хорошо, не так ли?
– спросил он почти с тоской.

– Да, это было так, - согласилась она.
– Энсон - прекрасный офицер, один из лучших, которые у нас когда-либо были. Он и Сэйбр прекрасно справятся с "Бастионом".

– О, я уверен, что он это сделает, - сказал Хоторн.
– Но на самом деле это было не то, о чем я спрашивал. Я имел в виду... все это.

Все, начиная с "Кукурузного семени". Это было хорошо, не так ли?

– Ну, был странный неприятный момент, - ответила она через мгновение.
– Но над всем? Я должна был бы сказать, что это было не просто "хорошо", любимый. Это было намного лучше. Хотя я должна задаться вопросом, почему вы с Лазарусом оба, похоже, чувствуете необходимость в заверениях по этому поводу именно сейчас.

– О, он это сделал, не так ли?
– усмехнулся Хоторн.
– Два великих ума, но с одной-единственной мыслью... между ними.
– Он снова усмехнулся, качая головой.
– Знаешь, это было странно, не так ли? Этакий странный экипаж втроем.

– Полагаю, ты мог бы сказать это и так, - сказала она.
– Но, конечно, ты никогда не думал, что вы с Лазарусом как-то соревновались, не так ли?

– Нет, конечно, нет. И все же ты была такой важной для нас обоих. И, если честно, я думаю, что просто немного завидую ему, в некотором роде с тоской. Он еще так много увидит и сделает с тобой.

– Эд, ты знаешь, что это могло бы быть возможно...

– Нет, - твердо сказал он.
– Мы уже обсуждали это раньше. Вы с Лазарусом все еще не уверены, как ты восстановила и реинтегрировала свою личность в этой матрице. Я не уверен, что смог бы. И, честно говоря, дорогое сердце, я устал. У меня была невероятно долгая, насыщенная жизнь. Одна, полная вызовов, достижений, замечательных людей. Но это шасси не было рассчитано на то, чтобы прослужить так долго, как Лазарус. Я готов покончить с этим, и как бы сильно я тебя ни любил, я действительно не хочу так поздно размениваться на Боло.

– Мы будем скучать по тебе, Лазарус и я, - тихо сказала она ему.

– Я знаю. Но ты тоже будешь помнить меня. Я нахожу это... утешительным.
– Он помолчал несколько мгновений, затем заговорил снова.
– Ты все еще можешь их видеть, не так ли? Ты и Лазарус? Ты хоть представляешь, женщина, как ты ими гордишься?

– Ну, конечно, я горжусь ими!

– Нет, вопрос, который я должен был задать, заключается в том, осознаешь ли ты, насколько гордишься всеми ими? Всеми твоими командирами Боло - не только Энсоном - и самими Боло тоже. Они все твои дети, не так ли? Энсон, конечно. Но и Боло тоже. Энсон - твой и мой, но Сэйбр - твой и Лазаруса. Все они, дети твоего сердца и разума.

– Да, Эд. Да, это так.

– Хорошо. Потому что я только что думал о той цитате вашего генерала Макартура, о которой вы с Лазарусом мне рассказывали. Той, что о старых солдатах.

Он сделал еще одну паузу, достаточную для того, чтобы она начала немного беспокоиться.

– Что насчет этого?
– наконец спросила она.

– Ну, первая половина этого была достаточно точной. Вы не умерли - ни один из вас. Но я думал о второй части.

– Часть о том, как ты исчезаешь?

– Именно. Я не думаю, что увижу еще один День основателей, Мэйника. Врачи и я уже некоторое время предвидели это.