Старый мертвый свет
Шрифт:
Изредка попадались выгоревшие квартиры и даже магазины, а где-то дым еще поднимался к темнеющему небу, а ветер доносил до нас запах гари. Людей тут словно не осталось, они сидели ниже травы по своим квартирам, заперев двери и надеясь на чудо, как и в Набережных Челнах, как и везде.
Уже через какие-то четверть часа мы покинули мертвый город и оказались на шоссе, в ставшей привычной атмосфере. Настолько привычной, что при виде убегающей вдаль серой ленте асфальта мне сразу сделалось так спокойно, что захотелось спать.
Сумерки перешли в дождливую ночь, поприветствовавшую
14. Вылазка
Под утро Виктора все-таки сморил сон. Причем какой-то дурацкий, таких с ним прежде не случалось. Во-первых, все казалось слишком реальным. Во-вторых, Виктор прекрасно понимал, что спит, но ничего не мог с этим поделать. Он когда-то баловался с осознанными сновидениями и, хоть впечатляющих результатов и не добился, кое-что усвоил. Как минимум, отличать сон от яви он умел превосходно, а уж если ты понимаешь, что спишь, тебе открываются совершенно безграничные возможности. Хочешь — летай, хочешь — преврати всех вокруг в попугаев. Словом, полная свобода.
Здесь же Виктор словно оказался в чужом сне. Он был волен бродить где угодно и делать, что хочет, но не имел возможности что-то менять и влиять на ход событий. Как будто бы очутился в чьем-то скрипте.
Ему открылась пыльная автомобильная дорога, крутой асфальтовой дугой исчезающая за невысоким пологим холмиком. Виктор пошел по ней, и вскоре наткнулся на уходящую влево тропку, затерявшуюся среди пестрого разнотравья, начинающегося сразу за дорогой.
Запах здесь стоял такой странный, такой приятный и в то же время тяжелый, что у Виктора слегка закружилась голова. Он свернул на тропинку и вскоре добрел до моря. Сказать, что вид был потрясный — значит, не сказать ничего.
Ломаная береговая линия, испещренная серыми проплешинами камней, обрывалась на высоте примерно десяти метров над морем, чей соленый запах не спутаешь ни с чем.
Сидящий прямо на траве незнакомец любовался недавно взошедшим солнцем. Он свесил ноги вниз и безмятежно покусывал травинку, а в глазах было такое умиротворение, что Виктор сам немедленно сел рядом и тоже сорвал тонкий зеленый стебелек. Виктор повертел головой, осматриваясь, и заметил чуть поодаль белое пятно крыши — наверное, какой-то небольшой элитный отель. Сложно сказать точно, солнце охотно отражалось от перламутровой крыши и слепило, скрадывая очертания постройки, которая к тому же была окружена пышными деревьями и кустами, некоторые из которых имели густой малахитовый цвет и яркие, режущие глаз цветки.
Мужчина повернулся к нему. Он был одет в легкую серую рубашку и такие же брюки, а на ногах носил бежевые броги, необычно сочетающиеся с остальной одеждой. Виктора, конечно,
На вид незнакомцу было слегка за сорок. Темно-русые волосы аккуратно причесаны и уложены, лицо гладко выбрито. Странное лицо, вроде и правильное, и приятное, но совершенно не запоминающееся. Идеальный разведчик.
— Где мы? — спросил Виктор, и слова эхом разнеслись над морем, отражаясь от его глади и теряясь за линией горизонта.
— Как где? Здесь, — неожиданно звонким, юным голосом ответил незнакомец. Посмотрел несколько секунд на Виктора, а потом опять повернулся к морю и вымолвил. — Приезжай сюда, это хорошее место, доброе. Я его люблю.
— Но куда? — повторил свой вопрос Виктор, а незнакомец будто и не слышал — опять взялся грызть травинку.
Будильник еще никогда не звонил так не вовремя. Хотя, эта сволочь вечно прерывает ночные приключения в самый интересный момент, чтоб его, но сейчас Виктор особенно обозлился. Так, скорее выключить звук, чтоб зомби не набежали — в такой гробовой тишине чихнешь в Париже, услышат в Лионе.
Эх, сон был такой… Необычный, что ли. Как будто Виктор и впрямь ненадолго переместился куда-то далеко, на юг, на теплое морское побережье. В доброе место, как сказал этот тип… Что это вообще такое было? Мистика, да и только. Но не мрачная и пугающая, а наоборот, притягательная, чарующая.
Он оказался в чьем-то сне. Но в чьем? Кто этот мужчина? Виктор на всякий случай порылся в воспоминаниях, но не нашел там ни кого хоть каплю похожего на этого человека.
Может, показалось? Игры разума, все такое. Все-таки длительный запой, к чертям нарушенный график… Человеческая психика горазда на выдумки, порой создавая такие реалистичные миражи, что Голливуду и не снилось.
Сон так увлек Виктора, что он на некоторое время и думать и забыл о том, чего ради завел будильник на такую рань. Пришло волнительное время сборов. В голове все сразу встало на место, размышления о предрассветных грезах отошли на задний план — потехе час, как говорится.
Если вылазка окажется напрасной, ему будет, за чем возвращаться — в морозилке дожидалась своего часа ополовиненная бутылка водки, последняя. Потом можно побродить по округе, порыскать в магазинах ноутбук и модем, кто знает, вдруг Интернет еще работает. Пожалуй, сейчас только Сеть даст ответ, что за чума потрясла человечество. Правда, и радио никто не отменял — экстренные сообщения как раз по нему и пускают. У Виктора даже телевизора не было — они с Леной его давно не смотрели.
Добросовестно сделав зарядку под мелодичный хруст давно не трудившихся суставов и одевшись, Виктор взял свое нехитрое оружие — табуретную ножку да кухонный нож, заткнутый за пояс. Он тихо отодвинул баррикаду и посмотрел в глазок. Увиденное заставило его отпрянуть и тихо чертыхнуться. На площадке, спиной к двери, стояла высокая и худая старуха, отстраненно глядя в окно и мерно покачиваясь с пятки на носок. Тьфу ты, сама смерть приперлась, только косы для полноты образа не хватало — темный плащ и капюшон, хоть и покоящийся на спине, а не на голове, наличествовали.