Стать Медузой
Шрифт:
Она заметила благородную даму со слугами, спешащими за ней. Ее волосы были собраны идеальными завитками на ее голове, среди них сияли золотом ремешки. Ее пеплос был идеально выглаженным, белым, и золотая вышивка делала ее облик дороже. Ее кожа сияла в свете солнца.
Даже слуги, бегущие за ней, были красивее, чем Медуза привыкла. По сравнению с ними, она ощущала себя простой.
Брат затряс ее за руку.
— Смотри! Это она.
Медуза посмотрела сначала на него, на яркие глаза и дрожащие ладони. Он был увлечен
Она явно была дочерью богача. Она была не ребенком винодела, если только он не был одним из лучших в Афинах. От янтарных кудрей до золотых сандалий на ногах, эта женщина была идеальной.
— Адельфос… брат, — прошептала она.
— Я знаю, что ты хочешь сказать, Медуза, и я не верю. Я ее завоюю! — он спрыгнул с телеги и посмотрел на нее решительно. — Ты меня не остановишь.
Она могла. Они должны были сделать покупки для родителей, а не заигрывать с местными, словно не могли держать себя в руках.
Но если он хотел повеселить девушку, которая привлекла его внимание, разве она могла рушить мечту? Он вырос, и она хотела увидеть, каким мужчиной он стал. Она обожала ребенка в нем, так что и взрослой версией хотела гордиться. Он будет вежливым, это точно. И разве в этом был вред?
Она взглянула на солнце, вздохнула и кивнула.
— Ладно, у нас есть несколько часов, но мы встретимся тут. Я пока закончу с покупками.
— Спасибо! — он схватился за край телеги, приподнялся и поцеловал ее в щеку. — Ты не пожалеешь. Когда я буду женатым и богатым, у тебя будет лучший дом!
— Точно, — прошептала она с улыбкой. Он убежал от нее в толпу. Может, он сделал бы ее жизнь удобнее, но даже если он женится на той женщине, он вряд ли вспомнит семью, которую оставил. Он будет занят.
Она могла побродить одна, но она не сказала брату об этом. Все-таки она старалась казаться родителям послушной дочерью, а брат мог это испортить. Он еще не научился держать язык за зубами.
Медуза уже знала, куда хотела пойти. Одно место в Афинах всегда привлекало ее внимание.
Храм Афины.
Город был назван в ее честь, и Медуза впервые слышала, чтобы женщину поставили выше мужчины. Они могли назвать город в честь Зевса, Гермеса, Аида или Посейдона. Но они выбрали богиню и создали город, отличающийся ото всех.
Может, Медуза хотела проверить, могла ли она получить милость богини, оставаясь верным слугой. Олимпийцы все-таки брали слуг под крыло. И она поклонялась Афине.
Богиня войны была потомком Зевса, для такого прекрасного создания не потребовалась мать. Она была полностью сформирована, уже в броне, которая сияла на солнце.
Она ужасала мужчин и женщин. Почти как ее брат, Арес, который был жестоким. Но Афина была больше этого. Она была женской версией
Медуза хотела быть как она.
Она шла сквозь толпу и уже видела храм. Он возвышался над другими зданиями акрополя. Большие белые колонны спереди и сзади, бело-золотые, в отличие от других храмов.
Да, храм был одним из маленьких, но Афине и не нужно было нечто огромное и монолитное, чтобы показать ее силу. Ей хватало одной комнаты, куда могли войти только жрицы.
Медуза надеялась, что однажды получит право войти в тайные места храма.
Она поднялась по лестнице, тяжело дышала у вершины. Перед храмом было несколько человек, хотя она не узнавала их.
Мысль была глупой. Она была в Афинах, а не на ярмарке в своем городе. Конечно, она никого тут не знала.
Жрицы ходили вдоль края храма. Они пожимали ладони прихожан нежными пальцами, слушали то, что люди хотели передать Афине. Порой они передавали послание богине. Порой человеку просто нужно было, чтобы его услышали.
Так считала Медуза. Она еще ни разу не говорила долго со жрицей, чтобы узнать, была ли она права.
Медуза пришла не для разговора со жрицей. Она прошла мимо людей, поклонившихся статуе у входа в храм.
Статуя была первым, что она полюбила. Там была изображена Афина, склонившаяся, чтобы снять сандалии перед входом в свой храм. Доказательство, что богиня была не просто воином. Не просто жительницей Олимпа, которая мало думала о людях, поклоняющихся ей.
Афина была как они. Она разувалась перед тем, как войти в место поклонения, даже если это был ее храм.
Медуза опустилась на колени и прижала ладонь к сердцу. Она тихо прошептала:
— Великая Афина, рада снова тебя видеть. Я поклонялась тебе при каждой возможности. Я прошу лишь присмотреть за моей семьей, чтобы у них был хороший урожай и безопасность в случае войны, — она сделала паузу и посмотрела по сторонам. А потом быстро добавила. — И я хотела бы, чтобы ты послала мне знак, что делать с моей жизнью. Я не родилась быть матерью или ткачихой.
Белая мантия затрепетала сбоку. Жрица опустилась рядом с Медузой и опустила свою ладонь на сердце.
— Приятно видеть девушек в храме Афины. Редкие видят, что дарует уважение к нашей богине.
Медуза посмотрела на темноволосую жрицу. Ее внешность была острой, как меч. Шире многих, с острой челюстью и носом, который был великоват, чтобы считаться милым. Ее кожа обгорела на солнце, участок кожи на лбу шелушился.
Странно. Жрицы должны быть красивыми.
Она нахмурилась и пристально посмотрела на женщину.
— Вы не такая, как все жрицы, которых я видела раньше.
— Точно. Но фермерша, которая стала жрицей, редкое явление, не думаешь? — она прижала ладонь к своей груди сильнее. — Меня зовут Сфено. А тебя?