Статьи
Шрифт:
Собственно, такие проблемы уже имеют место: по мере госстроительства в перечисленных странах, РПЦ, как церковь иного государства, выражающая интересы именно другого государства, чего не скажешь, к примеру, о Ватикане, подвергается вытеснению. Тем быстрее это происходит, чем агрессивней себя ведут околоцерковные организации типа Союза православных граждан/братств с упоением трезвонящих об «имперской роли Московского Патриархата» на территории вновь созданных государств.
Далее, понятно, что превращение в «национальную русскую церковь» делает беспочвенными любые претензии РПЦ на «особое положение» в православном мире. В условиях сильнейшего давления со стороны католицизма, в том
Важно понимать адептам «симфонии» и другое. Само по себе такое решение будет с неизбежностью означать замыкание Вселенской Церкви в тесных национальных границах. Ведь пресловутая «симфония» времен Византии была симфонией с империей, причем единственной империей Ойкумены!
«Симфония» же с одним из государственных образований современности означает свертывание «вселенского качества» церкви, а, следовательно, свидетельствует об осторожном, но самопризнании решающего поражения в вековом конфликте с католицизмом и протестантизмом. Этого ли чает священство и православный люд?!
Наконец, необходимо отдавать себе отчет в том, что положение «симфонии» не продлится вечно. Рано или поздно, и скорее рано, миграционные процессы и демографический спад, помноженные на исламский, католический, протестантский и буддистский прозелитизм изменят этноконфессиональную карту страны настолько, что это приведет к смене (по крайней мере, расслоению) духовной ориентации элит. Тем более что произойдет частичная замена этих самых элит.
В этих условиях РПЦ ожидает маргинализация, этапы которой легко предсказать из истории Константинопольской, Иерусалимской, Александрийской, Антиохийской церквей. Этот процесс, естественно, будет сопровождаться переделом церковного имущества в пользу «победителей»: образцы этого процесса мы уже сейчас наблюдаем на Украине и в Эстонии.
Экстерриториальность
Деградация РПЦ и, тем более, раскол и маргинализация Православия, не отвечает стратегическим интересам России – вне всякой зависимости от того, какая (-ие) этноконфессиональная группа будет в последующие десятилетия ассоциироваться с этим «географическим понятием».
Российское государство связано с православием исторически, и деградация церкви обесценит какую-то часть русской идентичности, что может негативно сказаться – и наверняка скажется – на возможностях страны в грядущих геокультурных войнах. Высоко значение православия и как объединяющего фактора Русского Мира. Наконец, государство имеет перед церковью определенные моральные обязательства.
Поскольку современная ситуация неустойчива, а идея «симфонии» представляется фатальной ошибкой (притом, скорее, церкви, нежели государства), необходимо искать новые пути развития русской православной организованности.
В этой связи представляет интерес идея экстерриториальности Русской Православной Церкви. Иными словами, РПЦ действительно должна быть огосударствлена, но отнюдь не в смысле петрова синода. Речь идет о создании особого типа государственности, отделенной от России, не совпадающей с ней ни функционально, ни территориально.
Обратим внимание на наличие определенной общности между современным «православно-славянским миром» и позднефеодальной Европой. В эпоху Реформации, когда оформлялись национальные государства, структура мира, созданная католицизмом, была полностью разрушена. Однако, несмотря на тяжелейший идеологический кризис, особенно усилившийся в связи с секуляризационными настроениями конца XVIII – начала XIX столетия, Ватикан продолжал свое существование как штабная, организационная, финансовая структура христианства, как
Сохранение – и именно Святым Престолом – принципа Универсализма в противовес господствующей идее национальной обособленности сыграло свою роль, когда в Европе возникли интегристские тенденции. Здесь важно отметить, что хотя объединение Европы и было чисто светским предприятием, идеологическую легитимность ему придал именно Ватикан. И именно светские политики-католики сдвинули и духовно подпитывали процесс объединения Европы в трудные годы начального периода.
В рамках построенной аналогии экстерриторизация РПЦ станет крайне выгодной Российскому государству на следующем этапе его существования, когда усилятся интегристские процессы в Восточной Европе и отчасти Балканах и Закавказье. Огромное значение этот государственный акт будет иметь и для развития самого Православия, как специфического типа мышления и особой формы со-организации.
Строительство собственной (теократической) государственности, конкурентной такой признанной силе как Престол Петра, откроет новый этап в тысячелетней истории Православия. Такое подлинно историческое событие вызовет к жизни новый тип церковных элит и приведет к более глубокой модернизации Православия, нежели реформы Никона[5], хотя и во многом в никоновской логике придания русскому православию достойных лидера риз.
Можно и должно предполагать, что создание «Русского Ватикана» приведет к оживлению приходской жизни и к перенесению основных организационных усилий церкви на уровень прихода. Сегодня РПЦ проигрывает своим противникам, прежде всего, в теории и практики миссионерства. Новая церковь сможет выстраивать механизмы расширения своего канонического пространства на «связке» между штабом, обладающим функциями и правами государства, и приходом, представляющим собой «точку роста» на «чужой» территории. Речь идет о создании гетерархической структуры, объединяющей исторически проверенные моноцентрические конструкты католицизма и современные сетевые организованности, характерные для политического ислама.
Русский Архипелаг
Понятно, что такие возможности не даются даром, и создание «Русского Ватикана» потребует огромных усилий и заметных капиталовложений с разных сторон и государства, и РПЦ, и общественности. Реализация проекта трансформирует с неизбежностью и светскую власть.
Это подлинное изменение статуса среди Православных Церквей. Поэтому решение такое должно быть соборным и фактически выдвигает Московский Патриархат, как и в свое время Константинопольский на позицию Первого среди Равных. Одновременно это и процесс Единения, который мог бы быть противопоставлен «западному экуменизму».
Чтобы не на словах, а на деле реализовывать альтернативные объединительные процессы под своим началом и на иных ценностных основаниях, в первую очередь необходимо выделить из состава государственных земель ту территорию, от суверенитета над которой государство добровольно отказывается. И это должна быть земля, достойная Патриарха и Святейшего Синода, с одной стороны, и Предназначенного Будущего, с другой.
Нам кажется, что в отличие от католического Ватикана Православный должен получить в собственность ряд небольших территорий, устойчиво ассоциируемых со святостью. Они-то и лягут в основание Православного Архипелага, состоящего из таких известнейших – сухопутных, озерных и морских – «островов» как Сергиев Посад, Валаам, Дивеево и Соловецкие острова.