Статисты
Шрифт:
«Размечтался! — одёрнул он сам себя. — Чем ты его взорвёшь? Консервами, что ли?..»
Метров через двести их отряд в который раз упёрся в покинутый поезд. Тони достал пистолет.
— Побудьте с людьми, — сказал он Арчибальду и Дэвиду. — Я разведаю, что там.
Через торцевую дверь он забрался в вагон, на секунду включил фонарик, готовый в случае засады немедленно стрелять.
Так он прошёл все вагоны. В последнем зажигать фонарик не стал — шестое чувство предупредило об опасности. Неслышно ступая, Тони пробрался в кабину машиниста, приоткрыл дверь, ведущую в тоннель,
В следующий миг во мраке блеснула вспышка выстрела и на Макфейла со звоном посыпались куски стекла.
Он дважды выстрелил в ответ — наугад, в направлении вспышки.
Затем ползком вернулся в вагон, пригибаясь, пробежал его и поспешил к товарищам, которые, обеспокоенные стрельбой, поджидали его в конце поезда.
— Этот ублюдок Флайт перестреляет нас по одному, — заявил он, переводя дыхание после беготни по вагонам. — Хитро придумал — закупорил нас этим поездом, как в бутылке. Выбраться на ту сторону можно только через кабину машиниста, а она отличная мишень. Открыл дверь — получай пулю.
Тони присел на рельс, зло сплюнул.
Он знал, что шагах в десяти от поезда стоят или сидят, как он сейчас, его попутчики. Они верят ему и беспрекословно подчиняются. Ещё бы! Ведь он пообещал им жизнь, пообещал вывести на поверхность. Чёрт побери! Как же теперь быть? Флайт, конечно, хочет отыграться. За всё. И за магазин, и за челюсть, которую он ему свернул на эскалаторе. За то, что за ним и здесь идут люди… И Флайт не упустит свой шанс. Может, попробовать с ним договориться? Пусть, подлец, пропустит людей, которые знать его не знают и ничего плохого ему не сделали. Он может пообещать, а потом… Нет, таким, как Флайт, доверять нельзя…
И вдруг Тони осенило.
«В тоннеле из вагона в боковые двери выйти нельзя. Уж так устроено наше метро. Путь здесь идёт немножко под уклон… А что если?..»
Он вскочил, приказал Дэвиду:
— Позови сюда всех мужчин. Быстро!
Арчибальд, поняв его замысел, поёжился.
— У нас нет другого выхода, — зло сказал Тони. — Мы не виноваты, что Флайт и его банда всё время путаются у нас под ногами и пакостят нам. Представь, если бы не один Чарли, а все двинулись на юго-запад? Половину бы там накрыло. И всё Флайт. Он и сейчас всё подстроил. Если ты мне не веришь, высунься из кабины машиниста. Он тут же отправит тебя на тот свет.
Дэвид привёл мужчин.
— Джентльмены, — обратился Тони к попутчикам. — Нас снова подстерегли бандиты. Они устроили засаду впереди поезда, и если мы ничего не придумаем, перебьют всех. Есть только один способ разогнать бандитов и освободить дорогу… Становитесь все поближе к вагону. Вот так! Упритесь хорошенько в шпалы. Все, все! Теперь по моей команде толкайте поезд. Раз, два, взяли! Дружнее, ребята! Дружнее!
Поезд сдвинулся с места.
— Толкайте, ребятки, толкайте! — весёлым шёпотом подбадривал Тони людей. — Мы спасены! Идём на таран.
Им помогал и небольшой уклон пути — поезд пошёл быстрее.
— Ещё немного… Хватит! Его уже не остановишь.
Будто благословляя то, что они только что сделали, Макфейл поднял луч фонарика вверх. Остальные тоже остановились.
В
Нечто подобное представили, наверное, все.
Люди стояли молча, напряжённо слушали тьму. Криков больше не было. Ещё через несколько минут из чёрной пасти тоннеля донёсся далёкий глухой удар. Это их «таран» догнал поезд, который некогда шёл впереди, и хорошенько поддал его в задний вагон…
Тони сглотнул ком, который мешал дышать, повернулся к Арчибальду.
— Пойдём, Арчи, вперёд, — чуть ли не заискивающе попросил он статиста. — Поможешь мне там… убрать…
Затем он осветил Дэвида. Не лицо, а ноги, потому что боялся опять увидеть в глазах мальчишки ужас и непонимание происходящего.
— Минут через пятнадцать веди людей за нами, — приказал Тони, и голос его уже снова был уверенным, голосом военного. — По сторонам особо не смотрите, понял?! По одному, друг за другом, быстренько. Слабонервным окажете помощь.
Тоннель, по-видимому, снова пошёл под уклон.
По крайней мере, Тони так подумал, потому что воздух опять сгустился, стал мёртвым и неподвижным. Сознание заработало рывками, то сливаясь с мраком, сквозь который они пробирались, то на мгновение вспыхивая — каждый раз по-своему, тасуя и передёргивая восприятия, будто карты.
Шаг — погружение. Вместо воздуха — жидкая тьма. Жадная, жирная, засасывающая. Это болотная топь… топь… топь…
Ещё шаг — и пропасть. Безвоздушное пространство. Ничто. Ты хватаешь его ртом, огромными глотками, однако они вовсе не насыщают лёгкие.
Новый шаг возвращает в подземелье, в глухую нору, где ты ползёшь будто крот — полураздетый, мокрый от пота, грязный. Задыхающийся крот, за которым…
Тони остановился.
Он вдруг понял, что не слышит дыхания людей, которые шли за ним. Их дыхание, сопение, стоны и ругательства всё время сопровождали его, были неотступны, как и эта тьма. Они подстёгивали его, заставляли идти, требовали: «Ты должен нас вывести, Тони!» И вот теперь их нет.
Он потряс головой, чтобы прийти в себя.
Они шли втроём.
На левом плече повис Дэвид. Слава богу, хоть ноги сам переставляет. Справа — верный Арчибальд, который поддерживает их обоих.
— Где… остальные? — с трудом двигая задеревеневшим от жажды языком, спросил Тони. — Сколько их?
— Отстали… Они не хотят идти, не могут.
— Сколько их? — переспросил Тони.
— Во время… последней… переклички было сорок два, — ответил, запинаясь, Арчибальд. — Давай посидим. Устал… На платформе нас было сорок два. Потом один старик упал… Нет, он сначала умер, а затем упал… Считай сам. Я посижу…