Статус VIP. Первый курс
Шрифт:
– Тогда встречаемся завтра, на том же месте!
– Какой ты быстрый! – вырвалось у меня случайно.
– Где надо, могу и растянуть удовольствие… - подмигнув, приглушенно произнес толстяк. Это, получается, он так заигрывал что ли?
– До завтра! – улыбнулась я.
До дома меня довезли. Без Павла я чувствовала себя свободнее. Приняла ванную и с разбегу прыгнула на кровать под веселый одобряющий лай Ричи. Если представить, что школа со своими извращениями будет досаждать мне раз или два в месяц, жить вполне можно. Даже интересно.
Вызвала такси, предупредив, что могу расплачиваться только картой. Павел оставил мне на непредвиденные расходы. Мелoчь! Но чертовски приятно! Прямо на уровне мужа! Ричи, конечно же, оставила дома.
Приехала и пожалела. Настроение у художника было отвратительным. На вопрос, что случилось, ответил, чтo ему совсем нечего представлять на квартирнике. Развел руками, словно истеричная тетка, которой совсем нечего надеть, при полном гардеробе.
– Напиши меня на зеленом шелке в россыпи тюльпанов! – небрежно предложила я.
– А ты разденешься?
– сомневаясь, спросил Иван.
– Для дела… Если надо…
– Очень! Очень надо, душечка моя!!! Только я тебя рыжей напишу и верх тормашками, будто смотрю на тебя сверху!
– Тогда давай тюльпаны! – рассмеялась я.
– Душечка! Будут! Будут тебе тюльпаны!!!
Наверное, я немного расслабилась. Уже почти начала принимать людей за людей.
Через час доставили две корзины тюльпанов и кусок зеленой шелковой ткани. Иван тем временем угощал меня зеленым чаем и рассказывал о своих выставочных работах. От восхищения изумрудным зеленым, несколько минут неподвижно разглядывал шелк, разминая его в руках. А я присела к ярким корзинам, не в силах оторваться от весеннего цветочного великолепия.
– Как красиво! – зачарованно произнесла я.
– Скорeе раздевайся! – в запале, задыхаясь, произнес Иван, сбрасывая с себя одежду. Я посмотрела на него удивленно.
– Не обращай внимания, душечка,и не пугайся! Так надo! Мне так удобнее!.. Ну! Скорее же! – И он бросил на воздух раскрывшееся полотно, медленно покрывшее кровать в виде старинного штемпеля. Я поспешно разделась и легла, расположив ноги на подушках. Иван подбежал к корзинам и, схватив охабку разноцветных стебельков, в один прыжок оказался рядом с кроватью. Подкинул их к потолку, предварительно разворошив. Цветы беспорядочно упали на мое тело и рядом.
– Не шевелись! Только не шевелись! – его глаза горели страстным одержимым огнем. Аккуратно разложив мои локоны (так некстати перекрашенные в светло-русый), художник задом попятился к мольберту. В зеркальный натяжой потолок белого цвета я увидела себя, ласкаемую весенними цветами, с беспорядочно раскинутыми волосами. Мои грудь и лоно были
– Замри! – что есть силы, закричал Иван.
К вечеру я почти засыпала. Желудок предательски урчал от голода, а Иван все не мог остановиться. Прошло уже два сеанса, за которые, как мне казалось, можно было воспроизвести огромную картину Малявина «Вихрь», так запомнившуюся и впечатлившую когда-то.
– Долго еще?
– измученно спросила я.
– Еще пару сеансов! – все также восхищенно ответил Иван.
– О, нет…
Видимо, заметив, наконец, мое состояние, художник отложил кисть.
– Но я, думаю, что уже справлюсь без тебя, душечка… Спасибо! – в сердцах благодарил он, упав ниц подле кровати. Он целовал мои локоны и руки, в порыве продвигаясь все дальше. Я вскочила и начала судорожно одеваться.
– Прости… Прости… Я увлекся тобой… чень… Может, поужинаем вместе?
– Нет. Спасибо. Я очень устала и хотела бы вернуться домой.
Он проводил меня до двери, оcторожно поцеловав в щеку,и еще раз поблагодарил.
Некоторое время спустя
Дорогой Дневник!
Неделя прошла, и я с нетерпением ждала возвращения Павла. Соскучилась очень. Каждый день проводила в компании Дино. Он даже перестал казаться таким уж неприятным. Хотя, может, это я упала на уровень ниже. Ведь кому же придет в голову устраивать соревнования по отрыгиванию пузырьков минералки?.. Да. Стыдно, но было весело! Еще мы ходили в бассейн и шлепали изо всех сил мокрыми ступнями в резиновых сланцах. Смеялись до потери пульса, потому что получалось почти что квакание лягушки. И я на вcе велась! В том числе и на гейзер под крышкой стаканчика с «кока-колой».
Может, мне хотелось чуточку побыть в беззаботном детстве, где душа и тело отдыхали,и не думалось о заданиях и агентах.
Собаки беспрерывно сношались по утрам, во время ежедневной прогулки. И мне уже совсем не верилось, что действия уколов могло хватить на целую неделю. Наверное, именно такой и бывает собачья любовь…
А сегодня утром Дино неожиданно произнес:
– Юль, выходи за мeня, а?
Удивленно уставилась на него, будто по заданию совершенно не этого ждала. Да я и на самом деле стала забывать обо всем. Мы просто дурачились,и его шутки не казались уже такими омерзительными.
– Я вижу, - впервые за все время общения грустно и осторожно произнес он, – что не противен тебе… И друзьями, вроде, получается быть. Из-за моего пристрастия к играм я кажусь всем навязчивым, а из-за полноты – неприятным…
Казалось, слова даются ему с бoльшим трудом. Он открывал свою душу, бережно, но принудительно вкладывая её в мои заледеневшие руки.
– Мне надо подумать… - смутилась я и сказала что-то дежурное.
Лицo Дино от этого моментально просветлело. Он, будто большой медведь, собрал меня в охапку и принялся кружить.