Ставка на темного зверя (сборник)
Шрифт:
Мы запрыгали на ухабах. Издалека было видно толпу возле дома Крыниных, оттуда как раз выносили гроб с телом Алексея Николаевича. Кладбище было за деревней, в прошлый раз односельчане несли гроб на руках, оказывая последние почести своему директору.
– Бр-р! – дернулся Валерка. – Ненавижу похороны! Работаю в криминальной хронике, трупов видел – завались! А все эти церемонии на меня тоску нагоняют. Завещаю развеять мой прах по ветру!
– Надеюсь, что это будет не скоро!
Мы домчались с ветерком. Гурьев управлял машиной даже получше, чем Федосеев.
– Скажи,
– На теории два раза засыпался! Не знаю, говорят, что в МРЭО ГИБДД есть компьютер, который всех подряд засаживает! Наверное, он мне выпадал!
Дом Аси Петровны, как и прежде, встретил нас запахом каких-то трав. Племянник оказался высоким мужчиной, лет тридцати на вид. Он пригласил нас сразу же, даже не спрашивая, кто мы такие. Видимо, в последнее время много людей приходило к женщине, чтобы выразить соболезнование.
Старушка лежала под одеялом. Ее мозолистые руки были сложены на груди, как у покойницы. Вместе с закрытыми глазами и впалыми щеками это создавало угнетающее впечатление.
– Ася Петровна, – тихо позвала я, – проснитесь. Это Ирина, с телевидения.
Ее веки медленно приподнялись. Глаза под ними были усталыми и совершенно больными.
– Это вы? – раздался ее глухой голос. – Садитесь, – она указала нам на стулья в изголовье.
Мы нерешительно присели. Перед тем как задать интересующие меня вопросы, я задумалась, а можно ли сейчас беспокоить женщину?
– Я хотела у вас кое-что спросить, – начала я, – возможно, это покажется странным, но я хотела бы знать о проклятии рода Крыниных.
Это прозвучало как-то жутко и по-средневековому. Нереальные картины – только что были в городе, среди суеты – и вдруг сидим у постели матери погибших сыновей в почти полной тишине и разговариваем о какой-то чертовщине!
– И вы об этом знаете, – вздохнула Ася Петровна, – видно, недаром люди говорят…
– Я хотела бы знать, как звали ту ведьму и вашего предка, что ее застрелил.
– Его звали Макар Крынин, а ее, кажется, Софья. Фамилии не знаю, семейные предания не сохранили.
– А как вы думаете, хоть что-нибудь из этой истории – правда?
– Все правда. На самом деле дед Макар застрелил эту Софью и отбыл за нее срок.
– У вас не осталось никаких бумаг с тех пор – судебных повесток, свидетельств о рождении, писем?
– Что вы, милая моя! Вначале революция, потом Гражданская война, раскулачивание, Отечественная, какие уж тут бумаги!
– Хорошо, а вы не знаете, остались какие-нибудь потомки у этой Софьи?
– Чего не знаю, того не знаю. Я не интересовалась как-то, время не то было, чтобы о ведьмах говорить.
Покинув старушку, мы поехали в Курки. До них было, как объяснил нам племянник Аси Петровны, чуть больше двадцати километров. «Это совсем рядом, – сказал он, – я туда изредка вечером хожу, к родственникам». Знаю я эти деревенские понятия о близости того или иного места, на машине ехать устанешь, не то что пешком!
Районный центр был большим поселком, в нем проживало около семи тысяч человек. Достопримечательностью можно было считать центральную площадь с фонарями, как на проспекте Кирова. А в остальном деревня как деревня. Есть пятиэтажки, но обычных избушек больше. Мне всегда нравился дух таких мест. Это вроде и не такой уж медвежий угол, как, например, Гурьево, но тишина и здесь стоит абсолютная. Присутствует намек на цивильность, есть тротуары с бордюрами, имеется светофор на главном перекрестке. Но прохожих мало, а машин и вовсе нет. Хотя вечером, я думаю, местный бульвар наполняется людьми. Все здесь не так, как в городе, как-то спокойней, духовней и чище. Или на меня так влияет смена обстановки? Просто я заметила, что восхитившее меня вначале Гурьево теперь начало как-то давить на душу.
Глава 11
Меня интересовал прежде всего курковский паспортный стол.
На это серое двухэтажное здание нам сразу указали местные жители, оно было неподалеку от центральной площади. В отделе регистрации прописки граждан было прохладно и тихо, не то что в Тарасове. У нас занимают очередь за паспортом загодя – часиков в пять утра.
– Что вы хотели? – достаточно приветливо спросила нас пожилая женщина за окошком.
– Мы из Тарасова, работаем в газете «Губернские новости», – бодро соврала я. Надеюсь, тетка не узнает меня, совсем не нужно поднимать шумиху вокруг визита телеведущей.
– Вот это да! – восхитилась тетка. – Какими же вы судьбами к нам?
– Интересуемся историей родной губернии, ищем материал для серии статей. Только нас интересует совсем уж старинный период – девятнадцатый век.
– Тогда вам в архив нужно, – тетка привстала и ткнула пальцем в окно, – вон та избушка, видите? Там все данные хранятся, про всех жителей, с середины девятнадцатого века.
– Как же они там умещаются? – удивилась я.
– Это вам не Тарасов, там девятиэтажка нужна. А у нас народу раз-два и обчелся!
Мы поблагодарили тетушку и стали спускаться. Конечно же, на архиве висел замок. Остановив несколько прохожих, мы, наконец, выяснили, где живет заведующая, она же работница. Наталья Ивановна поселилась недалеко от работы. То, что она не сидела на рабочем месте, было понятно. Думаю, что не так часто кто-нибудь интересуется старыми бумажками.
Узнав, что мы из тарасовской газеты, женщина стремглав выбежала из дома, сжимая в руке ключ.
– Какие желанные гости! – приговаривала она. – Давно к нам никто не приезжал, последний раз в девяносто седьмом были, с телевидения.
Избушка была внутри вся заставлена стеллажами с документами. Место оставалось лишь для стола заведующей.
– Что же вас конкретно интересует? – деловито спросила Наталья Ивановна.
– Мы хотели бы получить сведения об одном жителе Гурьева.
– Так, – сказала заведующая, – нет ничего проще – поселок так и раньше назывался. Как его фамилия и имя?
– Крынин Макар.
– Постойте, а это, случайно, не предок тамошнего директора, ну, который погиб?
– Он самый. Хотим написать о нем статью – какая семья, истоки, корни. Откуда такой хороший человек произошел.