Стая для ведьмы
Шрифт:
– Да-да, я плачу за ее учебу, я покупаю ей одежду. У нее, между прочим, даже зимней одежды нет, а ты знаешь, сколько стоят ее осенние сапоги? …В курсе, что я их ей в итальянском бутике покупал…, а сколько стоит ее осенняя курточка? Ты понимаешь, к чему она привыкла? …В каких ресторанах она любит есть? Что же ты молчишь Егор? Тебе нечего сказать? Ты знаешь, какой косметикой она пользуется, каким кремом руки мажет? Вот когда будешь способен предложить все это моей сестре, вот тогда мы и поговорим, если конечно, эта беседа еще будет для тебя актуальной.
Я в ужасе смотрела на Игоря, с каким надменным выражением на лице он выключил телефон и забросил его назад в мою сумочку.
– Ну вот, кажется, Егор съехал? И видимо уже не хочет, чтобы ты к нему переезжала?
Он победно улыбнулся.
– Игорь, ну зачем ты так? – горько прошептала я, а на моих глазах непроизвольно появились слезы.
– Тоня, а что я такого сказал? Может я где-то соврал, хоть в чем-нибудь я соврал? Может про крем неправду сказал? Ну, где мы и какой тебе крем покупаем?
Он наклонился ко мне и, повернув голову, указал на свое ухо.
– Не слышу?
– Мы его заказываем… – прошептала я.
– А почему мы его заказываем? – с издевкой в голосе произнес он.
– Потому что у меня аллергия…
– Да, у нашей девочки аллергия, и не каждый шампунь нашей девочке подходит, и не каждое мыло или крем для рук, и поэтому мы всю косметику заказываем со специализированного сайта, и сразу большими партиями… Вот интересно, и как же ты собралась у Егора жить? Как будешь косметику заказывать? А? Егор сможет оплатить ее тебе? Что ты молчишь? А университет? Да, я понимаю, что ты не знала, что за учебу твою плачу я. Я просто дал отцу денег, когда он попросил, вот и все. Даже не подумал, что отец тебе об этом не скажет?
Он опять усмехнулся.
– Ну, так что? Что не так-то, а? Почему ты плачешь Тоня? Я все для тебя делаю, всю твою жизнь! С самого детства, когда нашел! Всю! И даже сейчас! Но чувствую, зато себя последним ублюдком!
Последние слова он уже выкрикивал мне прямо в лицо.
Я опустила голову, и мои руки опять задрожали, а в голове зашумело.
– Блядь… – опять выругался он и подхватил меня на руки. – Что, опять скорую вызвать?
– Нет мне просто воды…
Он унес меня на свою кровать и пошел за водой. Принес еще и мокрое полотенце и положил мне его на лоб. Я попила воды, и стала чувствовать себя лучше.
– Тоня, ну что за глупости ты себе придумала? – Игорь прилег рядом и, притянув меня к себе, обнял.
Начал вытирать холодным полотенцем мне лицо.
– Игорь, – я попыталась вырваться из его объятий, но он прижал меня сильнее.
– Лежи и не дергайся, и хватит уже дурью маяться. Какой Егор? Что ты себе придумала? Что у вас за отношения? Да вы и месяца не встречаетесь, и ты собралась к нему переезжать?
Он убрал полотенце и, повернув мою голову, посмотрел мне в глаза.
– Тоня, твой Егор уже успокоился, он даже не перезвонил… И тебе тоже нужно успокоиться и выбросить все эти глупости из своей головы.
После разговора с Игорем прошла уже неделя. Я никуда не уехала, а он перестал устраивать мне истерики, и вообще, кажется, вернулся мой брат Игорь. А тот озабоченный мужчина, куда-то исчез. Или на время затаился?
Может я стала параноиком, но каждое его прикосновение стала отслеживать и непроизвольно дергаться. Он замечал и мрачнел, но все же перестал это делать. Перестал обнимать, перестал целовать в шею, не просил, чтобы я сделала ему массаж, и вообще стал редко ночевать дома. Странно, но раньше я не обращала внимания на то, что Игорь часто обнимал меня и в буквальном смысле зацеловывал. Лицо, шею. И это было с самого детства. Я с визгом выворачивалась и убегала, а он догонял и продолжал это делать. Для меня это всегда было игрой. Смешной и интересной игрой. Сейчас я видела во всем этом уже совершенно другой подтекст. Быть может я не права, быть может, я утрирую? Но спрашивать его об этом я бы ни за что не решилась.
Я даже вспомнила один из таких дней, когда Игорь в очередной раз затеял со мной подобные игры. Мы дома были одни, он, как всегда, напал на меня и, задрав мне майку начал целовать мне живот. Я выворачивалась, визжала и смеялась, а он не выпускал меня. Видимо отец открыл дверь ключом и зашел в комнату. Игорь отдернул мне одежду, и я пошла, играть и заниматься своими делами. А отец с братом ушли на кухню и почему-то начали ругаться, они часто ругались, поэтому я не стала заострять на этом скандале внимания и засела в свой детский уголок с куклами. К вечеру Игорь собрал свои вещи и ушел из дома. Может, я опять надумываю, а может они вообще ругались по другому поводу? Сейчас по прошествии стольких лет уже не понятно, что это было…
С Егором мы поговорили. Не скажу, что разговор был простым, по крайней мере, для меня. Судя же по настроению Егора, так и вообще было непонятно. Он все же перезвонил уже к вечеру и сказал, что ключ я могу оставить себе и в любое время к нему переехать. Его предложение остается в силе. Я продолжала ходить к нему в больницу, каждый день, но наши отношения стали какими-то прохладными. Егор больше не трогал меня, не нападал с поцелуями, кружащими мне голову как раньше. Но был неизменно вежлив и улыбался, спрашивал, как у меня дела. Ругался, что пропускаю китайский, но из-за работы, на которую я стала ходить, теперь уже постоянно, на китайский просто физически сил не хватало.
И я подала заявление на перевод на заочное отделение. Егору об этом сказала, а он решил тоже на заочное перевестись вместе со мной. Мне было очень приятно. Если честно, даже не ожидала.
Все что сказал мне Игорь тогда о том, что он полностью меня обеспечивает… Я ведь и вправду раньше не замечала, просто не обращала внимания на это. И поняла, что просто не могу себе позволить продолжать вести такую жизнь. Конечно, расплатиться с ним за его заботу я не смогу никогда, но все же у меня в голове возник четкий план стать независимой. А для этого нужно было работать.
Созвонилась с отцом и из гаража забрала свои зимние вещи, чтобы не покупать новые.
Мои сны превратились в какие-то беспорядочные наборы картинок и зарисовок из жизни различных людей. У меня создалось ощущение, что за один сон я бывала не в одном человеке, а как минимум в шести или десяти. Поэтому утром я уже так остро не воспринимала их жизни, кое-что даже забывала, а имена и сами люди так вообще смешивались в голове.
Настя мне больше не снилась, к тому же я опять со "скайпа" позвонила ее мужу и сообщила ему ту же информацию, что и в полицию. Он, конечно, пытался со мной еще поговорить, но я просто отключилась. Очень не хотелось, чтобы меня приплетали к этому делу.