Шрифт:
Новый блок орбитальной станции произвел на молодого практиканта Виталика Куницына ошеломляющее впечатление.
– Это дворец! Настоящий дворец! – сказал он сопровождавшей его программистке Лере Камчатовой.
Лера лишь посмеялась в ответ – она работала на орбите второй год и успела повидать всякое. Просторные, светлые коридоры вели их из одного отсека в другой. Светильники под потолком загорались, указывая дорогу, и гасли у них за спиной, экономя электроэнергию. Комфортабельные каюты и широкие залы, обсерватории и рабочие кабинеты – одно дело, когда видишь их на голографической проекции при подготовке к командировке, и совсем другое – когда попадаешь
– Раньше и нам приходилось тесниться, – пояснила недавно прибывшему практиканту Лера. – Но потом ввели в строй новую станцию, и места стало намного больше. Она рассчитана на двести пятьдесят человек, но сейчас на борту нет и десятка. Основной экипаж должен прибыть со дня на день. Поднимется суматоха, все начнут вводить в сервер свои задачи – в общем, нам лучше успеть до их прибытия.
Она ввела его в кабинет управления сервером.
– Вот тут мы и общаемся с Цусимой, – проговорила она.
– С кем? – удивился Виталик.
Лера взглянула на его лицо, выражающее полное недоумение, и рассмеялась.
– Центральный управляющий сервер имени Альберта Эйнштейна, – пояснила она. – Это полное имя нашего кибермозга. Но его так, разумеется, никто не величает. Все говорят просто «Цусима». Так проще.
– А сам сервер не возражает против такой фамильярности? Я слышал, что искусственный интеллект часто капризничает. Возьмет, да и взбрыкнет ни с того, ни с сего.
– Это люди капризничают, – обиделась программистка, поглаживая матовую панель управления. – А искусственный интеллект занят своей работой. Ему некогда отвлекаться. Хотя, честно признаюсь, я сама его часто не понимаю. Бывает, такое выдаст, что хоть стой, хоть падай.
Виталик забеспокоился: ему показалось, что эта симпатичная блондинка в обтягивающем летном костюме подумает, будто он – полный профан. И он заторопился, чтобы исправить впечатление:
– Вот, это чип с моей дипломной работой. Тут программа, управляющая автономной магнитной платформой. Ее нужно интегрировать в комплекс Цусимы.
Программистка взяла микрочип и с недоверием осмотрела его.
– Наш сервер не любит, когда его пичкают сторонними приложениями, – проговорила она.
– Это надежная разработка, – принялся уверять практикант. – Над ней работал коллектив фирмы «Заслон». Эта компания меня сюда и откомандировала.
– Так ты в ней работаешь? – с уважением спросила Лера.
– Не совсем, – смутился Виталик. – Пока я только прохожу практику перед защитой диплома. Если испытание пройдет успешно – я получу и диплом, и квалификацию специалиста десятой категории. Тогда меня и зачислят в штат. А сейчас главное – доказать, что искусственный интеллект может управлять мобильным магнитом без сбоев.
– И зачем это нужно?
– Как зачем? – Виталик загорелся от такого вопроса. – Посмотри на Кольцо!
Лера тронула панель, и в воздухе вспыхнуло объемное изображение планеты, опоясанное плавно текущей змейкой, состоящей из восьмиугольных звеньев, соединенных тонкими трубками.
– Вот он, Кольцевой магнитно-электронный ускоритель, – забывая обо всем постороннем, заговорил молодой специалист. – Электромагниты поочередно включаются и разгоняют контейнер с грузом до второй космической скорости. Затем груз выстреливается в космос и летит по инерции к Луне, к Солнцу, да хоть к Сатурну с Плутоном. Это дешевый и экологичный способ транспортировки, который не требует сжигать тонны топлива. Все работает на электроэнергии, поступающей от солнечной станции. Представь, что будет, если построить такие же кольца вокруг Марса или Венеры. Марс – идеальное место для макрозаводов, а Венеру можно превратить в теплицу, дающую невиданные урожаи. Все упирается в транспортировку, но кольца эту проблему решают. Единственная загвоздка – кольцо на жестком каркасе громоздкое и неповоротливое. Если выйдет из строя магнит – нужно менять все звено. В это время кольцо не активно. Но прогресс не стоит на месте!
Практикант победоносно взглянул на девушку, надеясь ее впечатлить.
– В нашем конструкторском бюро разработали проект автономных магнитных платформ, а я написал программу для их ориентации в пространстве. Теперь звенья Кольца не нужно крепить на каркасе. Они движутся в вакууме независимо друг от друга, и сами выстраиваются в нужную схему, не требующую физического сцепления. Проще говоря, это рой отдельных электромагнитов, которые по команде искусственного интеллекта зависают на синхронной орбите и образуют колечко, любое из звеньев которого можно заменить, когда хочешь. Это удешевляет проект на порядок.
– Но на орбите все движется с огромными скоростями. Достаточно такому магниту отклониться на десяток сантиметров, как хлоп! – груз врежется в его бортик, и случится авария.
– Для этого и нужна Цусима. Она должна выстроить магнитные платформы с безупречной точностью, и удерживать их ориентацию прямо во время движения. Искусственный разум на это способен, на него вся надежда.
Лера вставила микрочип в выдвижной слот и проследила за тем, чтобы загрузка программы прошла успешно.
– Все приложения сканируются на безопасность, – извинилась она за задержку.
– Разумеется, иначе и быть не может, – поддержал ее практикант.
– Готово! Пойдем в обсервационный зал – оттуда можно понаблюдать за платформой вживую, через иллюминаторы.
Орбитальная станция походила на внушительный металлический гриб. В шляпке этого гриба располагался обсервационный зал с круговым окном во всю стену, через которое можно было рассмотреть все, что происходит снаружи. Свет сиял тут так ярко, словно конструкторы станции задались целью разогнать космическую черноту, сгущающуюся за прозрачным стеклопластиком.
Едва Виталик и Лера вошли, как навстречу им поднялся Андрей Юрьевич Белозерцев, руководитель проектов «Заслона» и полномочный представитель компании на орбите, где ее техника проходила испытания. Начинающему специалисту он приходился начальником. На Земле их разделяло бы несколько этажей, но тут, в космосе, их сближала работа в одной фирме.
«Вот кому не надо объяснять, чем я тут занимаюсь», – с облегчением подумал Виталик, приветствуя шефа, на форменной куртке которого красовался тот же логотип, что и у него самого – шестеренка в цветке из трех лепестков. Однако вид народа, собравшегося в зале, смутил молодого стажера. Казалось, что чуть ли не все обитатели станции пришли, чтобы посмотреть за тем, как проходит старт новой платформы. В глубоких креслах вокруг овального столика восседали врач Оливия Обелунгва из Африки, исследователь Джемаль Чакир, инструктор по технике безопасности Анастасия Чернавина и лейтенант Космофлота Аурель Раду, который был старше Виталика всего на три года, но выглядел не в пример солиднее из-за строгой осанки и форменного черного кителя с золотыми нашивками. Чернавина, хоть и имела звание капитана, но вместо космофлотской формы предпочитала обычный летный костюм, состоящий из брюк и легкой куртки.