Шрифт:
Пастух
Путника встречай с улыбкой, напои и накорми –
Пусть кровь потеплеет в венах, пусть потеплеет внутри.
Узреет тот, кто приютил чужака, истину, что придет издалека,
Будут рады тебе все всегда, длинная рука решит ваши дела.
«Мой друг, люди веками жаловались, что у них очень сложная жизнь, и это не удивительно. Ведь мы оказались здесь, дабы проходить уроки жизни, и жизнь – это экзамен. Какой смысл в лёгком экзамене? Кто-то скажет – жизнь богача легка, кто-то – жизнь ремесленника слишком сложна. Но ты удивишься, узнав, что они оба проживают
Так, в Средневековье, в степях Дешт-и-Кипчака, в семье пастуха начался экзамен молодого мальчика по имени Алдияр.
– Мама, мама! – воскликнул юнец, прыгая на мягком войлочном ковре родительской юрты. – Когда я вырасту – я стану великим ханом, пред которым преклонится весь мир!
– Нет, ты станешь пастухом, – жестко, но не грубо прервал мечты сына только что вошедший с пастбища глава семьи. – Сыну черни никогда не стать ханом, для этого ты должен был родиться в семье великих тюркских каганов.
– Но это нечестно! – воскликнул Алдияр, нахмурив свои детские брови.
– Если будешь очень умён, сынок, то можешь стать советником хана, – вмешалась мать, умиляясь характеру сына.
– Ну что, будущий помощник хана, тогда пора уже становиться взрослым, – потеплел отец, – с завтрашнего дня ты мой помощник, пойдешь пасти овец, посмотрим, на что ты годен.
– Отагасы, он же еще маленький! – воскликнула Тагдыра. – Целый день в степи! – сердце матери трепетно воспринимало каждый шаг своего ребенка.
– Я в его годы на лошади уже пас коров, «Тусаукесер 1 » прошел, «Сундет 2 » тоже, значит пора, – нахмурился Отагасы, и Тагдыра сразу присмирела; в степях спорить с отцом в вопросах воспитания сыновей было не принято.
С рассветом Алдияр вскочил вместе с отцом: ему не терпелось доказать и ему, и себе, что он способен на большее, тем более однообразная жизнь в юрте уже порядком наскучила. Мальчик рос особенным ребенком, своеобразным, что, собственно, и отталкивало его от сверстников. Но в то же время он отличался вдумчивостью и чрезмерной любознательностью.
1
Тусаукесер – обряд кочевых народов, где перерезают путы ребенку, дабы он начал ходить.
2
Обряд обрезания.
Быстро одевшись, Алдияр взял котомку с едой и водой, что с вечера приготовила мать и, пройдя к загону, выгнал овец в степь. Отец уже успел оседлать коня, вывести табун и скрыться за горизонтом.
Утренняя прохлада в степи сменилась палящим полуденным солнцем, вовсю трезвонила саранча, и под легким дуновением ветра колыхался ковыль, норовя зацепиться за одежду юного пастуха. Мальчика интересовало все вокруг: он бегал и ловил насекомых, наблюдал за повадками овец, не обделял вниманием и каждую травинку, встреченную им на пути.
Вскоре наблюдательный Алдияр заметил, что овцы беспорядочно бредут вперед в поисках травы, но если какое-то время побегать вокруг отары кругами, то животные бросают попытки идти дальше и ложатся на землю. Эта небольшая хитрость давала возможность немного отдохнуть или же продолжать изучать окружающий мир. Однако, пользуясь этой уловкой, Алдияр обратил внимание на то, что стоит только хотя бы одной овце прорваться за круг, как вся отара побежит вслед за ней.
Под самый вечер сгустились тучи, и в степи разбушевался
С виду такое сильное и крепкое дерево не выдержало натиска стихии, тогда как хрупкая ива, под которой прятался Алдияр, хоть и прогибалась под каждым порывом ветра, осталась невредимой, и все так же предлагает свою тень каждому утомленному солнцем путнику.
Мальчик пригнал овец, когда уже порядком стемнело. У порога его встретила мать, которая весь вечер провела, наблюдая за горизонтом в томительном ожидании появления сына.
Проводив его к очагу, она начала накрывать на стол. Вечерняя трапеза без главы семьи не начиналась, однако женщина все же положила перед мальчиком пару горячих баурсаков 3 , аромат от которых невероятно манил. Обжаренные кусочки теста, только-только из казана, возбуждали аппетит, и Алдияру казалось, что ничего в жизни вкуснее быть не может. Золотистая корочка и теплая воздушная мякоть нежно обволакивали рот, пока запах свежеиспеченного душистого хлеба дразнил нос.
3
Баурсаки – хлеб жареный на масле.
Спустя некоторое время вернулся и отец, привязав коня, он умылся колодезной водной, и наконец вся семья собралась за столом.
Отагасы взглянул на Алдияра и усмехнулся, что для мальчика было лучше любой похвалы, ведь отец воспитан поколением с тяжелым и жестким характером, где проявления любви и нежности не приветствовались.
Дождавшись, пока все поедят кеспе 4 , Тагдыра разлила по пиалам чай и только после этого поделилась новостями.
Пока мужчины пасли скот в степи, приходил Хабар, двоюродный брат Отагасы, и сообщил печальное известие. Погиб Арыстан, великий воин, рождённый в их селе. Пал, попав в немилость хана. Однако ушел из жизни гордо, не склонив головы, как и подобает отважному воину.
4
Кеспе – суп с лапшой.
Услышав новость, мальчик задумался. Разные мысли замелькали в его голове: «А если и я, приблизившись к хану, впаду в немилость? Нет, нет, я не могу так легко покинуть жизнь, мертвым не дойду до своей цели…» Так мечта трудиться во дворце и когда-нибудь стать падишахом таяла как снег по весне. Перед взором юнца возникла картина бушующего ветра и два дерева: карагач и ива. Каким бы жестким и сильным ни казался карагач, он не устоял под натиском ветра, выжила лишь гибкая ива, склонявшаяся до земли пред каждым порывом.
Алдияр спохватился и подбежал к матери, одухотворенно крича:
– Мама, мама!
– Что случилось сынок?
– Арыстан был горд и велик, но погиб во дворце, а я не погибну! – закричал мальчик, разрывая голосом небеса. – Я буду стремиться ввысь, к солнцу, стоять уверенно и твердо как карагач, но при буранах и бушующих ветрах овладею гибкостью ивы, и лишь гибкий и подвижный ум не даст оборваться глупо моей жизни!
Тагдыра молча смотрела в счастливые глаза сына, а с глаз ее текли слезы радости.