Стечение обстоятельств
Шрифт:
Наконец Галл решил, что время настало.
– У меня к вам просьба, если позволите, – обратился он к полковнику.
– Пожалуйста, – с готовностью отозвался Гордеев.
– При обыске у меня отобрали лекарство, я бы хотел его принять, очень болит желудок. Можно?
– Конечно, конечно, – засуетился полковник, открывая пакет. – Это?
Он достал салатового цвета пилюлю, налил в стакан воду, протянул Галлу.
– Может быть, врача вызвать? – заботливо спросил он.
Галл улыбнулся, отрицательно качнул головой, положил таблетку в рот и запил водой.
Закончив работу, Юра Коротков и Коля Селуянов решили, прежде чем идти по домам, выпить кофе.
– Пойди стрельни у
– Убьет, – с сомнением покачал головой Селуянов.
– А ты покайся, тогда не убьет. Иди, иди, – засмеялся Коротков.
Когда кофе был наполовину выпит, Селуянов спросил:
– А что за фокус был с цифрами? Я так и не понял.
– Никто не понял бы, если бы она про теорему Ферма не сказала. Тогда Колобок догадался, что нужно звонить Лешке Чистякову. Оказывается, когда они еще в физматшколе учились, у них такое упражнение было – найти формулу простого числа. Ну вроде как у нас – выбить пятьсот из пятисот. В принципе, наверное, возможно, но что-то пока ни у кого не получилось. И Аська тогда предложила: давай найдем сначала формулу нечетного непростого числа, а потом пойдем от обратного. Ты, говорит, возьми число девять, а я возьму число пятнадцать. Сидели они сидели, решали-решали, потом в кино пошли, на какой-то французский детектив, а в нем очень похожая ситуация развивалась: преступник хочет подбросить кому-то улики и инсценировать самоубийство. И вдруг Аська говорит: все, мол, понятно, даже смотреть неинтересно, пошли отсюда, лучше будем формулу девяти и пятнадцати искать. Вот такая история. А я, как дурак, к чему только эти цифры не прикладывал: и к адресам, и к номерам машин, и к телефонам. Кстати, Лешка нам как раз и подсказал насчет сцены у кассы на платформе. Знаешь, когда люди столько лет вместе, у них вырабатывается свой язык, который постороннему не понять. Короче говоря, все эти слова у кассы должны были означать: не ломись в открытую дверь, Аська же умница, она их правильно перевела с птичьего языка на человеческий: не входи в ту дверь, которая будет открыта, ищи ту, которая заперта.
– Фантастика! – восхищенно вздохнул Коля. – Иногда так страшно бывает, когда представишь себе, на каком тоненьком волоске подвешена вся наша работа. А ну как не оказалось бы дома этого Чистякова? Что тогда?
– Считай, что нам повезло. И прикинь, сколько раз до этого везло Галлу. Ему и сейчас повезло бы. Если бы не стечение обстоятельств, дело по Филатовой не возбудили бы.
– Да, баланс, пожалуй, не в нашу пользу.
Галл неподвижно сидел перед Гордеевым, стараясь собраться с мыслями. Он никак не мог понять, что же произошло. Ведь ему сказали, что смерть будет мгновенной и безболезненной. Как же так?
Гордеев тоже молчал, внимательно наблюдая за задержанным убийцей.
– Что-нибудь не так? – наконец спросил он. – Если у вас и в самом деле болит желудок, лекарство должно помочь. Это темпалгин, очень хорошее обезболивающее.
– Темпалгин? – рассеянно произнес Галл. – Почему темпалгин?
– Послушайте, не могу же я позволить вам умереть прямо в моем кабинете, – жестко сказал Гордеев. От его заботливости не осталось и следа. – Лекарство вам подменили еще ночью. Вы что же, считаете нас совсем никудышными работниками? И замысел был разгадан тогда же.
– Лариса? – спросил Галл одними губами.
– Конечно, – кивнул Гордеев. – Она вас раскрутила, как мальчишку, и нашла способ сообщить нам о ваших планах.
– Поздравляю, – криво усмехнулся Галл. – Профессионализм нашей милиции растет на глазах у изумленной публики.
– Не надо, прошу вас. Давайте обойдемся без взаимных оскорблений. Я же не рассказываю вам, как упал ваш профессионализм и сколько ошибок и глупостей вы совершили. И еще больше ошибок допустила ваша организация, но уже с нашей помощью.
– Муртазов?
– Естественно. Разве вас не учили, что бизнесменов нельзя запугивать такими методами? Они потому и преуспевают в коммерции, что у них нормальная психика и трезвая голова. Они очень хорошо умеют считать, причем не только деньги. А вы договариваться с людьми не умеете, это не ваш профиль. Ваша профессия – лишать жизни тех, с кем не смогли договориться другие ваши коллеги, которые знают, как это правильно делать. Универсальных специалистов не бывает. Даже доктор технических наук, случается, не может починить дома кран. А вы действовали до такой степени неграмотно, что женщина легко с вами справилась.
Это было последней каплей. Галл сломался.
– Знаешь, чего я больше всего боялся? – говорил Насте на другой день Гордеев. – Я боялся, что ты ошиблась с кличкой и у Филатовой был вообще не Галл. Тогда вся комбинация пошла бы псу под хвост. У нас ничего не вышло бы. Мне не удалось бы опорочить убийцу в глазах его хозяев, а на это и был расчет. Ну признайся, Анастасия, пальцем в небо попала?
– Почти, – улыбнулась Настя. – Его любовь к истории подвела. Вот, смотрите.
Она положила перед начальником фотографию, на которой была запечатлена полка с книгами и безделушками.
– Мне с самого начала эта фотография не нравилась, только я никак не могла сообразить, что в ней не так. Все смотрела на нее, думала, но так и не придумала. А когда вы меня кличками озадачили, в голове какой-то механизм сработал. Эти стеклянные фигурки – символы годов по восточному календарю. Тигр, обезьяна, петух, овца и так далее. Я в доме у Филатовой не была, но Зубов сделал много снимков, и по ним хорошо видно, что все вещи и книги у них расставлены в идеальном порядке. Особенно это заметно по собраниям сочинений. А в расположении фигурок есть некоторая… ну, неправильность, что ли. Вроде они все расставлены как раз в том порядке, в каком идут по календарю. Все, кроме вот этих двух: змеи и барана. Они стоят рядом и чуть-чуть под углом друг к другу, хотя по календарю идут не подряд. У галльских племен было языческое божество: змея с головой барана. Убийца провел в квартире много времени, видно, заскучал и нашел себе развлечение, решил посмотреть, как выглядит змея, если ей приставить баранью голову. А порядку фигурок он значения не придал, поэтому и не поставил их на место. А может, забыл или его что-то отвлекло.
– Однако, – покачал головой Виктор Алексеевич. – И на таком пустом месте ты сделала вывод? Хорошо, что я об этом только сейчас узнал. Когда ты звонила, у тебя голос был такой уверенный, что я не сомневался: основания для вывода у тебя достаточно крепкие.
– Но вывод-то оказался правильным, – возразила Настя.
– Посмотрим, – усмехнулся Гордеев. – Спросим у Галла, что он по этому поводу думает.
Всю вторую половину дня полковник опять допрашивал задержанного. Когда его увели, Виктор Алексеевич заглянул к Каменской в кабинет.
– Ну, Анастасия, с меня бутылка. Но я-то какой молодец, я-то умница какая! – сказал он, сияя всем своим круглым лицом. – Как это я в тебе, сопливой девчонке, в свое время разглядел гениального сыщика!
– Что случилось?
Настя уже «въезжала» в другое дело и поэтому не могла взять в толк, о чем это говорит ее начальник.
– Я, Анастасия, мужик простой и без затей. Взял да и спросил у Галла про фигурки и языческого бога.
– И что Галл?
– Представь себе, подтвердил. Ты оказалась права. Хотя мне и сейчас с трудом в это верится. Между прочим, Лесников не объявлялся? – круто свернул в сторону Гордеев. – В последние дни я дело Шумилина совсем из виду выпустил.