Стеклянная свадьба
Шрифт:
– Фейт, не беспокойся. Все это в прошлом.
– Во всяком случае, – сказала я, поднимая свой бокал, – за счастливые окончания.
– Да. За счастливые окончания, – согласился он. – И за новые начинания.
– За новую главу, – радостно продолжала я. – Без неприятных поворотов сюжета.
– Я выпью за это.
– Даже погода стала лучше, – со смехом добавила я. – Антициклон ушел, и небо снова стало голубым. – Питер улыбнулся. – А ты приглашал Энди в «Ритц»? – спросила я, когда подали основное блюдо, рыбу-меч для меня и куриные грудки для него.
– А…
– Лично я считаю, что Энди просто молодец, – заметила я, взяв нож и вилку.
Так мы болтали, ели, и Питер уже не выглядел таким напряженным. Я оглянулась на черно-белую фотографию, висевшую на стене у нас за спиной, и обнаружила, что это Марианн Фейтфул. [59] Почему-то это заставило меня вспомнить о просьбе Лили. Мне не хотелось спрашивать Питера прямо, поэтому я осторожно начала: – Дорогой, я чувствую себя такой виноватой, что сомневалась в тебе. Это так ужасно с моей стороны. Те цветы, конечно, предназначались Клэр Барри. – Он посмотрел на меня. – Ведь правда?
59
Легендарная рок-певица (р. 1946), бывшая жена Мика Джаггера; известна своим пристрастием к наркотикам.
– Да, – ответил он. – Для нее.
– А что касается сигарет – ну так что ж? – почему бы тебе время от времени не затянуться? Было глупо с моей стороны принимать близко к сердцу такие мелочи, Питер. Я доверяла тебе пятнадцать лет, дорогой, и намерена делать это и впредь. Я знаю, что ты никогда не изменял мне, – продолжала я с пьяным смешком. – И верю, что не изменишь. – Он молчал. – Потому что я знаю, что ты всегда говоришь мне правду. – Я сделала еще глоток вина. – Не так ли, дорогой? Дело в том, что ты честный и порядочный человек. И ты такой правдивый. В самом деле, я больше всего люблю в тебе именно это и просто хочу сказать, как…
– Фейт, – вдруг перебил меня Питер. – Пожалуйста, прекрати. – Он вертел в руках нож, а на лице его появилось какое-то странное выражение. – Я хочу кое-что сказать тебе.
– Дорогой, что бы ты ни сказал, это не имеет значения.
– Имеет, Фейт. Имеет значение для меня.
– Питер, – заверила я и сделала еще один большой глоток бордо, – что бы это ни было, сегодня вечером это не важно.
– Важно, – возразил он мне. – Важно. И даже очень. Потому что ты тут сидишь и говоришь о том, какой я потрясающий парень, а я, честно говоря, не могу этого вынести.
– О, дорогой, извини, – сказала я. – Я не хотела тебя смущать. Просто я чувствую себя такой счастливой и, может быть, выпила чуть лишнего и теперь хочу подлизаться к тебе за то, что была такой подозрительной коровой.
– В этом-то все и дело, – заметил он. – Именно этого я не могу вынести.
– Почему?
– Фейт, – произнес он, вертя в руках бокал. – Я сделал нечто довольно… глупое.
– Ты сделал что-то глупое? –
– Это не пустяки, – возразил он.
– Действительно, Питер…
– Нет, дорогая, выслушай меня, – сказал он, пристально глядя мне в глаза. Я видела, как он вдохнул, потом выдохнул. – Фейт, – пробормотал он. – Я был неверен тебе.
Мой бокал с вином застыл в воздухе.
– Что, прости?
– Нет, ты меня прости, потому что я спал с другой.
– О, – сказала я, ощущая, как вспыхнуло мое лицо.
– Но это было всего лишь раз, – добавил он. – И это не имеет никакого значения.
– О, – снова произнесла я.
– Я рассказываю тебе об этом потому, что мы готовы вступить в новую жизнь, начать новую главу; и я знаю, что просто не смогу жить в мире с собой, если чистосердечно во всем не сознаюсь.
– О, – опять сказала я. Казалось, будто это единственное слово, которое я знаю.
– Видишь ли, Фейт, – продолжал он, опустив взгляд на своего несъеденного цыпленка. – Ты весь вечер твердила о том, какой я «честный» и «правдивый». Так что я не смог скрыть от тебя тот факт, что…
– Что?
– Ну, что у меня был небольшой… загул.
– Загул? – эхом повторила я. – С кем?
– Послушай, – устало бросил он. – Это неважно. Все кончено. Это была ошибка, и она никогда не повторится.
– Извини, дорогой, – сказала я, стараясь сохранять спокойствие. – Мне кажется это несправедливым, ты говоришь мне, что у тебя был… загул, а затем отказываешься отвечать с кем, потому что… Боже мой, Питер, – внезапно пробормотала я. – Ты мне изменил.
– Да, – тихо ответил он. – Изменил. Но это неважно, – повторил он. – Меня к этому подтолкнули. Я… я немного выпил, это был просто… один из таких случаев.
– Пожалуйста, скажи мне с кем? – настойчиво допытывалась я, чувствуя, как мои ладони становятся влажными.
– Я…
– Пожалуйста, Питер. Мне хочется знать.
– Ну…
– Просто назови мне ее имя.
– Нет.
– Давай, скажи мне!
– Не могу.
– Можешь!
– Послушай, я…
– Назови мне ее имя, Питер.
– Хорошо, – со вздохом сдался он. – Это Энди Метцлер.
Мои руки взметнулись к губам.
– Ты спал с мужчиной?!
Питер с изумлением воззрился на меня. Казалось, он просто шокирован.
– Нет, с этим все в порядке, – сказал он. – Ты не понимаешь.
– Нет, не в порядке, – огрызнулась я. – Абсолютно Не в Порядке, Питер!
– В порядке, – настаивал он.
– Нет, черт побери.
– Все в порядке, Фейт, видишь ли, Энди женщина.
– Что?
– Энди Метцлер женщина, – повторил он.
Я открыла рот от изумления.
– Ты никогда не говорил мне об этом.
– Ты никогда не спрашивала.
– Но ты никогда не говорил – только «Энди это, Энди то», – я не имела ни малейшего представления, что это женщина.
– Что ж, – тихо сказал он. – Она женщина. Согласен, это довольно странное имя для женщины. Но она ведь американка.