Стеклянные тайны Симки Зуйка

Крапивин Владислав Петрович

Чтобы не свихнуться, Симка отправил бутылку в тайник, а тайник прикрыл картиной с глазастым пнем – прицепил ее на два верхних гвоздика. И занялся линзами будущего телескопа. Но разглядывать через них привычную улицу скоро надоело. Вот когда телескоп будет построен и нацелен в ночное небо – другое дело…

После обеда у тети Капы (жидкая уха из чебаков и плоская котлетка с гречкой) Симка устроился было на кровати с книжкой, но тут за окном, как вчера, закричали братья Авдеевы: «Зуёк, ты дома? Айда купаться!» На этот раз Симка не стал притворяться, будто его нет.

На

реке они, как всегда, бултыхались на отмели до озноба, а потом загорали на ледорезе. Грея тощий живот и ребра о горячее железо, Симка небрежно рассказывал братьям, как вчера почти переплыл реку с той стороны. И переплыл бы совсем, если бы его не окликнули с самодельного маленького парохода «Тортила». Побывать на удивительном пароходике было любопытно, и поэтому Симка прервал заплыв (про линзу и про неожиданную судорогу он не рассказывал – к чему такие пустяковые подробности!). Братья доброжелательно верили. Пароходик на реке они однажды видели сами, а раз он есть, значит, могло быть и все остальное. Тем более, что Зуёк в большом вранье никогда не был замечен…

Дома Симка сделал на клетчатом листке приблизительный чертеж будущего телескопа и к нему пририсовал себя – как он смотрит в окуляр. Чертеж получился ничего, а сам Симка вышел похожим на кривобокого чертика без рогов.

«Да, ты не Репин», – заметил лишенный деликатности Который Всегда Рядом .

«Подумаешь…» – буркнул Симка и пошел ужинать, потому что тетя Капа стучала в стену.

А после ужина Симка прилег и уснул, хотя сперва пытался читать «Тони и волшебную дверь». Сморило его после нескольких часов купанья и солнцепека и после еды (хотя и не очень обильной).

Симке даже сон приснился. Интересный. Будто ребята с «Тортилы» притащили ему под окно трубу от своего парохода. «Вот забирай для телескопа!». – «А как же вы без нее?» – «А нам не надо! Мы теперь атомный двигатель поставили, как на ледоколе «Ленин»! Будет атомоход «Тортила»!» – «А где горючее берете? Ведь нужен уран!» – «Да его до фига в глине на обрывах. Надо только порыться!..»

Тут Симку кольнула тревога. А что, если найдется какой-нибудь псих, накопает урана да смастерит бомбу? Тогда ни «Тортилы», не телескопа, ни всей Турени…

С этой тревогой Симка проснулся и облегченно понял, что на самом деле никакой опасности нет.

«Смотришь во сне всякую ерунду», – буркнул Который Всегда Рядом .

«Тебя не спросил…»

За окнами была светлая ночь. Симка пригляделся к старательно стучащим ходикам. Ну да, без десяти двенадцать!

«Самое время начинать бояться», – ехидно напомнил Который Всегда Рядом .

«Пошел ты…»

Прежних страхов у Симки не было. Видимо, они угасли после вчерашних приключений с тайником. Теперь старый дом был дружелюбным и уютным – полностью его, Симкиным . Ну, может быть, где-то в дальних углах и за зеркалом еще копошились похожие на мохнатых пауков остатки боязни, но… с ними даже интереснее. Гораздо больше Симку беспокоило другое – голод.

Видимо,

тети-Капин ужин (все та же гречка-размазня, причем на этот раз без котлетки) переварился без остатка. В желудке попискивала ну прямо космическая пустота. А в доме, конечно, никакой еды. Холодильника не было – где на него денег-то наберешь! – значит, и запасов никаких не водилось. Была вчера половинка батона, но Симка сжевал ее незаметно, между всякими делами. Не стучать же среди ночи к тете Капе с просьбой: «Дайте кусочек хлеба». Тем более что сегодня вечером Симка услыхал разговор тетя Капы с дочерью. Мол, денег на продукты совсем не осталось, а на рынке все дорожает, не подступишься, и даже капуста по цене сделалась как заморские ананасы. Дочь отвечала, что скоро получит зарплату, но насколько ее хватит при такой жизни, сказать заранее невозможно.

Симка помнил, что мама оставила тете Капе деньги на его пропитание, но все равно ощутил себя нахлебником. Конечно, женщины про Симку в разговоре не упоминали и, скорее всего, даже не думали о нем, но было не по себе. И он не решился попросить добавки к ужину и горбушку с собой, про запас…

Сейчас Симка пошарил в шкафу на кухне, но там отыскался лишь древний черный сухарик. А еще – полбутылки подсолнечного масла. Сухарик Симка моментально сгрыз. А от масла какой толк? Не будешь же его пить, как молоко. Эх, была бы картошка…

Мама и Симка любили сварить иногда картошку «в мундире», и поесть ее, снимая тонкие кожурки и макая клубни в блюдце с подсолнечным маслом и крупной солью. Мама называла эту еду «воспоминанием молодости» – тогда, в военные годы, это у многих была любимая еда, а для мамы осталась любимой на всю жизнь. И Симка ее тоже полюбил… Особенно хорошо, когда с ломтем свежего хлеба, но, в конце концов, можно и так.

Только где ее взять, картошку-то!..

Далее Симкина мысль раскручивалась, как пружинная спираль.

Где взять картошку, Симка знал. Только это о-го-го как далеко! На пристани, куда пассажирские пароходы и сухогрузы приходили не только днем, но и по ночам, был базарчик. Недалеко от речного вокзала тетушки за дощатым прилавком торговали всякой едой. Один раз, когда провожали на пароход Игоря, Симка заметил на этом прилавке и ведерки с картошкой.

Наверняка ее продают там и сейчас!

Ну и что же, что далеко? Целая ночь впереди! А в постель все равно теперь не захочется до утра, вон сколько дрыхнул!

«Просто ты боишься сидеть ночью в доме и не спать», – хмыкнул Который Всегда Рядом . Это была брехня, и Симка назвал Которого треплом. Но потом смягчился и добавил:

– Знаешь, как лопать хочется! А еще…

«Что еще ?» – подначил его Который .

– Ну… вдруг случится какое-нибудь приключение…

Симке все сильнее вспоминалось почему-то прошлогоднее путешествие по проспекту, ночной берег залива и мальчик с корабликом. И стало шевелиться в душе какое-то ожидание .