Стеклянный шар
Шрифт:
– Ну… – смешалась Лида. Не признаешься же, что его отец целовал её среди ночи, рядом с клумбой с отцветающими астрами. Напоследок оставил два легких прикосновения к уголкам губ и ушёл, не оборачиваясь.
– Странно, что обратились к тебе, – по-своему расценил замешательство Димка. – Знаю Марселя. Смышлёный парень, толковый, сказал бы «талантливый», да цыплят по осени считают. У нас каждый первый смышлёный, каждый второй толковый.
– Действительно у Марселя проблемы с одноклассниками?
– Если хочешь спросить про буллинг, так и спроси. Я отвечу, не как официальное лицо, сама понимаешь.
–
– Раз понимаешь, то должна понимать и то, что школа у нас непростая. Конкуренция среди детей жесточайшая, как в большом спорте. Начинается задолго до поступления, ещё с подготовительных курсов. Математических кружков, готовящих детей к поступлению к нам, всего два, контакты педагогов передаются из уст в уста. Каждый поступивший уверен, что будущий Перельман, как минимум. По сути, детей натаскивают на определённые алгоритмы, если есть способности – ребёнок поступает. Марсель поступил без подготовки, чудо-педагогов, даже без желания поступать, и сразу задрал планку для сверстников на недосягаемую высоту. Вышиб из конкурентной борьбы целый класс будущих Эндрю Уайлсов. Фролов по умолчанию лучший, все олимпиады, конкурсы – его.
– Всё понятно, но педагогический состав, школьный психолог, родители куда смотрят? Есть алгоритм действий при выявлении буллинга – это не секрет.
– Алгоритм есть, а буллинга – нет, – Мизурин развёл руками. – Не смотри на меня, как на врага. Я не придумываю правила, лишь живу по ним. Про сто семидесятую много небылиц ходит, что-то правда, что-то нет. Грызня существует в основном среди родителей. Детям сложно в пятом, шестом классе, пока идёт притирка. Как получится с Фроловым, не берусь предугадать. Необычный случай, начиная от способностей, заканчивая отцом. Никто не заинтересован в буллинге, но и разбираться не станет. Каждый год директор до января разбирает жалобы по результатам вступительных экзаменов, апелляции не поступивших. Возмущённые родители пишут во все инстанции, включая приёмную президента страны. У нас невозможно поступить по блату, удержаться под давлением. Ребёнок либо «тянет», либо нет. Марсель тянет всё, что касается учёбы, остальное… Остальное директора школы не интересует. Помог я тебе?
– Да, спасибо, – Лида приветливо улыбнулась. – Всё остывает, – напомнила она, показав взглядом на тарелки с аппетитными блюдами. – Заболтались.
Димка подвёз Лиду к клубу, проигнорировав вялые протесты. Стоять на открытой всем ветрам и дождям остановке не хотелось, общение вдруг оказалось комфортным, необременительным. Она не чувствовала стеснения, не нервничала, словно находилась на своей территории. А впрочем, с учителем математики, ведущим занятия по робототехнике и группу инженерного 3D моделирования, она и была на своей территории.
– Надо же, в одном районе живём, коллеги – и не встречались, – улыбнулся на прощание Дима. – Надо будет повторить.
– Обязательно.
– На связи, – он подмигнул, Лида улыбнулась. – Позвоню.
Глава 9
Уже вечером пришло сообщение с незнакомого номера. Лида оторвала взгляд от экранных страстей, пробежала по строчкам:
«Добрый вечер. Не отвлекаю?»
«Нет»
«Как прошёл день?»
«Отлично. Репетиция затянулась, царица Осень заболела, пришлось ставить замену»
О предстоящем концерте подопечных Лида рассказала Мизурину. Торжество назначено на субботу, через пару недель после дня учителя. План мероприятий пришлось сдвигать из-за экскурсии на страусиную ферму. Муниципалы предоставили выбор, возможность отложить, но хотелось вывезти ребят, пока стоит пусть и относительное, но всё же тепло. Провести концерт успеется.
Экран погас, десятиминутная тишина после ответа становилась гнетущей. Отчего, Лида не смогла бы объяснить. Мало ли, на что человек отвлёкся, Димка не обязан поддерживать беседу в мессенжере. Конечно, начал он. И закончил тоже – он. Всё правильно.
«Спасибо за компанию в обед», – написала Лида и отложила телефон в сторону.
Чтобы не маяться ожиданием отправилась на кухню, проинспектировала холодильник, бросила размораживаться куриное филе, вспомнила, что есть рыба, филе убрала, достала рыбу. Сполоснула чашку, постояла минуту глядя в окно, ещё раз сполоснула чашку. Только потом отправилась в комнату, чтобы увидеть всё тот же молчаливо-тёмный экран.
Разозлилась сама на себя. Волнуется, как школьница, получившая по ошибке валентинку от красивого мальчика. Надо будет, сама напишет Мизурину. Тем более – ей не надо. В отношениях, даже в лёгком флирте она не заинтересована. Абсолютно.
Придумала ерунду из-за недосыпа последних дней. С тех пор, как Фролов закрыл калитку, Лида ощущала какую-то потерю, неудовлетворённость, словно должно было произойти нечто важное, знаковое, и не сложилось. «Важное» и «Знаковое» – несостоявшийся роман с представителем списка Форбс? Становилось смешно от нелепых мыслей, смешанных чувств.
Дурость! Дурость! Придумала… навоображала.
Ванна с пеной помогла прийти в себя. Лида с удовольствие выпила чаю с мятой и растянулась на свежем постельном белье. Почти в забытьи протянула руку к телефону, проверить будильник. Мигающий значок мессенжера показал цифру три. Подряд три сообщения:
«Надеюсь, с царицей Осенью ничего серьёзного»
«Чем Вы занимаетесь?»
«Боюсь, произошло недопонимание. Я не мог составить вам компанию в обед»
Лида перечитала несколько жалких строчек. В том, что «произошло недопонимание», она убедилась ещё на первом «Вы». «Чем Вы занимаетесь?» Мизурин никогда не называл её на «вы», и не существовало причины начинать.
«Вы ошиблись номером», – быстро ответила она, упав на подушку. Вот и славно, вот и разрешились сомнения. Пусть Мизурин Димка останется приятелем юности, в прошлом, именно там, где ему место. А минутное замешательство Лида спишет на промозглую погоду, осень, застрявший в памяти аромат отцветающих астр.
Телефон ответил мгновенно, Лида посмотрела на экран:
«Я не ошибся, Лида»
«Кто вы?» – тут же набрала она.
«Фролов», – получила неожиданно ожидаемый ответ. Иногда человек не понимает, что он ждёт событие или весточку. Не осознаёт, насколько это важно ровно до того момента, пока не получает.
«Откуда вы узнали мой номер?» – задала она глупейший вопрос. Наверняка Фролов, при желании, может узнать не только телефон, но и размер обуви, и уровень гемоглобина у неё в крови. Что угодно!