Стелла искушает судьбу
Шрифт:
— Думаю, это уже не важно.
— Что? Такая срочность? — расстроилась Ира. — И день подождать нельзя?
Геннадий покраснел:
— Да не сказал бы… Просто, думаю, вы… мне подходите больше…
— Я?!!! — взвилась Ира. — Да вы с ума сошли! Заменить девятнадцатилетнюю блондинку на почти сорокалетнюю шатенку? Вы сколько времени работаете? Новичок, наверное? Никто вам сценарий переписывать не даст!
— Я?! Но… — ошалело уставился на нее Геннадий. Рот его нелепо приоткрылся.
Ира же продолжала
— Волосы красить не буду! А грим… Нет, вы спятили: с меня же штукатурка перед камерой слоями сыпаться будет!
— Ка-какая камера? Мы же ничего предосудительного… Зачем нас в тюрьму?.. И возраст… Мне вот… сорок три.
«Шутник!»— усмехнулась Ирина и сказала:
— Положим, для вас-то это как раз и не важно.
— Н-ну да… Мужчины, конечно… — замямлил гость.
— Да при чем здесь мужчины? А вообще, если роль того стоит…
— Поверьте, для женщины с вашим обаянием возраст роли не играет!
— Да? А играть я одним обаянием буду? В парандже, что ли?
— В парандже? — недоуменно переспросил Геннадий. — Зачем такие крайности? Можно в фате, хотя я не сторонник традиционных решений…
— Ничего не понимаю! — сдалась Ира. — Ладно, пес с вами, давайте сценарий.
— К-какой сценарий?
— Режиссерский.
— Нету у меня…
— О-ох! Сколько раз я Светлану Ивановну предупреждала — не прочитав сценария, пальцем не пошевелю! Как пить дать опять что-нибудь отколет: или с лестницы прыгать заставит, или на сковородке жариться!
— Какая лестница?! Какая сковородка?!! Какая Светлана Ивановна?!!! — завопил Геннадий, в ужасе глядя на Иру. — Вы ненормальная?
— Я? — подняла брови женщина. — Да, по-моему, это вы с Комовой достойная друг друга парочка психов!
— С Комовой? — простонал гость.
— С Комовой Светланой Ивановной!
— О нет! Она же Сомова. Анна Ивановна Сомова. — Он издал нервный смешок. — Это она меня к вам послала.
— Сомова… Комова… Вы с «Мосфильма»?
— Упаси Боже!
— Ох, это все мой отит… — Ира виновато посмотрела на гостя. — Сомова… А ей-то какого черта от меня надо?.. Я и не знаю такую… по-моему. По крайней мере, вспомнить не могу.
— Да, понимаете… Меня жена бросила. Изобретатель ты, говорит, хренов… А потом я свои изобретения… удачно пристроил… Ну, она, как узнала, что у меня теперь жизнь круто поменялась, проходу не дает… Вот я и решил жениться… на другой. Чтоб та отстала. По расчету. А то знаете, два раза был женат исключительно по любви — и все какая-то ерунда получалась… Вот я и подумал…
Ирина слушала его крайне внимательно, одновременно лихорадочно соображая, кто такая Анна Сомова, которой пришло в голову искать ей мужа.
— Ну вот… — продолжал Геннадий. — Анна Ивановна сказала: одинокая, симпатичная… Катя… — Он словно еще надеялся, что Ирина его разыгрывает. —
Ирина нетерпеливо схватила протянутый ей листочек, уж очень хотелось во всем разобраться и положить конец идиотской истории.
— Так… Так… А дом-то — одиннадцатый…
— Ну!
— Так он напротив стоит! Этот — десятый!
— Ох… Значит, я ошибся адресом?
Ирина вскочила и забегала по кухне. Наконец-то до нее дошло, почему они никак не могли понять друг друга.
— Я-то… Я-то… — Она расхохоталась. — Я думала, вы с работы… А вы… свататься! Ой, не могу!
Геннадий с грустью и даже с осуждением смотрел на веселившуюся женщину, которая присела на подоконник, нечаянно попала ладонью в миску с рыбой для кошки, уже часа три стывшей на окне, посмотрела на испачканную руку и захохотала еще громче, время от времени вытирая проступавшие на глазах слезы.
— Извините, — произнес наконец Геннадий Николаевич, вставая. На лице его было написано жестокое разочарование. — Извините… А я уж размечтался… Думал, мне повезло. Такая красивая, остроумная, эрудированная и готовит… Лучше не бывает… А вы… Конечно, такая женщина не может быть одинокой. Только лентяй ваш муж! Вот что я вам скажу! Прощайте! — Он решительно развернулся, взял шляпу и направился к выходу.
— Я не замужем! — сказала Ирина, мгновенно оборвав смех. — Не замужем! Совсем, совершенно, абсолютно, ни капельки, ни на грамм, ни на йоту, ни на секунду…
«Ой, что же это я несу?» — подумала она.
Геннадий остановился и с надеждой заглянул в ее раскрасневшееся лицо. Она смутилась и отвела глаза, но, когда заговорила, тон ее был весьма решительным:
— И вообще, вы еще моих котлет не пробовали! Садитесь-ка за стол!
Вот уже несколько дней… или недель? — Рита не могла бы точно ответить на этот вопрос — она жила на вилле великодушного и гостеприимного Николаса Каролидиса. Последние события настолько выбили ее из колеи, что она утратила счет времени. Рита наслаждалась покоем и безопасностью. И бездумным одиночеством.
Самого Каролидиса, обещавшего сделать ей новые документы, где-то задерживали неотложные дела. Правда, он каждый вечер звонил, но его заботливость лишь раздражала Риту. Ей хотелось одного — чтобы ее все оставили в покое. Хотя бы еще на несколько дней.
С прислугой она не общалась, только иногда обменивалась несколькими необходимыми фразами с горничной, заботам которой сразу по приезде поручил ее хозяин. С остальными же просто здоровалась и скорее всего с трудом отличила бы повариху от садовника…