Степан Бандера в поисках Богдана Великого
Шрифт:
Сами молодые революционеры называли РП ОУН(Б) «партией-орденом» с исключительной готовностью ее членов к самопожертвованию. Степан Бандера говорил товарищам, что после неизбежной войны Германии и СССР, кто бы ее не выиграл, нацисты или сталинисты, ни кто из них независимость украинскому народу не даст, и ОУН все равно придется бороться за нее с победителем: «Украина может восстановиться только на изломе истории и мы не должны упустить этот шанс».
Гитлеровцы официально запрещали продавать в славянских странах книгу Адольфа Гитлера «Моя борьба», но она, конечно, была в широком доступе, и все в оккупированных странах знали, что интересуют Третий рейх только как источники дешевых ресурсов. Если договор ОУН и абвера построенный
Гитлеровцы требовали полной отдачи ОУН в приближающейся войне со сталинским СССР в обмен за туманные обещания ничего и Степан Бандера решил поставить их перед фактом. ОУН(Б) начала готовить особые походные группы из тысяч человек, которые должны были вслед за вермахтом идти в атакованные украинские города, местечки и села и устанавливать в них свою, национальную власть. Вскоре подпольщики Украины читали «Политические указания ОУН»: «Желательно взять власть на западно-украинских землях раньше немцев, заявив им, что украинская власть уже создана и готова сотрудничать с немецкими союзниками в совместной борьбе с Москвой. После применения ими силы уступить, но юридически власть не передавать. Государства, которые ведут борьбу с Москвой и не относятся враждебно к Украине, мы считаем естественными союзниками».
А кто не считает – те в концентрационный лагерь.
В лучшем случае.
Разведка ОУН активно собирала информацию о Красной Армии, НКВД, их боевых возможностях, дислокации, противовоздушной обороне, складах оружия, продовольствия, аэродромах, даже о номерах служебных автомобилей, о советских, партийных, комсомольских органах, собирала топографические карты.
Весной 1940 года Революционный Провод ОУН отправил в советский Львов группу Владимира Гринова и Ярослава Горбового, благополучно дошедшую до Краевой Экзекутивы на улице Бема, 20. Вскоре Горбовой, «Буй», был взят НКВД, согласился на сотрудничество, рассказал все, что знал о подполье, в июле был отправлен «органами» назад на запад двойным агентом. В Кракове Горбовой все рассказал членам РП ОУН(Б) Александру Гасину и Ивану Равлику, но было уже поздно. Шедшая за ним диверсионная группа НКВД выяснила многие подпольные краковские адреса ОУН и только случайно не успела застрелить Степана Бандеру, которого удалось временно перевести в Варшаву, но Краевая Экзекутива ОУН(Б) на Западной Украине погибла вся.
На суде во Львове в январе 1941 года все пятьдесят восемь краевых руководителей ОУН «отказались прекратить свою националистическую деятельность» и сорок три их них были приговорены к расстрелу.
Краковский центр ОУН опять восстановил краевой провод во Львове и в сентябре 1940 года НКВД УССР опять взял сто семь оуновцев за одну ночь. Краевая Экзекутива была восстановлена третий раз и на Западной Украине «увеличились случаи политического бандитизма и терактов против партийно-советского актива».
К 1941 году тысяча нелегалов во главе двадцати тысяч членов ОУН активно действовала против Советской власти. НКВД УССР отмечал, что внедрение агентуры в ОУН особо проблематично и только оперативными методами ее победить не возможно, нужна широкая антиоуновская пропаганда.
За 1940 год НКВД арестовал 5000 человек, за начало 1941 года еще 1400 человек, объявленных украинскими националистами. Весной 1941 года НКВД УССР попробовал применить в Галичине и на Волыни широкую провокацию и создать поддельную Краевую Экзекутиву ОУН на западно-украинских землях.
Провокация, древний полицейский прием, заключающийся в предательском проникновении агентов полиции в революционное подполье с целью разведки и, главное, вызвать определенное действие, о которых заранее известно властям, для массовых арестов подпольщиков и им сочувствующим.
Провокация, хорошо известная в Европе с конца XVIII века, была одним из главных способов борьбы самодержавия с революционным движением. Сорока тысячами государственных провокаторов с 1880-х годов руководили Третье отделение императорской канцелярии, жандармские управления, охранные отделения, Департамент полиции МВД, с помощью «внутренней секретной агентуры» выявлявшие состав и деятельность революционного подполья. Само собой, для быстрейшего эффекта раскрытия и получения чинов, званий и наград, полицейские провокаторы на деньги МВД создавали тайные революционные динамитные мастерские, типографии, склады оружия, нелегальной литературы, которые плодили новых революционеров для их последующего ареста.
Рассвет российской полицейской провокации произошел при председателе Совета Министров П. Столыпине, утвердившего в 1907 году знаменитую тайную провокаторскую и сексотскую инструкцию. Провокаторы охранки стали представлять собой огромную тайную организацию, построенную полицией по всем правилам революционного подполья, с остроумной системой конспирации, явками, кличками, фальшивыми паспортами, школами провокаторов, соблюдением строжайшей тайны личности провокаторов, известных только своим непосредственным начальникам.
Колоссальный размер государственной провокации привел к окончательной потере уважения к царизму в российском обществе, вызвал во всех слоях общества широкую ненависть к самодержавию и значительно ускорил в Российской империи приход 1917 года.
НКВД СССР значительно увеличил и совершенствовал провокацию, ставшую поистине безграничной и беспринципной, но лже-ОУН во Львове была выявлена СБ ОУН(Б) сразу же. НКВД УССР в докладе руководившему Советской Украиной верному сталинцу Никите Хрущеву предложил распространить закон об изменниках родины на семьи оуновцев. Еще в 1925–1930 годах ОГПУ СССР подготовило «Списки украинской контрреволюционной эмиграции разных политических оттенков в Польше, Румынии и других государствах». По этим постоянно корректируемым спискам НКВД УССР проводил тотальные аресты кого хотел на Западной Украине. Только в УНКВД по Львовской области перед войной были заведены следственные дела более чем на 20 000 человек.
Благодаря репрессиям верных сталинцев сопротивление им на Украине ширилось не по дням, а по часам.
В Краковский Революционный Провод ОУН Степана Бандеры валом пошла разведывательная информация от десятков резидентур, сотен разведчиков и тысяч информаторов со всей Украины. Некоторые документы говорят, что в апреле 1941 года абвер передал бандеровцам два с половиной миллиона немецких марок за успешную подрывную работу против верных сталинцев. Разведчиков, контрразведчиков, диверсантов ОУН(Б) стала готовить специальная школа «Абверштелле-Краков» на трех отделениях, еще в пяти школах абвера, включая курсы радистов, учили оуновцев РП ОУН(Б).
Весной 1941 года дополнительное обучение стали проходить лучшие диверсанты ОУН(Б) и в полку специального назначения «Бранденбург-800», в котором только из украинских националистов был сформирован батальон «Нахтигаль» – «Соловей».
Более тысячи руководителей РП ОУН(Б) прошли обучение на спецкурсах абвера под Берлином. Вернувшись на «рабочие места», они говорили оуновским агентам, забрасываемым в СССР, чтобы они в первую очередь связывались с оуновским подпольем, а не с немцами. Только в начале 1941 года НКВД УССР ликвидировал на Западной Украине несколько десятков боевых групп ОУН, понеся значительные потери не только среди военнослужащих, но и среди руководителей советских и партийных органов и не сумев предупредить десятки диверсий. Еще десятки боевых групп ОУН были остановлены советскими пограничниками в ожесточенных боях на советско-немецкой демаркационной линии. Многие эмиссары ОУН при задержании подрывались вместе с сотрудниками НКВД.