Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время

Горбунова Наталья П.

Тагарская вышивка пока еще плохо известна. Сохранилось лишь несколько расшитых шерстяными нитками кожаных футляров от ножей. На одном футляре небольшие равнобедренные треугольники, вышитые гладью, чередуются с треугольниками, нарисованными красной краской. На других — вышиты узоры в виде волны и спирали. Вероятно, расшивались и другие кожаные изделия и одежда.

Звериный стиль широко представлен в тагарской культуре, как и в других культурах скифского круга. Эта отрасль искусства характеризуется изображениями определенного набора животных в определенных позах, выполненными с помощью особых приемов (Членова Н.Л., 1967, с. 110). В тагарской культуре звериный стиль появляется со времени ее возникновения, в VII в. до н. э., и бытует вплоть до ее конца. Тагарские изображения в зверином стиле известны в бронзе и кости (последних дошло до нас всего несколько). Возможно, они выполнялись и в других материалах (дерево, кожа и т. д.), как в Горном Алтае, но не сохранились. Звериный стиль тагарской культуры, как и других районов «скифского мира», относится к прикладному искусству. Он служил для украшения оружия и конского убора, орудий труда (ножи, кельты), предметов туалета (зеркала, гребни), культовых и бытовых вещей (котлы).

В тагарской культуре бытовали две разновидности звериного стиля, условно называемые «минусинский стиль» и «алтайский стиль» (Tchlenova N., 1962, p. 10; Членова

Н.Л., 1964а, с. 295–297; 1967, с. 115–165). «Минусинский стиль» характерен главным образом для VII и VI вв. до н. э. (табл. 88, 13–21). В V в. до н. э. он начинает вырождаться, хотя продолжает бытовать и в V, и в IV вв. до н. э. В «минусинском стиле» изображались целые фигуры животных, их протомы и головы. Представлены следующие мотивы (в порядке частоты встречаемости): головка хищной птицы (табл. 88, 16, 18), фигурка стоящего кабана (табл. 88, 16), фигурка стоящего козла (табл. 88, 14, 19), головка лошади, фигурка кошачьего хищника, свернутого кольцом (табл. 88, 20), фигурка стоящего кошачьего хищника, головка барана, головка лошади, фигурка барана (табл. 88, 15), фигурка «скребущего кошачьего хищника», фигурка стоящего лося. Количество изображений фигурок и головок представлено почти поровну. Изображения в «минусинском стиле» выполнялись как в круглой скульптуре, так и в рельефе, и врезанной линией. Больше всего применялась круглая скульптура, затем — рельеф, техника врезанной линии редка (Членова Н.Л., 1967, с. 145–165). «Минусинский стиль» отличается простотой и монументальностью. Животные изображались в спокойных позах: обычно стоящими, реже — лежащими с подогнутыми ногами. Голова стоящего животного, как правило, опущена вертикально вниз, не только у кабанов, для которых эта поза типична (табл. 88, 16), но также у лошадей (табл. 88, 21) и козлов. Характерна унификация в изображении частей тела самых различных животных. Тела животных состоят из шаров, полушаров, цилиндров, пирамидок (бедро — обычно в виде полушара, лопатка — выпуклый сегмент, их разделяет желобок), независимо от того, какое животное представлено, — кабан, козел или баран. Голова животного или птицы отливалась в виде шара, к которому добавлены другие детали: пирамидка, опущенная вниз, изображает рыло кабана; дужка — клюв птицы; более толстая дужка — длинную горбоносую морду барана (табл. 88, 15, 18). Глаза и ноздри самых различных животных и птиц на ранних образцах звериного стиля (VII–VI вв. до н. э.) изображались в виде круглых сквозных отверстий, обведенных кружками. Позже (с VI в. до н. э.) эти отверстия перестают быть сквозными и превращаются в ямки. Уши показаны в виде полукруга также у самых разных животных (кабаны, лошади, кошачьи хищники). Двойные выпуклые кантики применяются для изображения копыт у кабанов и козлов и клыков у кабанов. Хвост у самых разных животных, даже у лошадей, изображен в виде короткого округлого выступа (табл. 88, 19, 21).

Благодаря такому единообразию поз и деталей «минусинский стиль» кажется удивительно однородным. Это позволяет возводить его к одному источнику, без существенных дополнительных влияний, а именно — к карасукскому искусству, для которого характерны те же отличительные черты: сквозные круглые глаза и ноздри, обведенные кантиком, изображение головы и тела в виде шаров и цилиндров. Различия между карасукским и раннетагарским («минусинским») звериным стилем невелики. Так, в карасукском зверином стиле несколько иной набор животных: главным образом козлы и бараны, изредка — лошади, единичны бык и лось. Кабаны, кошачьи хищники, хищные птицы не изображались. Гораздо чаще в карасукском искусстве изображались головы животных, чем целые скульптуры, и эти головы расположены под тупым углом к рукоятке предмета (кинжал, нож или шило), так что морда животного поднята вверх немного, тогда как в тагарском искусстве головки животных, украшающих верхнюю часть ножей или кинжалов, составляют продолжение рукоятки, и их морды подняты вверх вертикально (напротив, в тагарской круглой скульптуре головы животных предпочитали изображать опущенными). Наконец, в карасукской скульптуре тела животных полые, а в тагарской они становятся сплошными.

В конце VI–V в. до н. э. наряду с «минусинским стилем» (который к этому времени начинает несколько вырождаться) в Минусинской котловине появляется новый, «алтайский звериный стиль» (табл. 88, 5-12). Набор изображаемых животных в нем несколько иной, чем в «минусинском стиле», и соотношение изображаемых животных иное. Первое место по частоте встречаемости в «алтайском стиле» занимают фигуры оленей с подогнутыми ногами (табл. 88, 6). В «минусинском стиле» этого мотива не было вообще. Впервые он появляется в Минусинской котловине в V в. до н. э., значительно позже, чем в Казахстане и Северном Причерноморье (Членова Н.Л., 1962б; 1967). На втором месте в «алтайском стиле» Минусинской котловины — головки хищной птицы (табл. 88, 12), самый частый мотив в «минусинском стиле». Далее идут голова волка, голова барана-аргали, фигура кошачьего хищника (табл. 88, 11), фигурка птицы, повернувшей голову назад (табл. 88, 5), фигурка лошади-«монголки», фигурка стоящего осла или кулана, голова и передняя лапа волка, головка кабана, головка сайги, фигурка неопределимого хищника, фигурка волка (табл. 88, 7), фигурка кабана, фигурка сайги, морда хищника в фас (табл. 88, 10). Кабан и козел, занимавшие в «минусинском стиле» второе и третье места, в «алтайском стиле» почти совершенно не изображаются; вместо домашнего барана изображается дикий горный баран-аргали (табл. 88, 9, 9а); вместо высокопородной лошади — степная лошадь-«монголка». Наконец, большое место занимают животные, не изображавшиеся в «минусинском стиле», — олень, волк, осел или кулан, птица, повернувшая голову назад, сайга. Если в «минусинском стиле» на первом месте была круглая скульптура, а рельефных изображений значительно меньше, то в «алтайском стиле», напротив, изображений в рельефе почти вдвое больше, чем в круглой скульптуре. Техника врезанной линии по-прежнему занимает скромное место. Соотношение целых фигурок животных и их головок в «алтайском» и «минусинском» стилях примерно одинаково. Сам «алтайский стиль» изображений — резко отличается от «минусинского». Если для последнего характерен определенный геометризм в изображении частей тела животного (шары, цилиндры и т. д.), то в «алтайском стиле» тела животных криволинейны и пластичны, глаза близки к натуре, уши часто — в виде спирали, лапы хищника — с когтями. При вырождении «минусинский стиль» имеет тенденцию к дальнейшей геометризации, а «алтайский» превращается в пышный растительный орнамент со всевозможными завитками, простыми и двойными спиралями.

Если «минусинский стиль» восходит к карасукскому (при некотором

влиянии звериного стиля Казахстана), окончательно складывается на территории Минусинской котловины и может рассматриваться как местный, то «алтайский стиль» принесен на территорию Минусинской котловины в готовом виде из более западных районов (Алтай, Казахстан), где он известен уже в VII–VI вв. до н. э. В Минусинской котловине в «алтайском стиле» украшены главным образом предметы конского убора. Очевидно, он попал на эту территорию вместе с людьми из Восточного Казахстана, в жизни которых верховой конь играл значительно большую роль, чем у людей тагарской культуры. Однако «алтайский стиль» не остался в тагарской культуре чужеродным явлением. Он был воспринят населением тагарской культуры, которое стало украшать в этом стиле не только конский убор, но и другие предметы — ножи, кельты и пр. На протяжении V–IV вв. до н. э. «минусинский» и «алтайский» стили бытуют в тагарской культуре параллельно и выходят из употребления к концу тагарской эпохи.

Звериный стиль тагарской культуры, как и звериный стиль других территорий «скифского мира», несомненно, был не только декоративным элементом, но нес и какую-то важную смысловую нагрузку. Высказывалось мнение, что первоначально изображаемые животные могли быть тотемами отдельных племен, а впоследствии превратились и в межплеменные божества (Членова Н.Л., 1962б). Интересно, что в разных частях «скифского мира» набор изображаемых животных далеко не одинаков. Судя по частоте изображений в ранней тагарской культуре (VII–VI вв. до н. э.), наиболее почитаемыми животными (возможно, первоначальными тотемами) были хищная птица (коршун или орел), кабан и козел, а с V в. до н. э. — олень, фантастическая хищная птица, волк и горный баран-аргали. Это — одно из доказательств прихода в Минусинскую котловину в V в. до н. э. нового населения, у которого были свои божества, восходящие к тотемам. Так, олень и волк особенно почитались у саков. Предполагают, что само название саков (и скифов) означает «олень» (Абаев В.И., 1949, с. 37, 179, 198; 1979, с. 11, 14; Членова Н.Л., 1962б). Это позволяет думать, что в составе населения, появившегося в Минусинской котловине в V в. до н. э., были саки. Изображениями животных украшали оружие и конский убор (чтобы обеспечить их помощь в битвах), а также предметы, связанные с культом (зеркала, котлы), и просто предметы быта (ножи, гребни).

Наскальные рисунки, или писаницы, — важный, но еще плохо изученный вид тагарского искусства. Тагарские рисунки выбиты на гладких плитах скал, главным образом по берегам рек. Этот вид искусства распространен в Минусинской котловине по крайней мере с эпохи бронзы. Поскольку плоскости скал, удобные для нанесения изображений, встречаются не так уж часто, то на одной и той же скале нередко встречаются рисунки разных эпох, иногда пересекающие друг друга. Наиболее надежным критерием для датировки писаниц служат датированные предметы материальной культуры, изображенные на них: оружие, предметы быта, а также стиль и техника нанесения рисунка. Тагарские рисунки выбивали точечной техникой, каким-то металлическим острым орудием, причем чаще не контур, а весь силуэт. Однако эта техника характерна не только для тагарской эпохи, но и для таштыкской. Некоторые изображения животных выполнены в стиле, близко напоминающем звериный, — например, лошади на Оглахтинских Писаницах и у улуса Апкашева (табл. 88, 3а), бараны с подогнутыми ногами на Большой Боярской писанице (табл. 88, 2). Но большинство животных на наскальных рисунках изображено не в зверином стиле, а гораздо схематичнее (табл. 88, 1, 3б, 4). Датированные предметы материальной культуры встречаются на писаницах также достаточно редко (например, котлы «скифского типа»; табл. 88, 1, 3а). Вследствие всех этих обстоятельств датировка писаниц вообще, и тагарских в частности, довольно затруднительна.

К наиболее известным писаницам с достоверно тагарскими рисунками относятся Оглахтинская (табл. 88, 4), Шалаболинская (Вяткина К.В., 1961), Большая и Малая Боярские (табл. 88, 1, 2). Последние, как принято считать, датируются концом тагарской эпохи. Известны также тагарские писаницы Кызыл-Хая и у улуса Апкашева (табл. 88, 3, 3а-в) (Членова Н.Л., 1981) и еще несколько. Обычно на тагарских писаницах изображены отдельные животные (козлы, лошади, олени) или животные и люди, которые стреляют в них из лука. В отличие от тагарских бронз, фигурки людей на писаницах часты, но они, как правило, очень схематичны (табл. 88, 1, 3, 3а). Правда, известна и более близкая к натуре фигура обнаженного человека в высоком колпаке, держащего под уздцы двух лошадей (табл. 88, 4). Известны также изображения всадников; человека, едущего на санях (Appelgren-Kivalo Н., 1931); людей, взявшихся за руки («хороводы») или мешающих что-то в котлах «скифского типа» (Appelgren-Kivalo Н., 1931); поселков-домов; людей; домашних животных; утвари (Боярские писаницы; табл. 88, 1). Несомненно, что тагарские писаницы не были «картинными галереями» древних людей, а играли какую-то важную роль в их культах и служили местами жертвоприношений.

Хозяйство, ремесла, торговля.

Хозяйство людей тагарской культуры можно охарактеризовать как комплексное, скотоводческо-земледельческое. О том, каких животных разводили, позволяют судить находки костей животных в курганах и на поселениях. Кости животных в курганах распределяются следующим образом: коровы — в 81 могиле (45,5 % могил), овцы (козы) — в 78 (43,8 %), лошади — в 19 (10,7 %) (Гришин Ю.С., 1960, с. 126). Изучение костей животных на поселениях также показывает, что ведущее место в стаде занимала корова (до 40 %) (Абсалямов М.Б., Мартынов А.И., 1979). Косвенным свидетельством важности скотоводства в жизни тагарского населения служат захоронения собак в тагарских курганах (не менее четырех захоронений). В одном случае установлено, что собака была очень старой, очевидно, умерла естественной смертью и была с почетом похоронена в кургане (Членова Н.Л., 1966, с. 227, 228). Захоронения собак в курганах свидетельствуют о важной роли их в жизни скотоводов-тагарцев и служат иллюстрацией к Авесте, где предписывалось хорошо кормить и почитать собаку, охраняющую скот. Убийство собаки приравнивалось там к убийству человека и влекло за собой мучительную казнь.

Породы домашних животных тагарского населения еще не стали предметом специального исследования зоологов. Мы можем судить, пожалуй, только о породах тагарских лошадей по изображениям (предметы искусства из бронзы и кости, наскальные рисунки). Одна из них — лошадь типа «монголки» — широко распространена в степном поясе Евразии как в древности, так и в новое время. Это небольшая лошадка, крепкая, выносливая, приземистая, коротконогая. Другая лошадь — высокопородная, высокорослая, с «лебединой» шеей и длинными ногами (табл. 88, 3в). Она происходит, видимо, из Средней Азии. В более позднее время в Минусинской котловине такие лошади неизвестны.