Стерх: Убийство неизбежно
Шрифт:
– Нет, – проговорила Вика, – у нас просто нет другого продолжения дела, кроме как обо всем переговорить с Линдбергом.
– И все-таки, все-таки… – Стерх почти мычал, пытаясь понять мысль, которая точила его. Наконец, он решился. – Все-таки, прежде чем пойдем к Линдбергу, давай-ка заедем к родителям Нюры. Это необходимо… для полноты картины.
– И Витунов сам доложил нам ее фамилию, – с почти детским удовольствием проговорила Вика.
– Да, – вздохнул Стерх. – Удачно получилось.
Глава 14
Николая Капитанова, с отчеством, начинающимся
Телефонных адресов с такими инициалами было всего три. По одному номеру признались, что никакой Нюры тут никогда «не жило». Второй не отвечал, зато потом включался факс, и Стерх предположил, что это квартира превращена в офис, поэтому поехали по третьему адресу, хотя там тоже никто не отвечал. Место оказалось напротив Химок, неподалеку от выхода канала из-под моста Ленинградского шоссе, и его течения в сторону Левобережной и дальше к каскаду северных водохранилищ. Называлось оно Прибрежный проезд. Дома дальше от шоссе и Северного порта, ближе к Смольной улице, оказались обычными пятиэтажками, что Стерх удивило, он полагал, что в прежние времена тут не строили, а когда начали строить, пятиэтажек уже не изготавливали.
Как почти всегда бывает в этих старых пятиэтажках, многие ненавязчиво следили друг за другом. Когда в квартире по Прибрежному никто не открыл дверь, и Стерх принялся топтаться в раздражении и постукивать кулаком в ее косяк, вдруг открылась дверь соседней квартиры. Из нее выглянула тощая, совершенно безгрудая женщина с изрядным пушком на верхней губе, за старый халат которой цеплялся паренек лет десяти. Но он выглядел каким-то недокормленным, и потому мог оказаться существенно старше. Дети при Ельцине голодали даже больше, чем при коммунистах, это было фактом, который не бралась опровергать даже кремлевская пропаганда.
– Чего стучать-то? – недовольно спросила женщина, смерив Стерха хмурым взглядом. – Его в это время никогда не бывает.
– А где он бывает? – спросил Стерх, оглянувшись на Вику. Для таких особ присутствие другой женщины, в данном случае Вики, служило сигналом относительной безопасности, и потому соседка в халате могла оказаться более разговорчивой.
– На канале рыбу ловит. – Женщина сделала презрительное лицо, словно хотела сплюнуть. – На обед или на ужин, как уж получится.
– А где именно? – спросила Вика, сделав шаг вперед.
– А в затоке, где же еще? Как выйдете из нашего подъезда, идите к каналу, там заливчик такой, вот на нем, в кустах, и найдете старика.
– Спасиб… – начал Стерх, но не успел договорить – дверь захлопнулась раньше.
Они переглянулись с Викой, и пошли вниз. В «затоке», или как там ее называли местные, никого видно не было. Для купальщиков было уже холодно, а для рыбаков – рано, лед еще не встал. Вероятно, к берегу рыба не рисковала подходить. И правильно делала, решил Стерх, оглядев топкие, мусорные берега заливчика. Зато на мыску, образованном изгибом
На поваленном дереве, у самой воды сидел мужичонка в кепке, еще не старый, лет пятидесяти, но выглядящий так, словно жизнь потеряла для него всякий смысл. Он даже за поплавками следил без интереса, лишь по обязанности, словно какую-то работу делал. А может, так и было, может, это давно не было для него развлечением.
Стерх уже совсем решился заговорить с рыбаком, как вдруг один из трех поплавков дернулся, потом исчез под водой, мужичок подобрал удочку и дернул ее вверх. Леска натянулась и поплавок весь вылетел на поверхность. Рыбак осторожно потянул ее, но когда показался крючок, он был пуст. Мужичок спокойно, обреченно поймал в воздухе крючок, дотянулся до банки с мокрой землей и принялся ковыряться в ней заскорузлыми, грязноватыми пальцами.
Насадив червя, мельком посмотрел на Стерха с Викой, и забросил удочку в то же место. Потом вздохнул и нехотя пробормотал:
– Плохо берет, сегодня уже раз десятый срывается.
Стерх сделал шаг вперед и поинтересовался:
– Николай Капитанов?
– Да, Николай Васильевич.
– Я хотел бы задать вам несколько вопросов, если вы не возражаете. У вас есть дочь Нюра?
– Есть.
– Часто с ней видитесь?
– Конечно, видимся. Как выдается у нее свободный день, так и приезжает. Она добрая девочка.
Еще одна из удочек вдруг подергалась, а когда поплавок так и не утонул, рыбак выволок ее на поверхность. Червя опять не было. Николай Васильевич снова полез в банку, но там с червями уже было не густо. А когда один нашелся, то он никак не хотел лезть на крючок. Справившись с ним и закинув удочку, Капитанов спросил:
– Может, только умная очень рыба в этом месте и осталась?
Стерх подошел к мужичку, заглянул в помятое пластмассовое ведро. Там было три совсем крохотных бычка и один, кажется, карасик размером с ладонь.
– Похоже на то, – согласился Стерх.
– Но я с ними расправлюсь, – сказал Николай Васильевич с неожиданной решимостью.
Тогда Стерх отважился.
– Николай Васильевич, послушайте меня, в отношении вашей дочери проводится расследование.
– Какое такое рас… расследование? – он повернулся, его лицо налилось суровостью и в то же время стало растерянным. – Она хорошая девочка, она не могла попасть ни в какие неприятности.
– Господин Капитанов, – вышла вперед Вика, – когда вы видели Нюру последний раз?
– Да недели две назад. А что?
– Значит, она приходит к вам, когда у нее есть свободный день? – переспросила Вика.
– Я же сказал… Так чего вы от меня хотите?
– Видите ли, Николай Васильевич, – сказал Стерх, – нам было указано следить за Нюрой.
Капитанов вдруг встал, порылся в кармане, выволок измятую пачку «Примы», вытащил одну сигарету губами и стал чиркать спичками. Выпустив облако дыма, он посмотрел на Стерха внимательно.
– Кем было указано? – Он оглянулся на удочки, словно там искал спасения от свалившейся на него новости.