Стерва
Шрифт:
В зал ворвалась женщина. Она показалась ему очень красивой и уверенной в себе. На вид ей было лет тридцать. От нее буквально исходил запах денег. Она прекрасно владела собой. Нико словно увидел в ней своего двойника — только женского пола. При этой мысли он невольно улыбнулся.
Женщину сопровождал хорошо сложенный молодой человек, жадно ловивший каждое ее слово. И каждое ее слово было слышно весьма хорошо. Она говорила пронзительным голосом, совершенно не думая о том, кто может ее услышать.
— Господи! Какая досада! —
— Кто это? — спросил Нико девушку, которая подавала напитки.
Она пожала плечами.
— Миссис Халед. Жена какого-то арабского миллиардера. Нам приказали позаботиться о ней. Она уже бывала здесь. Настоящая стерва.
Фонтэн хотела, чтобы Джамп ушел. Он раздражал ее, вызывая жалость прозрачностью своих намеков. Он всегда мечтал побывать в Европе. Будет ужасно скучать по ней. И она будет скучать по нему. Их любовные утехи были невероятно эротичными и захватывающими, верно?
— По-моему, тебе здесь нечего делать, — внезапно произнесла Фонтэн. — Я попытаюсь немного подремать.
— Я не могу оставить тебя, — с озабоченностью в голосе ответил Джамп. — Рейс могут отменить. Я охотно подожду.
— Нет, дорогой, я настаиваю. Ты и так уже потерял много времени.
Джамп не сдавался:
— Я останусь, Фонтэн. Мало ли что может случиться. Прежде чем она ответила, появившаяся служащая объявила начало посадки.
— Давно пора, — недовольно произнесла Фонтэн, встала и позволила Джампу накинуть шубку ей на плечи.
Он попытался обнять ее. Она ловко уклонилась, подставив ему щеку.
— Мы здесь не одни, — пробормотала женщина. — Я должна думать о моей репутации.
— Когда ты позвонишь мне? — взволнованно спросил он, думая больше о поездке в Лондон, нежели о репутации Фонтэн.
— Скоро, — сухо обронила она.
Нико занял место возле миссис Халед по двум причинам. Во-первых, ей можно будет подсунуть бриллиант — вряд ли лондонская таможня станет досматривать англичанку. Во-вторых, полет предстоит долгий, и пусть миссис Халед слегка старовата на его вкус, все же она может оказаться занятной и, кто знает, возможно, сносно играет в триктрак.
Миссис Халед устроилась у окна, Нико занял место рядом с ней.
Она посмотрела на него проницательным взглядом, как бы оценивая его.
Он улыбнулся, пуская в ход свое неповторимое обаяние.
— Позвольте представиться. Нико Константин. Она насмешливо подняла бровь. Он был привлекательным, хотя и слишком старым для нее. Она не нуждалась в собеседнике.
Нико не принял отказ от знакомства.
— А как зовут вас?
— Миссис Халед, — сухо ответила она. — Хочу предупредить вас — хоть мы и будем соседями в течение ближайших нескольких часов, — я невероятно устала и не расположена к светской беседе. Вы меня понимаете, мистер…
— Константин. Конечно, понимаю. Однако, может быть, вы позволите предложить вам шампанское?
— Вы можете его предложить. Однако не будем забывать о том, что в первом классе шампанское подают бесплатно.
— Я имел в виду… когда мы прилетим в Лондон. Может быть, пообедаем в «Эннабелс»?
Фонтэн нахмурилась. Этот назойливый тип достал ее. Все, чего она хотела — просто поспать. Женщина посмотрела через проход на блондинку лет тридцати в норковой шубке.
— Займитесь ей, — сухо сказала она. — Думаю, тогда ваши шансы возрастут.
Нико проследил за ее взглядом.
— Крашеные волосы, слишком много косметики. Вы недооцениваете мой вкус.
О, Господи! За какие грехи Господь решил наказать ее? Она отвернулась и посмотрела в окно. Возможно, ей следовало взять с собой Джампа, чтобы он ограждал ее в полете от таких зануд.
— Ваш ремень.
— Что?
— Загорелся сигнал.
Она поискала ремень, но не смогла найти его вторую половину. Нико заметил это и попытался помочь ей.
— Спасибо, я сама справлюсь, — выпалила Фонтэн.
Нико изумился. Женщина, не реагировавшая на его обаяние? Невероятно. Неслыханно. В течение десяти лет он выбирал лучшее из того, что мог предложить Голливуд. Сочные молодые красотки спешили к нему по первому зову. Он не знал, что такое отказ. Купался в океане обожания. А сейчас… эта англичанка. Такая самоуверенная, высокомерная и, по правде говоря, мерзкая.
Однако… Если он хочет подбросить ей бриллиант, он должен установить хоть какой-то контакт.
Гигантский лайнер вырулил на взлетную полосу.
— Вы боитесь? — спросил Нико.
Фонтэн бросила на него презрительный взгляд.
— С чего вы взяли? Я летаю с шестнадцати лет. Один Бог ведает, сколько раз я поднималась в воздух.
Фонтэн закрыла глаза. Сколько раз она летала? Очень много. В течение первого года ее брака она повсюду сопровождала Бенджамина. Идеальная жена. Путешествия по всему миру, скучные деловые поездки, сводившие ее с ума. Наконец она вымолила право летать с ним туда, куда хотелось только ей самой. Париж. Рим. Рио. Нью-Йорк. Акапулько. Восхитительные магазины. Чудесные друзья. И любовники… Да, Бенджамин вынуждал ее заводить их…
Фонтэн почувствовала, что лайнер оторвался от земли, но не открыла глаз. Она не хотела ободрять соседа, давать ему надежду на продолжение пустой беседы. Он был красивым мужчиной. Правда, не в ее вкусе — слишком стар. Возможно, он подошел бы ее подруге Ванессе, которой нравились мужчины в годах.
— Вы спали два часа, — сообщил Нико. Фонтэн медленно открыла глаза. Она чувствовала себя разбитой, вкус во рту был отвратительным.
Нико протянул ей бокал шампанского. Она приняла его с благодарностью.