Стезёю вечного Заката

Головин Алексей Геннадьевич

Сдерживающие маги, обученные распознавать чужое атакующее сосредоточение сил, заволновались и вскинули посохи. Но в этот миг их «подопечный» будто взорвался изнутри, одеваясь в яркое белое свечение. Он закрутился волчком, вырывая вмиг раскалившиеся докрасна цепи из рук опешивших конвоиров. А затем перехватил шипящие и плюющиеся магическими искрами металлические звенья поудобнее и начал вращать своё неожиданное оружие с бешеной скоростью. Стражники и маги сгрудились во всё же тесноватом для такой толпы помещении, что и сослужило им плохую службу. Ревущие пламенные цепи, сияющие яростным светом Дня, прошлись по ним, вспарывая плоть как горячий нож масло. Четверо рухнули сразу — настолько мощным был натиск поставившего на кон свою жизнь

магвоя. Остальные начали обороняться, один маг попытался атаковать, но не смог толком размахнуться своим магическим клинком из-за спин сотоварищей. Началась толкотня и неразбериха, которой не преминул воспользоваться прекрасно натренированный для таких схваток капитан Магармуса. Развивая первый успех, он полоснул рдеющими цепями ещё двоих магов и подхватил оброненный кем-то меч. Радуясь, что попался отменно наточенный клинок стражника, а не тупой атрибут атакующего мага, Зоклас погасил истекающий через цепи свет Дня и дал волю своим навыкам фехтовальщика. Все стражники, которые сумели бы как-то противостоять ему в такой схватке, были уже мертвы. Ну а маги Риаджанга не могли похвастаться способностями, да и привычкой к поединкам на мечах. Двое сдерживающих лишь попытались парировать удары магвоя посохами да закрыться полотном света, но стремительные и точные выпады оборвали их жизни. Зоклас толкнул падающие тела на собравшихся, наконец, оказать серьёзное сопротивление атакующих магов и юркнул в боковой коридор, уводивший от выхода на площадь куда-то вглубь этого мрачного здания.

Оставшиеся маги кинулись за ним и попытались достать согласованными выплесками сил. Узкие и мощные лезвия света пронзили воздух перед магвоем. Частично он парировал их, вновь пропуская свет Дня сквозь цепи и свой клинок, но что-то резко ожгло его плечо, затем бедро. Зоклас не обращал никакого внимания на боль от этих ран и от сломанных рёбер: он находился уже где-то за гранью обычных чувств, сжигая свои силы в костре ярости. Снова бросившись в атаку, капитан сокрушил вражеских магов, в чьих глазах отчётливо видел страх смерти…

И внезапно, где-то посреди этого смертельного водоворота магии и стали, Зоклас ощутил едва различимый, но горячий и отчаянный призыв, мольбу о помощи, обращённую кем-то к силам Дня почти бессознательно. На миг ему почудилось, что чем-то знакомым веет от этого немого крика попавшего в беду человека. Устремив мысленный взор за слабыми сполохами чужого отчаяния, магвой осознал, что призыв исходит откуда-то из-за двери, что виднелась в дальнем конце коридора.

Пока Зоклас думал об этом, на него, перепрыгнув через груду тел поверженных магов, бросились ещё четверо подоспевших стражников. Магвой отпрянул, припадая на левое колено, и встретил вытянутой рукою с мечом первого из них, слишком уж ретиво прыгнувшего вперёд. Стражник напоролся на остриё и, простонав нечто нечленораздельное, грузно рухнул на пол, выворачивая меч из руки Зокласа. Тому пришлось спешно отступать по коридору, обороняясь вновь вспыхнувшими по его воле цепями.

А дверь, за которой взывал о помощи одновременно знакомый и незнакомый человек, всё приближалась…

***

— Я здесь не для того, чтобы потакать вашим животным страстям, досточтимый Версафий, — Шорх говорил как всегда ровно и спокойно, но на сей раз в его голосе прозвучало нечто, похожее на брезгливость. Гасителю было явно неприятно смотреть на то, что привыкший ко вседозволенности вельможа пытался сделать с дрожащей от ужаса Просветлённой. — Я задержался в Джантре только для того, чтобы убедиться, что казнь этих двух людей пройдёт без всяких осложнений, чтобы нейтрализовать при необходимости их магические силы. И присутствовать при ваших… хм, развлечениях я не намерен.

Версафий на какой-то миг отвлёкся от девушки и бросил затуманенный взгляд на Шорха:

— Но если вы покинете эту комнату, она меня попросту испепелит, — тяжело дыша, проговорил он. — И вы лишитесь ценного союзника.

Глава Тайного совета империи усмехнулся и вновь повернулся к Сальнире, которую прижимал к стене, держа за горло.

— К тому же эта красавица должна сполна заплатить за то злодеяние, которое замышляла!

С этими словами он потянулся к одежде девушки.

Сальнира, задыхаясь, попыталась вырваться, отбросить потные руки Версафия. Просветлённая отчаянно взывала к силам Дня, но те не могли прийти ей на помощь, пока рядом находился Гаситель.

— Оставьте эту историю для других, — отозвался Шорх, чувствуя, как в нём закипает гнев. — Вы-то лучше, чем кто-либо знаете, что она ничего не замышляла. Эта девочка — жертва созданных нами обстоятельств, не более. Она должна умереть ни за что, потому что так нужно нам. Но вовсе не обязательно приумножать её страдания.

Версафий с досады ударом ладони повалил девушку на грязную кушетку в углу комнаты и снова развернулся к Гасителю. Вельможа был в бешенстве, но ни на миг не забывал, кто перед ним и каковы силы этого служителя Ночи.

— Послушайте, если вы считаете… — начал он, но договорить не успел.

С резким лязгом сорвалась с петель окованная металлом дверь, и какая-то ярко сияющая фигура ворвалась в комнату. Правда, сияние это тут же стало гаснуть, ибо навстречу ему шагнул Шорх.

— Ты невероятно силён и продолжаешь удивлять меня, — проговорил Гаситель, качая головой.

— Могу удивить ещё больше, — хрипло отозвался голос, почему-то показавшийся Сальнире смутно знакомым.

Пользуясь возникшим замешательством, девушка мгновенно отпрыгнула как можно дальше от Версафия и… замерла, разглядев того, кто вмешался в ситуацию.

Это был тот самый маг из библиотеки, так же как и она приговорённый к казни. С его рук свисали ржавые цепи, изодранная и дымящаяся одежда была запятнана кровью — своей или чужой, взгляд горел яростью затравленного зверя. Мужчина вдруг посмотрел прямо ей в глаза и хрипло каркнул:

— За дверь! Беги!

Не теряя времени, он резко прыгнул на Шорха, который встретил его стеною непроглядного мрака. Но магу удалось ударить противника обрывком цепи и схватить левой рукой за горло.

Версафий, опешивший от неожиданности, отступил к дальней стене и зычным голосом кликнул стражу. Но из коридора никто не появился. Собравшись с духом, Сальнира проскочила мимо сцепившихся магов и выскользнула за дверь.

При виде искорёженных дымящихся трупов на грязном полу коридора девушку замутило, но она довольно быстро взяла себя в руки, мысленно приказав себе отстраниться от всех эмоций и сомнений. Неожиданный спаситель дал ей шанс освободиться, и им следовало во что бы то ни стало воспользоваться. Сальнира ещё никогда никого не убивала, но если придётся… Здесь, подальше от Гасителя, занятого схваткой с врагом, ей снова подвластны сокровенные силы Дня! Девушка вскинула руки и создала ослепительный шар белого сияния, который тут же швырнула от себя вдаль по коридору. Показавшиеся из-за угла стражники вынуждены были отпрыгнуть и убежать, ибо противостоять этой первозданной силе не могли. Послышались их крики с требованием как можно скорее позвать сдерживающих магов. Откуда-то с улицы донёсся шум, гомон множества голосов: наверное, зрители планируемой казни поняли, что происходит что-то непредвиденное…

Девушка опустила руки в нерешительности. Что ей делать — пытаться выбраться отсюда в одиночку или вернуться и постараться в свою очередь помочь магу, пришедшему ей на помощь? Душа Просветлённой диктовала второе решение. Она понимала, что шансов справиться с Гасителем в одиночку у измождённого узника просто нет. Но чем может помочь служительница сил Дня, ведь едва она снова переступит порог той комнаты, эти силы покинут её? И всё же…

Сальнира бросила в дальний конец коридора ещё один шар света и, резко развернувшись, побежала обратно…