Stiffen corpses: Жизнь и работа коченеющих трупов
Шрифт:
Потом Чукки вытащил из кармана телефонную трубку и крикнул туда:
— Stiffen Corpses! — и принялся энергично рисовать на сморщенном лице Сущеной Головы телефонный диск. Голова орала так громко, что приехали Мусорщики, выгребли все из Ямы, вместе с прыгнувшим туда в поисках дешевых сенсаций Виталом, и, загрузившись под завязку, скрылись в неизвестном направлении.
Когда все стихло и успокоилось, из Первого переулка, в котором жили Мясоеды донеслось урчание мотора, звуки очередей и два пушечных выстрела. Через пять минут оттуда выехал, разбрасывая безжалостно расстрелянные Упоры,
Краух выбросил из машины свое длинное и худое тренированное тело, и сходу предъявил кучу претензий, левою ногою удерживая Дистройера на безопасном расстоянии. Был он в танковом шлеме, и в гриме. Из глаз текли ручьи нарисованной крови, нос был выпачкан сажей. Смотрелось довольно эффектно.
— Юзик, ты достал меня своей простотой, — говорил он, — сколько раз я тебя просил не прятать спирт в баки с горючим!
— Подумаешь, обидели! Спирта налили в бак! — возмутилась Сушеная Голова, — меня б так обидели!
Я погладил ее против шерсти, и она довольно заурчала. Краух сплюнул, отсоединил запасной бак и стал пить прямо из него, потом передал его мне и увалился куда-то под траки гусениц в тень. Отдыхать.
Тут из своего переулка выбралось, наконец. Пробрюшливое Жорло и стало ныть, что его обделили.
Чукки сказал, принимая бак из моих рук:
— Не кричи на меня! — и присосался к емкости. Пожиратель Крыс умолк и только жадно смотрел на пьющего корпса.
Сушеная Голова, которую я тоже уже успел немного напоить, произнесла слегка заплетающимся языком:
— И на меня тоже не кричи… — и высунула свой хищный язык.
Пожиратель Крыс плюнул ей в рот, но промазал и попал мне на наколенник, испугался, задергался, и выпустил из себя весь воздух, после чего превратился в обычный чехол для авто.
Тихо ругаясь про себя, я накинул Жорло на танк, чтоб тот немного остыл и обозвал Пожирателя половой тряпкой, что всем ужасно понравилось.
— Impotant! — высказалась Сушеная Голова, а Пробрюшливое Жорло тихо заметило:
— Да, я такое, очень и очень важное…
Тут неожиданно взревел мотор и танк тронулся. Краух взвыл и едва успел выскочить из-под начавшей вращаться гусеницы. Внутри бронемашины дико хохотал Дистройер. Краух изловчился и вскочил на броню, потом открыл люк, пролез внутрь и хохот заглох вместе с движком. Вместо смеха из глубины до нас донеслись громкие чавкающие и хлюпающие звуки, а потом все стихло.
Тут Чукки заметил, что Выгребная Яма наполнилась водой, очевидно Мусорщики задели какую-то трубу, и мы тут же полезли купаться. Взбодрившийся Пожиратель Крыс сказал, что за буйки лучше не заплывать, а Чукки сказал, что плевать, а я ничего не стал говорить, потому что буйков никаких не увидел, а те последние, что оставались в Желтой Деревне у старика Мицусито украл Хромой Магнус. За что его вчера, кстати, и должен был казнить наш бравый Хэнгмен. Но тут вернулись Мусорщики и выбросили Витала из своей машины, он разумеется, стал возмущаться и эти скромные но суровые работяги решили побыстрее уехать.
Глава 7
«Ну и черт с ними с Мусорщиками», — подумал я про себя и снова чуть не свернул в переулок к Мясоедам.
Вот же тоже твари мерзопакостные. Пока в городе хозяйничали Лиловые десантники, они сидели тише воды и ниже травы, не смея высунуть наружу свои щетинистые уши, когда пришел Принц, их вообще не стало видно. Зато теперь…
Мда, распустились. Надо учить.
Тут сверху послышалось кудахтанье вертолета, и на Площадь впервые за сегодняшний Ненаступивший День приземлилась настоящая боевая машина с эмблемой Желтой Деревни — берцовая кость и два скрещенных черепа.
Первым из вертолета выпрыгнул брат Горбуна с короткими руками-плоскогубцами и неестественно даже для здешних непрезентабельных мест вытянутой мордой. Следом выполз и сам Горбун — старый чертяка в прямом смысле этого слова, он еще больше осунулся и разжирел, но титановые рожки, наполненные чистейшим цианидом, все также задорно блестели на его лысеющей голове.
Последним выпрыгнул Веселый Сторож, в защитном камуфлированном под местную специфику костюме и летном шлеме с эмблемой Императорской Летной Школы Суррикаппы, был он худощав, высок и подтянут.
Мы обнялись и Сторож, загадочно улыбаясь, объявил:
— У нас война!
— Опять? — я искренне удивился, — я думал у нас концерт.
— Одно другого не исключает, я обо всем договорился, — наш Менеджер, как всегда был сух и деловит. С одинаковым успехом он договаривался о войнах и выступлениях, и при этом всегда оставался в финансовом шоколаде.
— Ты слышал эти новости? — обратился я к Чукки, который подошел и обменялся с Сержем особым рукопожатием Stiffen Cоrpses. Краух тоже был на подходе, и вскоре вся наша могучая команда, за исключением, как всегда куда-то запропастившегося Хэнгмена, собралась у вертолета. Горбуны при этом внимательно рассматривали Дистройера и в беседу почтительно не вступали.
— Рассказывай! — потер руки Чукки, которому тоже было наплевать по большому счету, выступать ли нам перед публикой, или перед строем велосипедистов Принца.
— Падаки! — загадочно произнес Сторож.
— И?
— И 64-е королевство.
— Понятно, — я задумался. Что же это получается, вампиры выждали, пока мы очистим Город от Принца и тут же решились нанести удар. А 64-е королевство финансирует всю эту затею. Разумно, тем более они знали о том, что мы будем давать Представление, и тогда они одним ударом убивают двух… ну скажем Кысок, их не жалко, или Ырр… Мда. Дела, как говорит один мой знакомый Кат Скабичевский, не Хэнгмен, но все же…
Вслух же я сказал следующее:
— То есть, мы им обеспечим приток свежей крови?
— Именно, — Сторож сиял, видимо из-за моей прозорливости, впрочем, он всегда сиял.
— Подожди, Юзик, — вмешался Чукки, — значит, они хотят использовать нас в качестве Загонщиков?
— Ну да, — мне стало совсем грустно, — Принц низложен, Город ликует, Stiffen Corpses дают шикарный концерт, на Площади масса свежей питательной крови, приходи и пользуйся.
— До или после… — значительно произнес Краух, и было как всегда непонятно, спрашивает он или утверждает.