Стигма ворона 2
Шрифт:
Глаза побежденного дингира померкли.
Энергия умирающего быстро наполняла Эша, но в этот раз в силе побежденного врага почему-то не было ничего опьяняющего. Просто — сила…
И тут до него донесся вскрик Шеды.
Резко выпрямившись, Эш обернулся.
Мерин Шеды с хрипением бился на земле, роняя белую пену с губ. А из его бока, разрывая шкуру, выбирались новорожденные наездники.
Твою ж акаду, в пылу битвы он совсем забыл о втором дингире!..
Повернувшись к вересковым зарослям,
Он ожидал большой всплеск пламени. Но на деле получилось нечто совсем иное.
Огненная стена с гудением полыхнула по вереску. Зеленые побеги зашипели, чернея и съеживаясь на глазах.
Эш сам отшатнулся, глядя на то, как огонь медленно угасает по краям большой черной проплешины.
Столько пламени он не ожидал!
И тут парень заметил в середине выжженного пятна что-то странное, похожее на кусок почерневшего дерева. Вот только над ним едва различимо проступало свечение, как над живым человеком, наполненным энергией стигмы.
Человек?..
Второй дингир?.. Тот самый, что до сих пор прятался в зелени и атаковал исподтишка?
Эш двинулся по направлению к силуэту, и чем ближе он подходил, тем тревожней становилось на душе.
Слишком уж маленькой казалась ему фигура.
Даже не фигура, а фигурка. Как если бы это был…
У Эша внутри все оборвалось.
Посреди выжженного пятна рядом с почерневшим пнем некогда росшего здесь дерева лежал ребенок лет пяти. На тонкой шее все еще светилась стигма наездника, а на поясе у него или у нее был прицеплен несоразмерно огромный для такой фигурки полновесный полуторный меч.
На мгновение Эш встал, будто вкопанный.
Как же так-то?!
До сих пор он никогда не испытывал жалости к поверженным врагам. Эш отрубал им головы, сдирал кожу живьем и вскрывал брюхо. И никогда не вспоминал потом их лиц.
Но сейчас ему будто душу вывернули наизнанку. У него даже руки затряслись.
Может быть, он действительно прирожденный убийца. Но не убийца детей!
Подскочив к мальчику, Эш склонился над ним, бухнувшись коленями в еще дымящуюся черноту.
— Эй, ты живой?!
Приподняв малышу голову, он смахнул с его лица длинные темные волосы.
— Эй!.. Открой глаза. Ну пожалуйста, открой!..
Эш слегка встряхнул безвольное тельце, готовый сорваться на крик.
Да что это за сраный мир, где дети сражаются наравне со взрослыми воинами?!
— Я не хотел… — пробормотал Эш. — Не хотел, слышишь?.. Очнись!
И тут его ноша вдруг стала в разы тяжелее. Лицо ребенка исказилось, вытянулось, голова стала большой, плечи раздались…
Острая боль пронзила Эшу живот. Узкий клинок, разрывая плотную куртку и живые ткани, с отвратительным хрустом вошел ему в брюшину. Дыхание застыло у парня на губах, точно боль схватила
Холод онемения расползался от раны в стороны.
На клинке был парализующий яд.
— Быстрое взросление в сочетании со способностью самовозрождаться — уникальные способности наездника, — прохрипел дингир, на глазах превращаясь в седобородого воина. — Ты проиграл, малыш. Это конец.
У Эша спутались мысли и ощущения.
Острая боль, смешиваясь с онемением, наполняла его мертвенным холодом.
Сквозь нарастающий шум в ушах Эшу слышались голоса друзей.
Мир покачнулся и поплыл.
Земля ударила в спину.
А в потемневшее небо, как высокие деревья, протянулись длинные ветви вереска…
Глава 20
Время остановилось.
Сквозь свою боль Эш видел только небо и вересковый лес. В голове вдруг пронеслось, что досадно умирать под таким свинцовым небом, похожим на потолок в усыпальнице.
Лучше бы оно было звездным. И сотни живых огней трепетали в вышине, как свечи в окнах домов, где кого-то ждут…
И вдруг прямо над ним возник человеческий силуэт. Серое небо исчезло, и чье-то тяжелое тело навалилось на Эша, лишая возможности дышать.
— Оттащи его! — донесся откуда-то издалека, словно из другого мира, голос Дария.
Эш неудержимо проваливался в ночь.
Вокруг него что-то происходило, мелькало и клацало, но все это уже не имело для него никакого значения. Зловещий хохот смешивался с женским криком и ржанием лошадей…
Ночь перед глазами сгустилась, и Эш увидел себя под деревом ворона.
Боль отступила.
Ветер шуршал сухими комьями земли, волоча их за собой, как поземку. А над головами ярко сияла красно-оранжевая звезда, с каждым мгновением становясь все ближе.
— Я решил, здесь будет лучше, — сказал его двойник, сидевший рядом.
Эш кивнул. Помолчав немного, он спросил, глядя на кроваво-красную звезду:
— Это — моя смерть?
— Да, — ответил ворон.
— И сколько мне осталось?
— Меньше четверти часа. А потом твое сердце остановится.
— А что творится снаружи?..
Ворон удивленно посмотрел на Эша.
— Тебе это важно сейчас?..
— Хочу, чтобы они все выжили, — ответил тот.
Небо начало светлеть, пока, наконец, не стало вовсе прозрачным. И сквозь него, как сквозь стеклянный купол, Эш увидел, как Дарий с Ларсом сражаются с вертким и легким наездником. Чуть поодаль от места сражения он увидел два тела — это были последний воин медведя и сам Эш. Шеда торопливо расстегивала ремни у его куртки, расплескивая бальзам из открытого флакона.