Стигма ворона 2
Шрифт:
Распахнуть крылья?
Но как это, они ведь у него ненастоящие, а лишь как марево за спиной!
«Не думай, а делай!» — с нетерпеливым раздражением крикнул ворон, и Эш, сосредоточившись на мышцах спины, попытался сделать то, что ему было велено.
Он и сам не понял, как это вышло. Огромные дымные крылья вдруг стали плотными, будто состояли из самых настоящих перьев, просвистели в воздухе…
И Эш взмыл вверх.
Пьянящая, недобрая радость охватила его — от полета, который больше походил на высокий
Это был восторг хищника, бросившегося по следу обреченной добычи.
Он падал с неба прямо на тварь, держа наготове когти. Быстрее, быстрее!..
Почуяв опасность, лис вскинул голову — и в это самое мгновенье Эш когтистой лапой вырвал у него правый глаз.
Монстр заскулил, отпрянул, пригнувшись к земле и тем самым подставляясь под целый град ударов снизу — Шеда, Ларс и преображенный Дарий тут же ринулись на него.
Эш оттолкнулся от воздуха, как от земли, и снова взмыл в небо. Рывок вниз — и его когти выхватили большущий кусок упругой плоти из загривка.
Обливаясь кровью, лис с воем и визгом бросился прочь.
Догнать, добить, содрать мягкий мех вместе со шкурой с гладких и сочных волокон мышц — все эти желания так яростно пульсировали в висках, что даже пугали.
«Догоняй, догоняй!..» — закричал внутри ворон, и Эш физически ощущал его голод, азарт и жажду крови.
— Прочь из моей головы, — прохрипел он, наполняясь яростью. — Прочь из моей головы! Если ты думал так подчинить меня, то у тебя ничего не выйдет!.. — выкрикнул он своему духу.
«Я не забирался к тебе в голову! — с мукой в голосе ответил ворон, и чужеродные ощущения внутри Эша заметно ослабли. — И это не подчинение, это — слияние!..»
Друзья Эша, опешив, смотрели вслед убегавшему лису, когда Эш приблизился к ним.
— Подумать только… — проговорил Ларс. — Дитя змея бежит от людей во все лопатки. Если бы мне кто сказал, что такое возможно, я б не поверил…
Обернувшись к Эшу, Ларс невольно вздрогнул и выругался.
— Ох, мать моя… Вблизи ты еще страшней.
— Думаешь, тебе самому вытянутая морда с клыками к лицу, что ли? — обиженно проворчал Эш.
«Надо было добить его, — недовольно ворчал внутри ворон. — Нам бы эта энергия пригодилась…»
«Надо было предупреждать о всяких слияниях! — огрызнулся парень. — И тогда все могло быть по-другому!»
«Я думал, ты знаешь, — мрачно проговорил ворон.»
«Знаю что? Что во время трансформации я начну чувствовать и ощущать, как ты?..»
«Нет. Что истинная сила стигматика не в мощи его духа, а в совместимости и единении духа и человека. Меч хорош не тогда, когда он хорош. А когда он ложится в руку, что сможет с ним совладать. И меч всегда чувствует умелую руку, и умелая рука всегда чувствует меч…»
Лисий хвост в последний раз мелькнул во тьме и исчез, оставив после себя только шлейф тающих искр.
Отпускать его и вправду было жаль.
Но и догнать — уже невозможно.
Между тем следом за лисом в темноте исчезли последние летучие твари.
Руки, спина и ноги Эша начали болезненно пульсировать и меняться, принимая обычный человеческий вид.
Сатир, многообещающе покачивая бедрами, приблизилась к молодому ворону, шумно вдыхая его запах.
С удивлением Эш обнаружил, что в состоянии трансформации он выше, чем Шеда.
— А мне нравится, как ты выглядишь, — проговорила она мурлыкающим голосом. — Тебе очень идет, Эш из Сорса…
Эш зыркнул на нее с таким выражением лица, что сатир тут же прикусила язык.
А тишина вокруг начала наполняться обычными ночными звуками.
— Что это было вообще? С чего они все вдруг повылезали? — спросил Эш одновременно и у Ларса, и у ворона.
Крыс фыркнул и пожал плечами.
— Как знать? Это же Иркалла. Готовься — дальше будет только хуже. Преддверие заканчивается, дальше начнется настоящее пекло.
Пекло и правда началось. Правда, прямо здесь, в ближайших кустах, куда к утру Шеда затащила Дария.
Ларс с Эшем молча курили, сосредоточенно стараясь не слушать женские стоны. А потом Ларс, сплюнув в сторону, негромко проговорил:
— Впервые в жизни жалею, что у самого эхо в ответ не пришло.
Эш белозубо улыбнулся во все лицо.
— Зависть, друг, это скверное чувство.
Крыс шумно фыркнул.
— Ну знаешь, конкретно сейчас я ему скорее сочувствую. Сейчас бы рухнуть да спать, а не пение отрабатывать…
— Так спи, — пожал плечами Эш.
Ларс глубоко вздохнул.
— Не могу…
— А что так?
Крыс рассмеялся, оскалив острые клыки.
— Да, понимаешь, душа так и рвется соратнику помочь!..
— Так он, похоже, и сам неплохо справляется, — с улыбкой ответил Эш. — Так что повторю: зависть — плохое чувство.
Он вздохнул, и взял еще щепотку дурмана.
Значит, дальше будет хуже.
— Как же старатели справляются со всем этим? — спросил парень, набивая трубку по новой. — Я не думаю, что каждый из них имеет сильную стигму.
Ларс усмехнулся. Его лицо стало жестким, черты заострились, а суровые морщины вдруг стали ярче и глубже.
— А почему, думаешь, их все считают полоумными смертниками? Как раз из-за этого. Мышиный шаг и удача — вот что помогает им выживать. Но, как ты уже понял, порой этого слишком мало…
Тем не менее, вопреки всем ожиданиям, следующие два дня выдались на редкость тихими.
Только ворон начинал нервничать все сильней. И если сначала Эш угадывал его волнение по интонациям и резким фразам, то к концу второго дня эмоции духа стали осязаемы, почти как во время трансформации.