Стигма ворона 4

Горина Юлия Николаевна

Пурга лютовала двое суток, а потом снег резко иссяк, и на небе проглянуло чуть потеплевшее солнце.

Сборы не заняли много времени. Эш со своими людьми покинул Излучину, оставив только тревожные воспоминания и пять замороженных трупов неподалеку от городской стены.

Дальше путь продолжался без особых происшествий. Дни тянулись за днями, пока, наконец, Эш не миновал городок под названием Верхняя Лоза, где ему снова пришлось казнить двух своих воинов.

Иногда он думал о том, что творят за спиной воинства обычные горожане? Вряд

ли там порядка больше, тем более, что отвечать за свои поступки им не перед кем.

Но от таких мыслей Эш старался отмахиваться. В конце концов, это просто люди, и они сталкиваются с другими точно такими же людьми. И если между ними происходит что-то недоброе, это уже их личное дело, и оно совершенно не должно касаться Эша.

Перед ним сейчас совсем иные задачи.

Мир и спокойствие здесь будет налаживать уже кто-то другой.

Между тем до границы с Внутренним кругом оставалось совсем недолго. По расчетам Эша, если погода не испортится, примерно за пять-шесть дней его «одержимая орда» должна была выйти прямиком к Малой Западной заставе.

Покачиваясь в седле верхом на Полудурке, Эш размышлял о том, как проломит эту проклятую стену, как въедет внутрь и что будет делать потом.

Аншар, ехавший рядом с ним, дремал.

Утро блестело мелкими крупицами льда в воздухе, и создавалось такое впечатление, будто в нем кружатся серебристые искры. Снег сахарными шапками лежал на вековых елях, мимо которых тянулась каким-то чудом уже натоптанная тропа.

Наконец, лес кончился, и войско Эша выехало к болотам, которые зимой становились просто заснеженной равниной.

Взглянув на долину, молодой ворон присвистнул и остановился. Воины за его спиной, переговариваясь и позвякивая конской упряжью, тоже встали.

— Аншар! — позвал молодой ворон белоголового. — Погляди-ка. Мы здесь не одни...

Долина дымила кострами и фыркала отдыхающими лошадьми. Несколько больших шатров из добротной походной ткани чуть подрагивали от небольших порывов ветра. Вокруг костров, отогревая руки, толпились вооруженные люди. Их было много — не меньше тысячи. И сейчас все это чужое воинство, поглядывая на показавшихся чужаков, настороженно нащупывало рукояти мечей у своих поясов.

— И что будем делать, тринадцатый? — спросил встрепенувшись от своей дремоты Аншар.

— Здесь вообще мало что сделать можно, поскольку это — путевой камень, — заметил Эш. — Да и вообще, кто эти люди? Откуда? На акадников не похожи.

— Ну да, ни золотых знамен, ни бархатных ковров не видать, — хмыкнул Аншар.

— Давай подъедем, что ли.

Эш отпустил натянутый повод, и Полудурок послушно зашагал по снегу, аккуратно ступая.

Даже не оборачиваясь, Эш чувствовал, как напряглись его воины.

Подъехав еще немного ближе, он крикнул погромче чужакам приветственную фразу:

— Пусть будет огонь ваш ярким, а день — спокойным, добрые люди!

— И вам всем доброго дня, — хмуро откликнулся один из воинов у костра. — Езжайте себе своей дорогой.

Тут от одной из групп отделилась неуловимо знакомая фигура в громоздком меховом плаще.

— Ба, да неужели это Эш из Сорса?..

Человек снял капюшон, и у молодого ворона от радости перехватило дыхание.

— Ларс?!

Эш поддал Полудурку под бока, и через минуту уже стоял перед изменившимся, помрачневшим и слегка осунувшимся другом.

— Ты, парень, как банный лист на заднице, — с улыбкой сказал Ларс. — Только подумаешь, что отделался от тебя — а ты вот он!

— Засранец, — буркнул для виду Эш, чтобы не казаться слишком уж радостным. И, спрыгнув с коня, крепко обнял друга.

— Ларс, живой!..

— А ты — здорово постаревший для своих семнадцати лет, — отозвался тот, вглядываясь Эшу в лицо. — Сколько же раз тебе помереть пришлось?..

— Сколько-то пришлось, — отозвался парень. — Ты сам-то как? Где?..

— Как видишь, — Ларс махнул рукой на долину. — Это со мной парни. Идем к заставе Внутреннего круга.

— Ты же не хотел?..

— Я не хотел, потому что думал, что успею, — хмуро отозвался Ларс. — Но я не успел. Так что теперь у меня свои счеты и свои планы насчет Единого. Ну да это долгий разговор. А где твой аристократический друг?

— Дарий уехал во Внутренний круг вместе со своим братом-главой вассального клана и увез с собой Айю, — так же хмуро отозвался Эш.

Ларс удивленно изогнул брови.

— Дарий что?..

— Ну, это тоже долгий разговор, — вздохнул Эш.

Они молча стояли и смотрели друг на друга несколько минут, изучая в хорошо знакомых лицах новые, еще незнакомые черты.

А потом Ларс проговорил:

— Ну, раз у нас обоих долгий разговор — может, пойдем покурим?..

Глава 14

В каменном мешке было тепло и на удивление сухо. Как сказал Червь, аристократы явно не хотели провоцировать у своих заключенных какие-то естественные болезни.

В камере имелись туго набитые соломой мешки, на которых можно было спать, ведро с крышкой для справления нужды, бочонок с питьевой водой и даже тонкие одеяла. Кормили пленников утром и вечером, причем вполне сносной густой кашей. Из тюремного коридора через решетчатое окно падал тусклый желтый свет, и этот блик лежал как раз посредине камеры, как лаз в недостижимый солнечный день, где все могло бы быть иначе.

Гидра, кряхтя, в очередной раз попытался улечься поудобней. Грубый панцирь, скрывавший его стигмы, здорово мешал ему принять комфортное положение.

Потом взглянул на компаньонов.

Червь дремал, закутавшись в одеяло.

Шаккан лежал в своем углу на спине с широко открытыми глазами.

Убедившись, что есть хоть один неспящий слушатель, он негромко проговорил:

— Хотел бы я знать, где наша Птичка...

Шаккан вздрогнул — похоже, он не ожидал, что кто-то еще не спит кроме него. А потом проговорил: