Стихи (2)

Михалков Сергей Владимирович

Шура (хохоча до слёз). Вспомнил! Ой, не могу! (Держится за живот.)

Цаплин (не может удержаться от смеха). Что же ты вспомнил?

Шура (давясь от смеха). Петуха…

Цаплин (хохочет). Какого петуха?

Шура (хохочет, вытирает слёзы). Которого я как будто собой из Мексики привёз! Ой, не могу!.. А петух этот самый обыкновенный! Я его на улице поймал, в зелёный цвет покрасил и в наш сарай запер!.. Ой, боюсь, мне за него попадёт — соседка его уже целую неделю ищет!

Цаплин (перестав смеяться). Ну, уж это ни к чему.

Шура. Я его сегодня выпущу. Ему тут недалеко до дому идти.

Цаплин. Соседка его, зелёного, теперь не узнаёт.

Шура. Краска с него сама быстро сойдёт, ему только под дождь попасть: она акварельная! Если бы я его масляной, когда другое дело…

Цаплин. Я, видимо, приехал вовремя… Так какой же теперь дальнейший план?

Шура (серьёзно). Сегодня всё разоблачится, и они будут наказаны! Сегодня спектакль! Я — д’Артаньян! Без меня спектакль состояться не может.

Цаплин. Понимаю…

Шура. Сейчас (смотрит на ручные часы Цаплина) пять часов. Начало в восемь. В пять тридцать ребята заходят за мной, чтобы вместе собраться и в последний раз всё повторить. Они заходят за мной, а меня… нет!

Цаплин. А где же ты?

Шура (лукаво). Я здесь, но меня нет. Понимаешь?

Цаплин. Пока не понимаю.

Шура. Я сейчас снимаю с себя весь этот костюм и одеваюсь так, как будто только что приехал из пионерского лагеря, где я отдыхал. Они приходят и видят меня — меня, а не меня — тебя. Понимаешь теперь?

Цаплин (взвешивая). Начинаю догадываться.

Шура (увлечённо). Они спрашивают меня — меня, где я — ты? Я делаю вид, что ничего не понимаю, и говорю, что ты — я неожиданно уехал в Москву. Никакого испанского языка я не знаю, вообще с ними кое-как разговариваю, потому что я на них обижен, и тогда они понимают, что сами себя поставили в ужасное положение. Кто у них будет играть д’Артаньяна? Адриан больше с ними не водится. Спектакль срывается. Вадим наказан! Вот! Конец!

Цаплин (серьёзно). Но наказан будет не только он. Наказаны будут все ребята и зрители, которые придут на спектакль.

Шура. Ну и пусть! Пусть!

Цаплин. Погоди, не горячись. Ребят, может быть, проучить надо, это я понимаю…

Шура. Ещё как надо-то!

Цаплин. Но не надо им мстить!

Шура. Нет, надо!

Цаплин. Нет… Конец всей истории должен быть совсем не таким, каким ты мне его сейчас нарисовал.

Шура. Почему? Я не согласен.

Цаплин. Послушай, дорогой друг, раз мы вместе задумали план «Сомбреро», надо его вместе и довести до конца.

Шура. А что ты предлагаешь?

Цаплин. Надо подумать. Ты иди переодевайся, а я тут пока поразмыслю.

Шура. Си! (Уходит в дом.)

Цаплин спускается с веранды в сад. В раздумье гуляет. Хлопает калитка. Появляется Тычинкина. В руках у неё большая корзина грибов.

Тычинкина (увидев племянника). Шурик! Приехал? Вот это сюрприз!

Цаплин. Здравствуй, тётя Оля! Давай я тебе помогу. (Хочет взять корзину.)

Тычинкина. Не надо! Не надо! Испачкаешься!

Цаплин. Сколько грибов!

Тычинкина. Уйма! Видимо-невидимо! Это я за два часа набрала. (Показывает.) Ты любишь грибы? Это опята.

Цаплин. Обожаю.

Тычинкина. Угощу. Жаренными в сметане. Ты к нам надолго?

Цаплин. Приехал проститься.

Тычинкина. В Ленинграде был? Как ваши?

Цаплин. Дома все здоровы. Тебе кланяются, обнимают. Папин юбилей справляли.

Тычинкина. Какой юбилей?

Цаплин. Сорок лет работы в порту.

Тычинкина. Боже мой! А я телеграмму не послала! Сегодня же пошлю!

Цаплин. Письмо тебе привёз. Это мама пишет. (Достаёт письмо и протягивает его Тычинкиной.)

Тычинкина (берёт письмо). Спасибо. Ах, как же это у меня из головы вылетело! Склероз, склероз, не иначе… Ну, пойду переоденусь! Я под дождь попала! Вся измокла… Да, сегодня у нас тут небольшое событие намечается…

Цаплин. Какое событие?

Тычинкина. Ребята «Трёх мушкетёров» ставят своими силами. Самодеятельность! Мы все собираемся идти на этот спектакль. Он состоится недалеко отсюда, в пионерском лагере ликеро-водочного завода. Ты пойдёшь с нами?

Цаплин. Конечно, тётя Оля!

Тычинкина. Да, Шурик! Ты знаешь, я на тебя сержусь.

Цаплин. За что?

Тычинкина. За твой подарок Шуре. Он как надел этот мексиканский костюм, так из него и не вылезает. С утра напяливает на себя это сомбреро, заворачивается в пояс, надевает ковбойку и в таком вызывающем виде щеголяет по нашему посёлку. Его уже иначе как «мексиканец» никто не называет.

Появляется Шура. На нём синие трусы, белая рубашка и пионерский галстук.