Сегодня имя твое я скрою, И вслух — другим — не назову, Но ты услышишь, что я с тобою, Опять тобой — одной — живу. На влажном небе Звезда огромней, Дрожат — струясь — ее края. И в ночь смотрю я, и сердце помнит, Что эта ночь — твоя, твоя! Дай вновь увидеть родные очи, Взглянуть в их глубь — и ширь — и синь. Земное сердце великой Ночью В его тоске — о, не покинь! И всё жаднее, все неуклонней Оно зовет — одну — тебя. Возьми же сердце мое в ладони, Согрей,— утишь,— утешь, любя…
маленькая, чужая, Девочка с розами, мной не виденная, Ты знаешь все, ничего не зная, Тебе знакомы пути неиденные - Приди ко мне из горнего края, Сердцу дай ответ, неспокойному… Милая девочка, чужая, родная, Приди к неизвестному, недостойному… Она не судит, она простая, Желанье сердца она услышит, Розы ее такою чистою, Такой нежной радостью дышат… О, будь со мною, чужая, родная, Роза розовая, многолистая…
2
Св. Тереза Младенца Иисуса (фр.).
ЗЕРКАЛА
А вы никогда не видали? В саду или в парке — не знаю, Везде зеркала сверкали. Внизу, на поляне, с краю, Вверху, на березе, на ели. Где прыгали мягкие белки, Где гнулись мохнатые ветки,- Везде зеркала блестели. И в верхнем — качались травы, А в нижнем — туча бежала… Но каждое было лукаво, Земли иль небес ему мало,- Друг друга они повторяли, Друг друга они отражали… И в каждом — зари розовенье Сливалось с зеленостью травной; И были, в зеркальном мгновеньи, Земное и горнее — равны.
ВОСКРЕСЕНЬЕ
Д. М.
Не пытай ни о чем дорогой, Легкой ткани льняной не трогай, И в пыли не пытай следов,- Не ищи невозможных слов. Посмотри, как блаженны дети; Будем просты сердцем и мы. Нету слов об этом на свете, Кроме слов — последних — Фомы.
ДОСАДА
Когда я воскрес из мертвых, Одно меня поразило: Что это восстанье из мертвых И все, что когда-нибудь было,- Всё просто, все так, как надо… Мне раньше бы догадаться! И грызла меня досада, Что не успел догадаться.
ВСЁ РАВНО
… Нет! из слабости истощающей Никуда! Никуда! Сердце мое обтекающей Как вода! Как вода! Ужель написано — и кем оно? В небесах, Чтоб въедались в душу два демона, Надежда и Страх? Не спасусь, я борюсь, Так давно! Так давно! Всё равно утону, уж скорей бы ко дну… Но где дно?..
8 НОЯБРЯ
Тихие сумерки… И разноцветная медленно меркнущая морская даль. Тоже тихая и безответная, розово-серая во мне печаль. Пахнет розами и неизбежностью, кто поможет, и как помочь? Вечные смены, вечные смежности, лето и осень — день и ночь… Свечи кудрявятся за тихой всенощной, к окнам узким мрак приник, пахнет розами… Как мы немощны! Радуйся, радуйся, Архистратиг!
Моя любовь одна, одна, Но всё же плачу, негодуя: Одна,— и тем разделена, Что разделенное люблю я. О Время! Я люблю твой ход, Порывистость и равномерность. Люблю игры твоей полет, Твою изменчивую верность. Но как не полюбить я мог Другое радостное чудо: Безвременья живой поток, Огонь, дыхание «оттуда»? Увы, разделены они - Безвременность и Человечность. Но будет день: совьются дни В одну — Трепещущую Вечность.
3
Трепещущая вечность (фр.).
РАВНОДУШИЕ
… Он пришел ко мне, а кто — не знаю,
Он плащом закрыл себе лицо…
1906
Он опять пришел, глядит презрительно,
Кто — не знаю, просто, он в плаще…
1918
Он приходит теперь не так. Принимает он рабий зрак. Изгибается весь покорно И садится тишком в углу Вдали от меня, на полу, Похихикивая притворно. Шепчет: «Я ведь зашел, любя, Просто так, взглянуть на тебя, Мешать не буду, — не смею… Посижу в своем уголку, Устанешь — тебя развлеку, Я разные штучки умею. Хочешь в ближнего поглядеть? Это со смеху умереть! Назови мне только любого. Укажи скорей, хоть кого, И сейчас же тебя в него Превращу я, честное слово! На миг, не навек!— Чтоб узнать, Чтобы в шкуре его побывать… Как минуточку в ней побудешь - Узнаешь, где правда, где ложь, Всё до донышка там поймешь, А поймешь — не скоро забудешь. Что же ты? Поболтай со мной… Не забавно? Постой, постой, И другие я знаю штучки…»- Так шептал, лепетал в углу, Жалкий, маленький, на полу, Подгибая тонкие ручки. Разъедал его тайный страх, Что отвечу я ? Ждал и чах, Обещаясь мне быть послушен. От работы и в этот раз На него я не поднял глаз, Неответен — и равнодушен. Уходи — оставайся со мной, Извивайся, — но мой покой Не тобою будет нарушен… И растаял он на глазах, На глазах растворился в прах, Оттого, что я — равнодушен…
КОГДА?
В церкви пели Верую, весне поверил город. Зажемчужилась арка серая, засмеялись рои моторов. Каштаны веточки тонкие в мартовское небо тянут. Как веселы улицы звонкие в желтой волне тумана. Жемчужьтесь, стены каменные, марту, ветки, верьте… Отчего у меня такое пламенное желание — смерти? Такое пристальное, такое сильное, как будто сердце готово. Сквозь пенье автомобильное не слышит ли сердце зова? Господи! Иду в неизвестное, но пусть оно будет родное. Пусть мне будет небесное такое же, как земное…
ИГРА
Совсем не плох и спуск с горы: Кто бури знал, тот мудрость ценит. Лишь одного мне жаль: игры… Ее и мудрость не заменит. Игра загадочней всего И бескорыстнее на свете. Она всегда — ни для чего, Как ни над чем смеются дети. Котенок возится с клубком, Играет море в постоянство… И всякий ведал — за рулем - Игру бездумную с пространством. Играет с рифмами поэт, И пена — по краям бокала… А здесь, на спуске, разве след - След от игры остался малый. Пускай! Когда придет пора И все окончатся дороги, Я об игре спрошу Петра, Остановившись на пороге. И если нет игры в раю, Скажу, что рая не приемлю. Возьму опять суму мою И снова попрошусь на землю.