Стихи. Дневник 1911-1921

Гиппиус Зинаида Николаевна

Сентябрь 1918

СПБ

ДНИ

Все дни изломаны, как преступлением, Седого Времени заржавел ход. И тело сковано оцепенением, И сердце сдавлено, и кровь — как лед. Но знаю молнии: всё изменяется… Во сне пророческом иль наяву? Копье Архангела меня касается Ожогом пламенным — и я живу. Пусть на мгновение,— на полмгновения, Одним касанием растоплен лед… Я верю в счастие освобождения, В Любовь, прощение, в огонь — в полет!

Ноябрь 1918

СПБ

ТЯЖЕЛЫЙ

СНЕГ

В. А. Злобину

Звезда субботняя лампады, За окнами — тяжелый снег, Пространств пустынные преграды, Ночных мгновений четкий бег… Вот 3 удара, словно пенье Далекое — колоколов… И я, чтоб задержать мгновенья, Их сковываю цепью слов.

Ноябрь 1918

СПБ

14 ДЕКАБРЯ 18 г.

Нас больше нет. Мы всё забыли, Взвихрясь в невиданной игре. Чуть вспоминаем, как вы стыли В карре, в далеком декабре. И как гремящий Зверь железный, Вас победив,— не победил… Его уж нет — но зверь из бездны Покрыл нас ныне смрадом крыл. Наш конь домчался, бездорожен, Безузден, яр,— куда? куда? И вот, исхлестан и стреножен, Последнего он ждет суда. Заветов тайных Муравьева Свились напрасные листы… Напрасно, Пестель, вождь суровый, В узле пеньковом умер ты, Напрасно всё: душа ослепла, Мы преданы червю и тле, И не осталось даже пепла От «Русской Правды» на земле.

Декабрь 1918

СПБ

ЗНАЙТЕ!

Она не погибнет,— знайте! Она не погибнет, Россия. Они всколосятся,— верьте! Поля ее золотые. И мы не погибнем,— верьте! Но что нам наше спасенье? Россия спасется,— знайте! И близко ее воскресенье.

Декабрь 1918

СПБ

ТИШЬ

На улицах белая тишь. Я не слышу своего сердца. Сердце, отчего ты молчишь? Такая тихая, такая тихая тишь… Город снежный, белый — воскресни! Луна — окровавленный щит. Грядущее всё неизвестней… Сердце мое, воскресни! воскресни! Воскресение — не для всех. Тихий снег тих, как мертвый. Над городом распростерся грех. Тихо плачу я, плачу — обо всех.

Декабрь 1918

СПБ

КАЧАНИЕ

Всё «Я» мое, как маятник, качается, и длинен, длинен размах. Качается, скользит, перемежается - то надежда — то страх. От знания, незнания, мерцания умирает моя плоть. Безумного качания страдание ты ль осудишь, Господь? Прерви его, и зыбкое мучение останови! останови! Но только не на ужасе падения, а на взлете — на Любви!

Февраль 1919

СПБ

ТЩЕТА

Я шел по стылому, седому льду. Мой каждый шаг — ожоги и порезы. Искал тебя — и знал, что не найду, Как синтез не найду без антитезы. Смотрело маленькое солнце зло (Для солнца нет ни бывших, ни грядущих) - На хрупкое и скользкое стекло, На лица синие мимоидущих. Когда-нибудь и ты меня искать Пойдешь по той же режущей дороге. И то же солнце будет озарять Твою тщету и раненые ноги.

Mapт 1919

СПБ

ПОКА

Я ненавижу здешнее «пока»: С концами всё, и радости, и горе. Ведь как бы ни была длинна река - Она кончается, впадая в море. Противны мне равно земля, и твердь, И добродетель, и бесчеловечность; Одну тебя я принимаю, Смерть: В тебе единой не пока — но вечность.

Апрель 1919

СПБ

С ВАРЕВОМ

Две девочки с крошечными головками, ужасно похожие друг на дружку, тащили лапками, цепкими и ловкими, уёмистую, как бочонок, кружку. Мне девчонки показались занятными, заглянул я в кружку мимо воли: суп,— с большими сальными пятнами, а на вкус — тепловатый и без соли. Захихикали, мигнули: «Не нравится? да он из лучшего кошачьего сала! наш супец — интернационально славится; а если тошнит,— так это сначала…» Я от скуки разболтался с девчонками; их личики непрерывно линяли, но голосами монотонно-звонкими они мне всё о себе рассказали: «Личики у нас, правда, незаметные, мы сестрицы, и мы — двойняшки; мамаш у нас количества несметные, и все мужчины наши папашки. Я — Счастие, а она — Упокоение, так зовут нас лучшие поэты… Совсем напрасно твое удивление: или ты, глупый, не веришь в это?» Такой от девчонок не ждал напасти я, смеюсь: однако, вы осмелели! Уж не суп ли без соли — эмблема счастия? Нет, как зовут вас на самом деле? Хохоток их песочком сеется… «Как зовутся Сказать ему, сестрица? Да Привычкой и Отвычкой, разумеется! наших имен нам нечего стыдиться. Мы и не стыдимся их ни крошечки, а над варевом смеяться — глупо; мы, Привычка и Отвычка,— кошечки… Подожди, запросишь нашего супа…»

Апрель 1919

СПБ

ЛЕТОМ

О, эти наши дни последние, Обрывки неподвижных дней! И только небо в полночь меднее Да зори голые длинней…

Хочу сказать… Но нету голоса. На мне почти и тела нет. Тугим узлом связались полосы Часов и дней, недель и лет. Какою силой онедвижена Река земного бытия? Чьим преступленьем так унижена Душа свободная моя? Как выносить невыносимое? Чем искупить кровавый грех, Чтоб сократились эти дни мои, Чтоб Он простил меня — и всех?