Стихотворение А. С. Пушкина «19 октября 1827» и трактовка его смысла в музыке А. С. Даргомыжского
Шрифт:
Толкование последней строки
Относительно смысла заключительной строки стихотворения в литературе утвердилась трактовка, приписывающая фразе «в мрачных пропастях земли» конкретный злободневно-политический подтекст (как и всему восьмистишию в целом). Каждую сентенцию комментаторы относят к какому-то одному из лицеистов, жизненные обстоятельства которого в 1827 году соответствовали содержанию той или иной строки стихотворения. (Так, например, в качестве адресата 7-й строки – «в пустынном море» – называют Ф. Ф. Матюшкина, находившегося в то время в кругосветном плаваньи 11 .) Особо настойчиво многие авторы подчеркивают персональную адресованность последней, 8-й строки. Под мрачными пропастями земли принято понимать сибирские рудники, в которых работали осужденные на каторгу декабристы из числа лицейских соучеников Пушкина (таковыми называют И. И. Пущина и В. К. Кюхельбекера).
11
См. Найдич Э. Э. Стихотворение «19 октября 1827» //Литературный архив: Материалы по истории литературного и общественного движения. Т. 3. /Под ред. М. П. Алексеева. – М.-Л., 1951. – С. 18.; Левкович Я. Л. Лицейские годовщины //Стихотворения Пушкина 1820—1830-х
В этой трактовке пушкиноведы проявили удручающее единомыслие. Сравним, что пишут о стихотворении «19 октября 1827» (и специально о его последней строке) разные авторы.
Ю. Г. Оксман и М. А. Цявловский: « […] в последнем стихе имеются в виду лицейские товарищи Пушкина, приговоренные к каторжным работам декабристы И. И. Пущин и В. К. Кюхельбекер» 12 ; И. И. Замотин: «В стихотворении «19 октября 1827 г.» […] Пушкин, обращаясь с приветом к своим товарищам по Лицею, разбросанным по разным местам и переживающим неодинаковую участь, вспоминает и декабристов его лицейского выпуска, томящихся на каторге в далекой Сибири» 13 ; Э. Э. Найдич: «Стихотворение Пушкина «19 октября 1827» […] в последней своей строке содержит привет его товарищам-декабристам, находившимся в сибирской ссылке» 14 ; Б. С. Мейлах: «В написанном к лицейской годовщине стихотворении «19 октября 1827» вспоминаются друзья, находившиеся на каторге – «в мрачных пропастях земли» 15 ; В. Г. Костин: «В двух четверостишиях дана яркая характеристика того положения, в котором находились друзья по лицею в годы реакции. Здесь сказано и о тех, в судьбе которых ничего не изменилось: они находились в обычных «заботах жизни, царской службы»; и о тех, которые за свою революционную деятельность были жестоко наказаны, томились в застенках и каторжных рудниках – «в мрачных пропастях земли». К последним относились декабристы Пущин и Кюхельбекер.» 16 ; Д. Д. Благой: « […] стихотворение «19 октября 1827», заканчивающееся, в прямой перекличке с посланием в Сибирь, новым задушевным приветом тем друзьям-декабристам, кто томится «в мрачных пропастях земли» 17 ; Я. Л. Левкович: « […] к каждой строке стихотворения может быть дан реальный комментарий. «В краю чужом» (в первоначальном варианте «в стране чужой») в это время были Ломоносов и Горчаков, в «пустынном море» – Матюшкин, который осенью 1827 г. завершил кругосветное плавание на шлюпе «Кроткий», «в мрачных пропастях земли» – Пущин и Кюхельбекер» 18 ; И. Ю. Юрьева: « […] этой стихотворной молитвы за друзей-лицеистов, среди которых были и декабристы, заточенные «в мрачных пропастях земли»». 19
12
Комментарий // А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений в 9 томах. Т. 2. М., 1935. – С. 526—527.
13
И. И. Замотин. А. С. Пушкин: Очерк жизни и творчества. Минск, 1937. – С. 121.
14
Э. Э. Найдич. Стихотворение «19 октября 1827» // Лит. архив. Т. 3. М.-Л., 1951. – С. 13.
15
Б. С. Мейлах. Пушкин и его эпоха. М., 1958. – С. 381.
16
В. Г. Костин. Стихотворения Пушкина, посвященные лицейским годовщинам //Ученые записки. Т. 36. Калинин, 1963. – С. 62—63.
17
Благой Д. Д. Творческий путь Пушкина (1826—1830). – М., 1967. – С. 147.
18
Я. Л. Левкович. Лицейские годовщины // Стихотворения Пушкина 1820—1830-х годов: История создания и идейно-художественная проблематика. Л., 1974. – С. 86.
19
И. Ю. Юрьева. Пушкин и христианство. – М., 1999. – С. 15.
Однако то, что Пушкин был другом своих друзей, еще не значит, что он как поэт не мог иметь замыслов и идей, не связанных со злобой дня. Художественные намерения, философские мысли, религиозные чувства, наконец, особенности поэтической техники – не обязательно увязывать с жизненными обстоятельствами декабристов или иных лиц из окружения Пушкина. Как заметил М. Ф. Мурьянов, «биографические обстоятельства возникновения текста – это еще далеко не его объяснение» 20 .
20
М. Ф. Мурьянов. Пушкинские эпитафии. М., 1995. – С. 56.
В действительности, Пушкин в этом стихотворении перечисляет не разные жизненные пути его друзей-лицеистов, а светлые и темные фазы, составляющие полный цикл человеческого бытия вообще. Важно понять, что у каждой из строк этого текста не разные адресаты (как если бы, например, вторая строка посвящалась успешному карьеристу, четвертая – счастливому влюбленному, седьмая – неудачливому мореплавателю), а все строки вместе относятся к одному и тому же человеку, который в течение своей жизни поочередно пройдет через все эти состояния, и самое последнее из них он переживет в минуту смерти, удаляясь в «мрачны пропасти земли». При перечислении здесь происходит не «нанизывание», а целенаправленное развитие. Все названные в стихотворении фазы последовательно сменяются в жизни любого человека (не обязательно для этого быть декабристом), поэтому пушкинское благословение «Бог помочь вам…» может относиться к каждому (в том числе и к каждому из нас) как напутственное благословение на всю жизнь до самой смерти и после… 21 Не только Пущин и Кюхельбекер, а каждый из нас, смертных, каждый читающий эти стихи (равно как и не читающий их), в неостановимом скольжении от одной жизненной фазы к другой, кончит тем, что отправится под землю, как раньше высокопарно выражались, в «страну мертвых», в «подземное царство», то есть «в мрачны пропасти земли».
21
И. Ю. Юрьева ставит последнюю строку в параллель к изречению из Литургии св. Василия Великого. (См.: Юрьева И. Ю. Пушкин и христианство. – М., 1999. – С. 146.) Вопрос о том, повлекло ли отмеченное сходство выражений в пушкинском стихотворении и Литургии также и смысловое соответствие этих текстов, не решен и требует специального исследования.
Откуда пошла традиция трактовать «мрачны пропасти земли» как сибирские рудники? Несомненно, она восходит к фразе из воспоминаний И. И. Пущина: «И в эту годовщину в кругу товарищей-друзей Пушкин вспомнил меня и Вильгельма, заживо погребенных, которых они не досчитывали на лицейской сходке» 22 . Однако справедливость требует признать, что эта мысль Пущина не столь прямолинейна, как последующие многочисленные повторения ее у пушкиноведов. И. И. Пущин как раз правильно истолковал выражение «мрачны пропасти земли» как могилы и грустно-иронически оценил тогдашнее свое и Кюхельбекера положение как аналогичное гниению в могилах («заживо погребенные»). То есть, принимая последнюю строку стихотворения на свой счет, Пущин прочитывает текст метафорически, осуществляет перенос смысла, тогда как вторящие Пущину комментаторы самым курьезным образом поняли это его высказывание не в переносном смысле, а в прямом. Хуже того, они не учли, что ко времени создания стихотворения (т. е. 19.10.1827 г.) никто из лицеистов еще не побывал на сибирской каторге, тем более в подземных шахтах. И. И. Пущин в этот момент находится в дороге (отправлен из Шлиссенбурга в Сибирь 8.10.1827 г. и прибудет в Читинский острог в январе 1828 г., а в Петровский завод в сентябре 1830 г. 23 ); В. К. Кюхельбекер вместо Сибири отправлен в арестантские роты при Динабургской крепости, куда прибыл 17.10.1827 г. 24 Следовательно, никакие подземные рудники (копи, шахты etc.) не были теми реалиями, на которые Пушкин мог бы намекать, если под «мрачными пропастями земли» он подразумевал бы места пребывания заключенных, а не «страну мертвых».
22
Пущин И. И. Записки о Пушкине.– М.-Л., 1937. – С. 96—97.
23
См.: Декабристы: Биографический справочник. – М.: Наука, 1988. – С. 149.
24
См.: Там же. – С. 95—96.
(Заметим в скобках, что тенденция политизированно трактовать слова поэта как якобы намек на сибирских каторжан – по какому-то странному совпадению – одинаково характерна и для советского литературоведения, и для бдительных «компетентных органов» пушкинского времени. Я. К. Грот в своих воспоминаниях немногословно, однако вполне определенно, сообщает со слов П. А. Плетнева, что за финальную строку восьмистишия «Пушкину были сделаны внушения» 25 .)
25
Цит. по: Найдич Э. Э. Стихотворение «19 октября 1827» //Литературный архив: Материалы по истории литературного и общественного движения. Т. 3. / Под ред. М. П. Алексеева. – М.-Л., 1951. – С. 18.
Максимально широкая, всечеловеческая адресованность этого пушкинского обращения к друзьям подкреплена силой трех содержательных компонентов, по которым всегда узнается поэзия. Три свойства, три неподдельные и неотъемлемые особенности, которые могут служить признаками настоящей поэзии, суть
– суггестивность (энергия волевого внушения),
– пророчество (приоткрытие тайн грядущего) и
– благословенье (излучение доброты сквозь слово).
Эти три свойства можно сравнить с драгоценными редкоземельными элементами, что в микроскопических количествах удается отыскать (если удается) среди гор пустой породы (а в литературе – среди многих томов рифмованных и нерифмованных слов и фраз). Даже одного из этих свойств достаточно, чтобы дать стихотворению высокую поэтическую силу. И здесь, у Пушкина, эти три качества, каждого из которых было бы достаточно для идеального поэтического произведения любых, сколь угодно громадных размеров, явились вместе, сойдясь на пространстве восьмистрочной миниатюры.
Смысл пушкинского благословения универсален, именно это во все времена дает возможность (и провоцирует) толковать его злободневно. Так, будучи произнесены в ХХ веке, слова второй строфы пушкинского стихотворения «19 октября 1827», звучали как ответ на блоковские предсмертные строки (которыми обреченный поэт, «уходя в ночную мглу», мысленно обратился к Пушкину за благословением – в стихах 1921 года «Пушкинскому Дому»).
Блок:Пушкин! Тайную свободуПели мы вослед тебе!Дай нам руку в непогоду,Помоги в немой борьбе!Пушкин:Бог помочь вам, друзья мои,И в бурях, и в житейском горе,В краю чужом, в пустынном море,И в мрачных пропастях земли!3. Музыкальная версия
А. С. Даргомыжского
Музыкальное решение А. С. Даргомыжского в его романсе на текст пушкинского «19 октября 1827» (сочиненном в Париже в 1845 году) – неординарно и достойно специального внимания исследователей, в том числе пушкинистов и либреттологов.
Жанр и форма
В стихотворении названы девять различных ситуаций, последовательно сменяющихся в жизни человека, однако вокальная миниатюра за короткое время своего звучания не может последовательно передать девять контрастирующих состояний (настроений): для этого пришлось бы коренным образом обновлять характер изложения чуть ли не в каждом такте, что совершенно немыслимо для музыкальных стилей и техник композиции, известных к середине XIX века. Чтобы в музыке обозначить и четко разграничить все девять элементов смысловой конструкции пушкинского стихотворения, Даргомыжскому потребовалось бы сочинить многочастную кантату.